Лиловые бабочки - Слава Кэт

ситуации, так скажем. Например, если у него отчаянно не ладится с девушками, а желание настолько велико…

— И ты Игорю тоже помогала… по-дружески? — нервно облизнулся Илья.

— Пришлось, — сокрушенным тоном произнесла я. — Но лишь однажды. Осуждаешь? Понимаю. Мне тоже стыдно… с ним. Но… Просто пойми. Мы лежали в одной кровати, он почему-то начал ко мне приставать, думая, что я сплю…

— Ты не смогла отказать, — снова облизнулся Илья. — И соблазн был слишком велик, а он тебя нарочно спровоцировал. Ясно.

— Вот. Да, — обрадовалась я. — В точку. Он меня спровоцировал.

— Ты не виновата, — схватил меня за руку Илья. — Я… правда понимаю. Это была именно провокация. Нарочная провокация. Они все такие. Сначала играются, а потом…

— Да, вот именно. Игрался. Для него это игра.

— То есть если бы он к тебе первым не полез, ты бы…

— Нет, никогда, — твердо заявила я, глядя прямо в глаза Ильи. — НИКОГДА. Поверь. Он первый начал. А у меня есть принципы. Я не такая.

— Я… даже не думал… — взвился Илья. — Даже не думал, что мы НАСТОЛЬКО С ТОБОЙ ПОХОЖИ. То есть ты воспринимала всё происходящее исключительно как дружескую помощь?

— Конечно. Мы же друзья. А настоящий друг обязан помогать другу. Лучшему другу особенно.

Илья жалко всхлипнул.

— Это так… нечестно. Несправедливо. Почему же ты… Почему ты с самого начала мне не сказала, что ты… ты ТАК видишь ситуацию…

— Илюш, а как ты себе это представляешь? — возразила я, принявшись помешивать сахар в чашке чая. — Подхожу я к тебе и говорю: «Илья, пойми меня правильно: у меня есть острая потребность в общении с тобой. Я почему-то воспринимаю тебя как своего Хозяина, и ничего не могу с этим поделать. Да, ты мой друг, но было бы очень здорово, если бы не смотрел на меня с такой безнадежной тоской, а иногда бил, душил, кусал, использовал, как…» Ой, черт… черт… Сорян, я наговорила лишнего, — всполошилась я. — Я… Так, забудь, я просто… Это не то… Это… о боже… Язык мой — враг мой…

Я уронила чашку на пол и запаниковала еще больше при виде разбитой посуды и лужицы недопитого чая. Руки тряслись, дыхание было прерывистым… Я было схватилась за костыли, но с грохотом их опрокинула, что привлекло внимание большинства посетителей кафе. Боже… Как… Неловко…

— Лапочка, не паникуй, — снова схватил меня за руку Илья. — Я… Правда… Я же не знал… О Господи… Ты не поверишь, но именно это я всегда и хотел сделать. Всегда. Это же… Ну… Это ни о чем не говорит, верно? Это дружба? И взаимопомощь?

— Конечно… — закусила губу я. — Взаимопомощь.

— Ты даже не представляешь, как я рад, что ты мне в этом призналась, — очень жадно произнёс Илья. — Я… понимаю. В глазах общества это стыдно. Но для меня… это прекрасно.

— Игорь говорил, что мы с ним классическая пара: ведущий и ведомая… — опустив глаза, произнесла я.

Илья явно разозлился и отпустил мою руку.

— Игорь, Игорь… Как меня бесит этот Игорь… Больной ублюдок.

— Больной, — согласился я. — Но он очень умело… закрывал мои потребности, так скажем.

— Я смогу лучше, поверь, — сухо произнес Илья.

— Верю, Илюш. Но, прошу, уезжай, — с мольбой в голосе сказала я. — Прямо сейчас уезжай… Послушай… И всё-таки… Постарайся не палиться. Я думаю, что если Игорь кого-нибудь снова убьет, это будет знак, что он в курсе нашей встречи. И это будет явным предупреждением с его стороны… Следующий — это ты. Игорь чертовски мстительный, ты ведь знаешь. Видел неоднократно.

Илья ненадолго задумался, а потом как-то недоверчиво прошептал:

— Нет. Это перебор… Слишком хорошо, чтобы быть правдой… Нет, я не верю… хочу верить, но не верю, прости. Так не может быть. Мы же жили с тобой в одной квартире, но ты никогда… НИКОГДА не демонстрировала, что… Всё твердила: «Я сама! Я сама!» Да и потом, когда я напрямую предложил, ты… ТЫ УДАРИЛА МЕНЯ. УДАРИЛА! МЕНЯ! МЕНЯ!

— Илья, — с жалостью посмотрела я на бывшего коллегу. — Я была о тебе лучшего мнения. Ты реально не понимаешь? Так я поясню. Ты же всегда был подчеркнуто-тактичен. Внимателен. Как ты себе представляешь моё признание? Я должна была в ошейнике прийти к тебе и заорать на всю квартиру: ««Папочка», выпори меня, я заслужила?» Или как я должна была обозначить такого рода интерес? Так в чем мой косяк? Я тебе не врала ни по одному пункту, вспоминай. А когда ты признался, что неравнодушен ко мне… Ну давай начистоту… Почему я тебя ударила? Как сам считаешь?

— Я…

— Ты предложил мне денег, — зло процедила я. — Денег, услуги, помощь в карьере. Я похожа на проститутку? Моя любовь или внимание продаются? Где ты видел на мне ценник? Я в твоих глазах очередная «ночная бабочка»? Это обидно. Ох… Зря ты вообще завёл об этом разговор, я уже и забыла, если честно…

Я принялась вставать с дивана, собираясь уходить.

— Сядь, — тихо и уверенно произнес Илья. Очень властно.

Я замерла и принялась громко сопеть. А затем, приняв решение, попыталась присесть. Получалось плохо, я кривилась и морщилась. Илья помог мне, а потом неожиданно нежно произнёс:

— Мы с самого начала не поняли друг друга, моя милая. Это досадно. Куча времени потеряна. Я не хотел тебя ставить в один ряд с продажными шлюхами, поверь. Нет, никогда. Кто угодно, но не ты. Просто я тогда искренне паниковал. Я боялся, что…

— Что у нас с Игорем всё по-настоящему? Что я с ним счастлива?

— Да. Но он же тебя бил… а ты… Нет, с тобой так нельзя. Совсем нельзя. Вот я и взбесился.

Я довольно хохотнула.

— Мы довольно часто дрались с Игорьком. По поводу и без повода, если честно. Сейчас мне кажется, что он так сублимировал. Ты понимаешь?

— Думаешь, он хотел тебя трахнуть, поэтому так себя вел?

— Ну да. Типичная подмена. Для него потребность секса, а для меня вполне понятное желание быть «униженной и оскорбленной».

— Вообще, полагаю, ты права.

Я поглядела на Илью и довольно двусмысленно улыбнулась.

— Что? — не понял он.

— Не сочти за хамство, но я хочу жрать. Я с утра сильно переволновалась, ожидая тебя, кусок в горло не лез.

— Не поверишь, я тоже.

Мы понимающе расхохотались и вызвали официанта.

Глава 22. Лепидоптерофилист и его любимая «бабочка»

— Ты не думала, что бабочку на пояснице нужно свести? — аккуратно поинтересовался Илья, нарезая отбивную на мелкие кусочки. Закончив эту манипуляцию, мужчина передал мне тарелку.

Я задумчиво посмотрел сначала на