Охота на сверхчеловека - Дмитрий Казаков

Семен вспомнил столкновение с рыжебородым бородачом, укол в плечо. Невольно поднял руку и потер то место, где тогда появилась крохотная, быстро исчезнувшая ранка.

– Вытащить его можно?

– Почему бы и нет? Только для этого нужен опытный хирург и операционная.

По мосту переехали железнодорожные пути. После них на первой же развилке Стефан повернул налево, на восток. А примерно через километр остановил «Феррари».

– Дальше отправишься пешком, – сказал он, повернувшись к Радлову. – Сам поселок лучше обойти с юга. А дальше ветка тянется вглубь Праги по таким безлюдным местам, что трудно поверить, что они находятся в пределах города.

– Э… как-нибудь сориентируюсь, – Семен протянул руку для пожатия. – Удачи тебе. Может еще когда и встретимся.

– И тебе, – очень серьезно ответил агент «Моссада», – но я искренне надеюсь, что не встретимся.

Радлов выбрался из машины на обочину, под затянутое облаками небо. «Феррари» за его спиной мигнул фарами, развернулся и умчался. Растворился в темноте бесшумно, точно призрак.

Семен надел рюкзак, подтянул один из ремней и зашагал вперед, туда, где стояли дома и светились огни. Пройдя указатель, сообщающий, что далее начинается «Reporyje», он свернул. Пересек небольшой пустырь, заросший бурьяном, и принялся карабкаться на склон довольно большого холма.

С его вершины смог оглядеться.

Входящий в состав Праги район и правда больше напоминал поселок. Поросшие лесом холмы окружали его со всех сторон, на севере виднелись ярко освещенные башни жилых домов в Стодулках. Железнодорожные пути уходили на восток, в ту сторону, откуда на Прагу накатывался рассвет.

Мрак над горизонтом побледнел, звезды, глядевшие в прорехи между туч, слегка потускнели.

– Вот так, вдоль железной дороги и до самого Смихова, – проговорил Семен, изучив карту в компаке. – Так я и поступлю, но только сначала немного отдохну. Кто сказал, что нужно сделать все сегодня?

Оставив поселок в стороне, он пересек еще одну автотрассу, небольшой ручеек. Миновал старую каменоломню и углубился в лес. Когда над головой сомкнулись шуршащие кроны, почему-то стало немного легче. Раны перестали ныть, а усталость отступила. Даже судороги в ногах прекратились.

Радлов отыскал в чаще уютную полянку, положил под голову рюкзак и уснул.

Проснулся от пения птиц над самой головой. День давно наступил, одежда промокла от росы.

– Нас утро встречает прохладой, нас ветром встречает река, – пробормотал Семен, садясь и потягиваясь.

Поморщился от боли в бедре, там, где коготь химеры оставил глубокую рану. В этот момент вспомнил, что тело до сих пор облеплено повязками. Разделся и отодрал их одну за другой. Под повязками обнаружились шрамы, окруженные розовой молодой кожей.

– Вот бы на себя поглядеть, – сказал Радлов, ощупывая лицо. – Да, красавцем мне теперь не стать…

Шрамы остались на лбу, щеке, горле и подбородке. Даже регенеративных способностей сверхчеловека не хватило, чтобы от них избавиться. Мелкие царапины исчезли, но там, где они были, кожа неприятно шелушилась.

Семен оделся обратно, порылся в рюкзаке в поисках съестного, но не нашел ничего. Что купил ночью в магазине, съел сразу же, а заказа в «Старобржевновской Корчме» так и не дождался.

Ничего не оставалось, как продолжить путь.

Когда вышел к железной дороге, по ней как раз катилась электричка из нескольких вагонов ярко-желтого цвета. Завидевший Семена машинист вскинул руку в приветствии. Радлов помахал в ответ.

Прага успешно пряталась за холмами. По небу ползли белые подушки облаков, птицы беззаботно свистели в густых зарослях. Идущий параллельно железнодорожным путям ручеек негромко булькал. Создавалось впечатление, что Семен далеко от большого города, где-то в районе Кршивоклата.

Вспомнив о замке-музее, помрачнел. В голову полезли мысли о Яне, о том, что она могла остаться в живых, откажись принять у себя двух беглых историков. До боли в сердце захотелось вернуть тот день, когда они с Иржи пили вино в Мельнике и не знали, куда поедут дальше. А еще лучше – прошлый месяц, когда он ведать не ведал ни о каком архиве…

К крошечной станции «Прага-Голыне» Радлов вышел в очень плохом настроении. Оно несколько улучшилось, когда стало ясно, что у дороги, уходившей от станции на юг, расположена пивная.

Желтым огнем полыхал баннер пива «Ребел», дверь была гостеприимно открыта.

