Драконья незабудка - Броня Сопилка

рабы?

– Ты же знаешь, что метка действует в обе стороны.

Я попыталась совместить своё знание действия метки в обе стороны на дуэт Правитель-телохранитель, а потом ещё и размножить на весь род Совергов. Картинка выходила до того фантасмагоричной и… непристойной, что я замерла алеющим столбом. Нет, я знала, что драконы зло, но чтоб такое…

Орс заметил, что я отстала, обернулся, посмотрел вопросительно. Затем в его невозмутимом лице что-то дрогнуло, и он, поддев пальцем мою упавшую челюсть, расхохотался.

– Мы ему как дети, – утирая слезу, пояснил телохранитель.

Крылатые! Я говорила, что смутилась только что? Беру свои слова обратно. Вот теперь, когда Орс понял, что я себе вообразила, мне просто под землю захотелось.

– Да-да, – неловко пробурчала я, убегая вперёд, –  именно поэтому ты и боялся, что Асандр тебя убьёт, когда я на тебе повисла.

Телохранитель хмыкнул:

– Нет. Не он. Скорее мне стоит опасаться реакции Корвина.

Вот зачем ты мне о нём напомнил?

– Не думаю, что Корвин станет убивать за меня.

– Ну я тоже в это не верю, всё же мы друзья.

Правильно, где я, а где дружба. Я прикусила щёку, болью изгоняя дурное недовольство.

– Но на самом деле, ты была слишком хороша там, в ущелье, – отвлёк меня Орс неожиданным комплиментом. – Было очень сложно держать себя… в рамках приличия.

– Серьёзно? А что сейчас?

– Сейчас – обычная. Хорошо маскируешься.

Я вспомнила, как нагло вела себя на дне пропасти, как бестрепетно обнимала спасателя. Как была зла. На Корвина. Вспомнила слова Асандра.

– Если у Корвина не выйдет, подарю её тебе… – повторила я, и снова остановилась, не понимая, когда он это сказал.

– Это вряд ли, – Орс подхватил меня под локоть и подвёл к ближайшей двери, распахивая её. – А вот и Нарника Кристи.

Я и не заметила, как мы добрались до лазарета.

Ника спрыгнула с кровати, явно помогая себе даром.

– Касс! Как я рада, что ты цела! Тани говорила, что теперь твоя очередь, и я боялась…

– Всё отлично! Но ты не представляешь, как рада тебе я! – я подбежала к подруге, аккуратно обняв и отмечая, что на шее у неё фиксатор, а на груди повязка. Но без кровавых пятен, что не могло не радовать.

 

Дальше вместо предписанного покоя мы засели с Нарникой на диванчике в холле среди разлапистых вазонов и болтали до глубокого вечера, то смеша друг дружку курьёзами из детства, по пытаясь понять, за что Тани решила нас убить. Фанатик-дракононенавистник, которому не по зубам повлиять на драконов? Кто знает.

Орс сказал, мне расскажут, когда разберутся.

А письмо от Корвина так и не пришло, с досадой подумала я перед сном. Ну хоть уснула быстро.

Проснулась тёмной ночью. Мозг сверлила дурная, совершенно ненужная в это время мысль:

«Они ему как дети, что не мешает использовать их и посылать на смерть в защиту своей шкурки. Странная родительская любовь».

Хотя идея сбрасывать детей со скалы ради раскрытия дара тоже не пришла бы в голову нормальному родителю…

 

***

 

Я села в постели. Снова это чувство. Когда? Когда он мог это сказать, если при встрече на крыше только и делал, что пел мне хвалы? Или это не он?

Тогда кто? Где я это слышала? И вообще – когда?

Может в том мелькающем трансе во время падения? Из него мне запомнились лишь образ рыжей девушки на скале и чувство полёта. «Ты дымка, ты легче воздуха, лети». А потом мои руки – что? – в самом деле, стали крыльями? Полная ерунда. Невозможно.

Но я же помню, как меня ломало и бросало на скалы. Я помню боль. Такую явную боль, что даже сейчас при воспоминании спазмом сводит живот.

Но очнулась-то я абсолютно целой, ни царапинки! Меня вылечил Корвин? Через сотни километров и толщу скал?

Как я выжила вообще? Мы же поднимались из ущелья полчаса не меньше! Да, взлетать – не падать, но всё равно, там безумно глубоко! Я даже отключилась, пока мы летели. Видно от ужаса. Еле руки разжала, выпуская из захвата беднягу Соверга, когда приземлились перед семейкой чешуйчатых.

«Сын наш так много хорошего говорил о тебе, какая ты чудесная девочка»…

И снова это ощущение неправильности.

Корвин не мог говорить о моей чудесности, ну никак! И сладкоголосое придыхание Самого Главного Дракона предо мной – это же бред.

«Если у Корвина не выйдет, отдам её тебе».

Голос полный скрипучего льда и такой же холодный взгляд – правдивы, а: «велика радость встретить тебя лично, малышка» – кристальная, незамутнённая ложь.

Меня… околдовали! Почистили память! Но плохо, и теперь в голове то и дело вспыхивали обрывки затёртой реальности, и сбитые в кучу куски мозаики постепенно обретали черты неприглядной картины.

«Какая хорошая идея сбрасывать со скалы людей, чтобы»…

Я сумела выжить. Я прошла их испытание. Не прошла бы – и ладно. Людей ведь так много.

«Островитянка сослужила нам хорошую службу».

О, ты прав, истинный голос Правителя, я в самом деле расстроена, узнав об этом.

Потому что боюсь, вы действительно начнёте сбрасывать нас со скал, чтобы раскрыть дар как можно ярче! И правда, зачем морочиться с трансом, если можно вот так – пнуть в свободный полёт. Как ребёнка в воду: плыви или тони.

Только меня вытаскивать живой не собирались. Прислали Орса с мешком собрать то, что осталось. А как он удивился – как пялился, даже на «вы» сбился. А потом нёс пургу о том, как я была неотразима.

«Расскажи правду, Орс. Правду о подруге», – приказал Правитель.

А я и рада поверить.

Но разве не ясно как день, что «правда раба» – всегда вложена в уста хозяином? Даже если тот прикидывается любящим отцом.

Так что сказал мне Орс? Что Танита – фанатик-драконоборец, неспособный повергнуть дракона и взявшийся за девочек-невест? Тани? Хрупкая кукольная малышка – невозмутимый убийца? Я совсем ослепла и потеряла разум, если поверила ему!

Может и в самом деле Танита обладает запретным для плебеев даром. Но это не делает её убийцей. А вот идеальным козлом отпущения – на раз.

Сами же драконы чисты и невинны, а что руки в крови по локоть, так это «мы тебя лечили».

И Корвин – такой же.

«Я отпущу тебя. Потом. Я решаю проблему».

Я – навязанная тебе проблема. Но ты слишком юн и не