Ангел - Ла Рок

сносит вбок, заваливая на друзей.

— Ие! Вот хён, пьяный хён, а ещё бухой хён… Здесь только мы, ЙуМи хён-ним!

Парень в белой рубашке важно кивнул длинной чёлкой. Он мотает головой и непонятливо осматривает вытянутые лица друзей, пытаясь осознать, что ляпнул.

Девушка приподнимает густые брови, чарующие глаза изучают замолчавшего балбеса, выразительные губы многообещающе улыбнулись.

— Нуна! — звучит несколько визгливо. — То есть, ну-ним!

Опомнился парень в белой рубашке и нервно размахивает над столом, заваливая бутылки на пьяного в дупель Гана.

— Айщ-щ! — угрожающе шипит ЙуМи.

Красавица закатывает рукава бархатного пиджака, звякая браслетами на запястьях. Вечер перестаёт быть томным…

«Мугунгхва»

На протяжении тысячелетий цветок имеет большое значение для корейцев, его изображение можно встретить на эмблемах и символах. Во время японской оккупации национальную культуру запрещали и местные высадили сотни кустов Мугунгхва, показывая жизненные силы корейской нации. В припеве государственного гимна Республики Корея есть фраза: «Мугунхва и три тысячи ли великолепных гор и рек». Слова правильные, каждый год, с июля по октябрь, розовые цветы распускаются с первыми лучами солнца и погибают на закате, в течении ста дней.

126

(29 ноября 00:30) Перрон железнодорожного вокзала. Сувон.

Ночной перрон свободен. Безлюдная пустота и порывы холодного ветра в лицо. Нависающий бетон удерживают массивные колонны, окрашенные в два оттенка зелёного: снизу потемнее, выше почти бежевый. Линии искусственного освещения свисают сверху.

Морщу нос от запаха сырости и бреду к скамейке с чугунными ножками. Только что проскрипел отъезжающий состав, который пришлось покинуть не проехав и часа…

Но я не серчаю. Пошёл он нафиг… Вернее, покатился. Постучал? Не суть. Теперь куплю билет на суперсовременный «KTX» и заживем. Прокачусь с ветерком!

«Ковыляй потихонечку, а меня ты забудь… Проживу как-нибудь…» — очередная белиберда воспоминаний! В дальний чулан её, подальше на «чердак». Пусть там пыль собирает.

Интересненько… Слева вытянулись пути междугородки, а справа местная подземка, судя по указателям. Поезда едут по обоим направлениям, но там анти-суицидные двери соорудили, а здесь не поставили… Местные обычаи? Традиция сигать под поезда метро? Другие не котируются? Чем дольше нахожусь в этой стране, тем больше вопросов…

Устроив сумку на деревянные перекладины, я присаживаюсь на скамейку и поднимаю взгляд к информационному табло. Жёлто-зелёные закорючки должны дать привязку к местности. Коленки начинает ощутимо подмораживать. Хорошо хоть, ветер утих. Так и простыть можно…

— Ха… — усмехаюсь глупым мыслям. Вот уж о чём стоит беспокоиться в первую очередь, так это, конечно, о простуде!

— С-у-в-о-н-си… — читаю закорючки, пропуская номер поезда и время.

Значит, нас вышвырнули в Сувоне. Довольно большой миллионник и крупнейший промышленный центр, а вообще, пригород Сеула. Каких-то тридцать километров до столицы. Проехать получилось всего ничего… И десятой части пути не набралось! Поезд ушёл, а я не серчаю.

Нет, а чего? Нормаль. Можно в непонятной деревушке на отшибе застрять. И куковать там, ожидая старичка «Мугунгхва».

— Поезд, по маршруту… — женский голос перечисляет название станций на певучем корейском и объявляет прибытие состава к пятой платформе, затем советует на заходить за лини безопасности. Эта жёлтая плитка с мелкими пупырышками вытянулась по обеим сторонам перрона, зажимая серебристые эскалаторы вдалеке.

Бегущие вверх ступеньки устремились в здание вокзала… Кожа на макушке зудит и я чешу растрепанные волосы. Какая мерзость! Салфетка из сумки вытирает ладошку…

— Достало! — Дальше так продолжаться не может.

Тушка требует заботы, а скоростной поезд никуда не денется. Корейцы чистоплотная нация и у местных есть варик, на такой случай! Называется: «Чимчильбан» или общественные бани.

Меняем план! Слетев со скамейки, я шагаю в сторону эскалаторов. Шарик салфетки удачно попал в круглое ведро, торчащее посреди перрона.

— Йес, трёхочковый! — задорный выкрик разгоняет мрачную тишину. Вскинув кольца вверх, я кручусь, пролетая мимо корзины. Ловкие броски продолжают удивлять…

Держусь за бордовые поручни, ползущие над стальным обрамлением стенок. Холодная сырость осталась за спиной и лицо обдувает тёплый ветерок. Меня встречает серый мрамор и яркие блики электрического освещения.

Слышно людское гудение. Народа в здании хватает, стоят очереди у касс, заняты скамейки под высоким куполом. Правильно, кому охота морозить коленки внизу? Только особо одаренным, навроде меня.

Мимо пронеслись красочные вывески магазинчиков со всякой полезной мелочевкой. Различные кофейни и забегаловки внимания не достойны. Вечером удалось неплохо перекусить на халяву. Надеюсь СоЮн не в обиде. Парень отхватил великолепный мобильник за пол цены. От небольшого угощения с него не убудет.

— Фига… — притормозив, изучаю широкий вход комплекса магазинов, по соседству с вокзалом.

Очередные универмаги «Лоте». Видимо, они тут везде! Длинное панно над проходом состоит из множества малюсеньких светильников. Золотистое свечение красиво играет, искрясь переливами. Потрясно выглядит! Кто-то начал подготовку к праздникам.

Миновав одну из стальных колонн, обрамляющих главный вход, спускаюсь по широкой лестнице на площадь. Свинцовое небо затянуло тучами, усиливая окружающий сумрак.

«Зеленоглазое такси… О-о-о… Ты отвези меня туда… О-о-о… Где будут рады мне всегда…» — завывания усатого дядьки? Что за шляпа? Тоже на «чердак». Сегодня прям, как прорвало. Каналья! Дурацкие воспоминания, лезут и лезут. Никакого от них спасения. Похоже, общая усталость тушки берёт своё. Денёк выдался насыщенный…

— Таксон, где тут они? — шепчу, пока изучаю информационный щит на стене голубой будки.

Схема указывает, что шашечки на противоположной от вокзальной площади стороне. Нужно пилить по подземному переходу. Его крыша выгнулась дугой зелёного стекла в нескольких шагах.

Углубляюсь по ступенькам под землю и сбрасываю мелочь в коробку нищему. Мужичок в рваной кепке и старой куртке подрёмывает, расположившись на среднем ярусе лестницы. Ему нужнее.

Телефоны, телефоны… и ещё телефоны! Подземный туннель удивляет многочисленными киосками, где торгуют мобильниками. И зачем столько? Их здесь едят, что ли? Пятый магазин, на крошечный переход. Как они конкурируют друг с другом? Одна из тайн вселенной.

Звучит громкая музыка, в основном задорный «к-поп» на местном. Некоторых прохожих шатает явное подпитие. Ясно, понятно… Если кореец не работает, значит он либо помер, либо так ужрат, что вкалывать не может.

Наконец-то магазинчик одежды. Видны развалы цветастых шапок, висят сумки. Сверху торчат ноги в колготках… Ножки ничё так, жаль пластиковые.

Живые