– Печалью сыт не будешь, – пробормотал Семен и свернул к пивной.

– Добри ден, – поприветствовала переступившего порог гостя солидная дама в кружевном фартуке. – Ой, что-то пан какой мрачный? Нет, так нельзя! Сейчас пана развеселим!

Не успел Радлов оглядеться или вставить слово, как оказался усажен за столик у окна. Развернутое меню и кружка светлого пива возникли на клетчатой скатерти как по волшебству.

– Э… благодарю… Давайте чего-нибудь на ваш вкус. Только чтобы это было много и сытно.

– Нет ничего проще! – хозяйку пивной жутковатая внешность гостя не смущала. – Фирменное блюдо – «Далейское бревно». Пока готовится, я принесу что-нибудь закусить.

Закусками почтенная дама заставила весь стол: тосты с чесноком, острый салат, куриные крылышки на гриле. Пока Семен расправлялся со всем этим изобилием, кафе начало заполняться. Явились два дряхлых деда, судя по всему – завсегдатаи, взяли по пиву и принялись шушукаться. За ними пришла компания громогласных молодых людей в рабочих комбинезонах.

На Радлова они посмотрели с удивлением, и он напрягся, ожидая, что интерес вызван новостью о том, что из больницы в Бржевнове сбежал покусанный пациент. Но молодые люди уселись за большой столик и принялись обсуждать футбольный матч, то ли завтрашний, то ли вчерашний.

– Вот ваше «бревно», – сообщила дородная дама, ставя на стол большое блюдо, на котором покоилось нечто, и в самом деле похожее на обрубок соснового ствола, покрытый снегом. – Свинина, телятина, курятина. А сверху – взбитые сливки. Если не понравится, то деньги не берем.

– Хм, вот как, – Семен понюхал «бревно» и взял нож с вилкой. – Думаю, что до этого не дойдет.

Под взбитыми сливками оказался толстый и жирный рулет из многих видов мяса. Радлов покончил с верхним слоем – из нежной телятины, и тут компак издал негромкий, но очень пронзительный звон.

Семен от неожиданности вздрогнул. Рука, потянувшаяся к сенсору соединения, остановилась на полпути.

Этот номер не был известен вообще никому. Поэтому звонить могли разве что из АСИ. Но такой поступок со стороны людей из Агентства выглядел очень маловероятным – зачем пугать дичь, что и так на крючке?

– Да, – проговорил Радлов.

– Привет, – раздавшийся из передающей мембраны голос принадлежал Матею. – Как ты там?

– Жив, и это немало. Ты не боишься, что наш разговор слушают?

– Не боюсь. Твой номер записан вообще на двоюродную бабушку Патрика, что живет в Ирландии. А я звоню с аппарата на демонстрационном стенде в одном из магазинов. Тут работает моя подружка. Так что все чисто, видит Христос. Тебе удалось узнать хоть что-нибудь о дяде?

– Нет, – Семен ощутил легкую неловкость – закрутившись, совсем позабыл про коллегу, остающегося в лапах АСИ. – Но я надеюсь, что он… тоже жив.

– Понятно, – в голосе Матея появилась грусть. – А у нас тут большие проблемы. Агентство в отместку навело на нас полицию. Большой шмон, типа. Проверяют все, и где мы деньги берем, и зачем нам бейсбольные биты. Короче говоря, мы все под колпаком и помочь тебе больше ничем не сможем.

– Вы и так сделали очень много, – сказал Радлов. – Дальше попробую сам справиться.

– Мне что? Не жалко еще помогать, – племянник Иржи Чапека махнул рукой. – Да только на наших началась настоящая облава. Но и мы в долгу не останемся, сегодня организуем несколько демонстраций.

– Успеха вам.

– И тебе. Если чего – позвоню. До встречи, – и Матей прервал связь до того, как Семен успел даже попрощаться.

«Далейское бревно» доел без особенного удовольствия. Допил пиво. Когда расплатился и официантка начала убирать со стола, спросил у нее:

– Тут где-нибудь рядом есть магазин?

– Лавка «У Яна», что наверху, в самом Голыне. Пойдете по дороге, идущей от станции, и сразу ее увидите.

– Благодарю.

Он встал, зашагал к дверям. Молодежь не обратила на уход чужака внимания, старички проводили заинтересованными взглядами. По дорожке, что шла мимо пивной, Семен поднялся по склону холма. На его верхушке деревья поредели, открылся небольшой поселок – несколько улиц, в центре площадь и торчащий над ней силуэт церкви.

Лавку, занимающую первый этаж двухэтажного дома, нашел быстро. Когда зашел внутрь, практически уткнулся носом в прилавок.

– Заходите, будьте добры, – пророкотал стоявший за ним толстяк с гривой седых волос. – У нас есть все, что пану угодно.