От подчиненных до подчиняемых (СИ) - Элин Ре

не знающие, куда деться. Речь Марго возымела над ними эффект, обрушилась на них, придавила и сплющила. Теперь ничего не исправить, и я стала тому виной. Если бы не моя дурацкая интрижка, если бы я была хоть чуточку умнее, чуточку сдержаннее! Если бы я задумалась о последствиях хоть на секунду!

Не поднимая взгляд, Ярослав молча вернулся к своему компьютеру, что-то сделал на нем, очень уверенно и очень быстро, вылетел пулей за дверь мимо меня, по-прежнему отводя взгляд. Его жесты и походка стали твердыми, кау бдто деревянными, и это был очень плохой знак.

— Макс…, - прошептала я, из последних сил борясь с накатывающей фрустрацией.

Рыжик замер на месте. Превратился в статую, перестал даже моргать.

— Макс! — громче позвала я.

Мне нужна помощь. Самая малая, всего лишь искорка надежды. Ведь нет никакой разницы, что наговорила Марго, важно — как ее слова повлияли на мужчин.

— Это правда? — еле выговорил Макс, заставив мое сердце болезненно сжаться.

— Что именно? — уточнила я, невольно стараясь отсрочить самое страшное.

— Ты и Андрей Олегович?.. — рыжик недоуменно мотнул головой. — Ярый и Андрей Олегович? У вас были отношения втроем? Так же как у нас? Вы так не впервой, да?

— Что? Нет, Макс! Не так же. Не так же как у нас! — принялась оправдываться я, понимая, насколько сильно дрожу, насколько жалко звучат мои слова.

— И в чем же различие?! — рявкнул мужчина, испугав меня до мурашек, оборвав любые мои порывы бороться, лишив последних остатков смелости. — Расскажите мне, Алевтина Викторовна, чего еще я не знаю!

— Макс, послушай… — в груди громко застучало, оглушило меня. Воздух вокруг стал тягучим и душным. — Я правда спала с Андреем. С ним и Маргаритой, они соблазнили меня… Это вышло по глупости! Я была дурой! — начала объясняться я, с трудом собирая мысли. — А потом… потом Андрей решил, что хочет развестись. Он пытался начать со мной отношения, но я отказала! Я — не причина их развода, я стала каким-то дебильным прикрытием! Мне очень жаль. Мне так жаль, что я попала в эту заваруху. Я думала, все в прошлом. Я поговорила с ним, с ней, но… Я ничего не могла сделать! Это их брак, но Марго решила, что всему виной только я! Я не хотела ничего такого! — посыпались из меня слова, прорвали барьеры, пробили плотины. Я смогу объяснить! Смогу достучаться до него!

— А что насчет…, - Макс нахмурился, озадаченно запустил пальцы в волосы. Он был сильно расстроен, но готов был слушать. — Насчет Ярого… Он… — рыжик не выдержал напряжения, нервно усмехнулся, отрицательно замотал головой. — Бред. Нет, в это я точно никогда не поверю. Надо же… что только не выдумают обиженные женщины, — с нездоровым блеском в глазах сделал вывод он.

У меня сперло дыхание, ослабли ноги. Я должна скрыть? Я должна врать любимому мужчине ради другого? Но я хочу быть честной, я больше не хочу лжи. Больше не хочу ничего скрывать. Я не хочу еще одной тикающей под боком взрывчатки!

— Макс…

— Вот заявление, — в комнату вернулся Ярослав, спешно всунул мне в руки лист бумаги. — Нужна только твоя подпись, с моей стороны все есть.

Я удивленно обернулась к программисту, хотела возразить, но тот уже собирал вещи. Их было немного, и он торопился. Горло зажало в тиски, ободрало спазом, пережало мне доступ к кислороду и собственным голосовым связкам.

— Ярый, брось! Ты чего? Маргарита Васильевна просто погорячилась, не принимай ее слова так близко к сердцу, — Макс удивился не меньше моего, увы, он сам отбросил только что самую весомую причину, приняв ее за выдумку. — Понятно же, что она очень зла. Я тоже зол, но это же не повод уходить. Мы разберемся, Ярый, — принялся уговаривать Макс, и с каждым его словом друг становился все мрачнее.

— Нет, это ты не понимаешь, что говоришь, Макс, — тяжело ответил Ярослав, не прекращая сборы. — Думаешь, она врала про меня? — мужчина схватил со спинки стула куртку, последнюю оставшуюся вещь. Остановился, уводя в сторону взгляд.

— Конечно, врала! Я бы знал… Я же с детства тебя знаю, Ярый! Ну как я мог не узнать, если бы ты… — Макс сделал короткую паузу, не решаясь произнести. — Ты же Алевтину любишь. У тебя же девчонок было, сколько я не вспомню! Ну, брось. Не смеши меня, — отмахнулся он. — У нас проблемы посерьезней. Наше приложение закрывают. Мы же не можешь сдаться без боя! Надо поскорее найти юристов. Уверен, мы отыщем лазейку, и все будет в порядке, — не замечая, какая буря скрывается за молчанием друга, продолжал говорить и говорить рыжик. Две разные реакции на стресс. Две противоположности, между которыми застряла я, как между двумя сужающимися стенами. Они неотвратимо надвигались. Я забыла, как дышать и как думать, как двигаться. Стояла с листом бумаги в руке, будто издалека, будто вне тела и вне пространства, отрешенно наблюдала, как стены перемалывают меня в труху.

— Будем решать проблемы вместе. Ну-ка, — изображая из себя ненормальную активность, Макс выхватил заявление и тут же разорвал его на части. Ярослава щелкнуло. Он переменился: надменно выпрямился, плотно сжал губы, холодно и прямо взглянул на друга.

— Как наивно с твоей стороны думать, что ты хоть что-то обо мне знаешь, — ровным тоном произнес он, стоически принимая ответную реакцию Макса: его испуг, его замешательство, его удивление.

— Мне неуютно, Ярый. Почему ты так злишься на меня? — по инерции отрицал рыжик, но во всем его виде уже сквозила догадка. — Ты… что? Ты же… Ты бы не стал столько скрывать. Это глупо! Я же… я же не противник какой-то, я всегда нормально это воспринимал! Зачем тебе скрывать это от меня? Я же, блин, твой друг! — Макс жадно втягивал воздух, задыхаясь от возмущения после каждой фразы. Он замолчал, ожидая ответа, сбитый с толку и сокрушенный.

Ярослав коротко усмехнулся. Слова давались ему тяжело, но он смог себя пересилить.

— Знаешь, Макс. Ты сам ответил на свой вопрос, — коротко произнес он. — Не пытайтесь меня искать. Дома меня не будет, — оборвал разговор, поставил точку. Закрыл главу.

Я схватила мужчину за руку, когда тот скользнул мимо, в дверь кабинета, уже одетый в куртку и с закинутым на плечо рюкзаком. Ярослав повернулся ко мне всего на секунду, мы встретились взглядами. Сожаление вместе с нежностью резко сменились циничной едкой насмешкой. Программист грубо вырвал руку из моих пальцев, оттолкнул меня и скрылся в коридоре.

Я должна была броситься следом, остановить его, но вместо этого меня накрыла опустошенность. Силы покинули меня,