«Викинги» Гитлера. Эсэсовский интернационал - Теодор Хоффман

— Не промахнись! — успевает крикнуть унтершарфюрер.

— Постараюсь, унтершарфюрер!

Опустившись на землю и стоя на коленях, опершись на локоть, молодой доброволец тщательно целится и стреляет. Головка патрона просверливает броню танка. Он еще делает пару рывков, останавливается и начинает гореть.

— Внимание! — приказывает Терлин. — Сейчас экипаж побежит из танка. Не давайте ему выйти!

Валлонский унтершарфюрер хватает вылезающего из машины испуганного командира танка с советским ППШ и бросает его в рожь. Вслед за ним поднимается из башни танкист, которого тут же настигает пуля бургунда. Других танкистов из экипажа ожидает такая же участь. Грохочут автоматы, и в течение нескольких секунд с танкистами покончено.

— Танки никогда не действуют в одиночестве, — говорит Терлин. — Следует вскоре ждать следующего.

Снова слышится лязг гусениц танка Т-34. У валлонов нет больше фаустпатронов, поэтому они бросаются в кустарник и быстро окапываются. Первый снаряд перелетает и ложится слева. Туда же следует и второй. Третий попадает в цель и разрывается рядом с солдатами 4-й группы, поблизости от крестьянского дома, в котором они теперь ищут спасения. Но вот появляется третий танк. Его экипаж заметил маленькую группу, и орудие танка поворачивается по направлению к ней. Прежде чем грянет первый выстрел, бургунды бросаются под укрытие уцелевшей стены дома и падают, затаив дыхание, в ложбину. Раздается выстрел. Снаряд пробивает крестьянский дом, а танк движется дальше, оставляя после себя пожары и развалины. Добровольцы выскакивают из укрытия и мчатся к первым домам на краю деревни, где надеются найти своих товарищей. Но первым, кого они замечают, становится четвертый советский танк, который прячется за деревьями в ложбине.

— В укрытие! — призывает Терлин.

Пятнадцать валлонских добровольцев бросаются на землю и стараются не двигаться. Унтершарфюрер СС ползет к танку и замирает в пяти метрах до него. Командир танка, который наполовину высунулся из башни, показывает ему спину и, кажется, наблюдает за деревней, где сражаются с его солдатами командиры бургундов Липпэ и Дегрелль.

Командир танка ничего не подозревает. Да он и не мог предполагать, что здесь внезапно появится группа валлонских добровольцев. Терлин с автоматом в руке раздумывает только мгновение. Стоит ли убивать доверчивого противника, который подставляет ему спину, или же лучше уничтожить танк. Тем не менее у группы добровольцев нет больше ни одного фаустпатрона. Один из бельгийских добровольцев, стоящих около унтершарфюрера, не понимает, чего он хочет, и спрашивает тихим голосом:

— Идти к вам, унтершарфюрер?

Командир танка, видимо, что-то услышал, поэтому он быстро поворачивается и сразу же засекает группу добровольцев. Он быстро скрывается в танке и закрывает люк. Башня вращается.

— В укрытие! — кричит Терлин. — Быстро!

Валлоны вновь мчатся к очередной роще, пытаясь спрятаться за деревьями. За ними раздается свист снарядов из танка Т-34. Осколки их шуршат по ветвям, опадающим с деревьев. Добровольцы падают на землю и ползут, отыскивая новое укрытие. Унтершарфюрер Терлин замечает, как падает около него тяжелораненый друг Филипп. Теперь еще один бургунд будет считаться пропавшим без вести.

Оставшиеся в живых солдаты 4-й группы, наконец, достигают деревни, где их товарищи ведут жестокую борьбу с врагом. Один за другим падают они на землю под сокрушительным залповым огнем всех 36 стволов «катюш».

Санитары изо всех сил пытаются вынести раненых из этого ада. За два часа сражения погибли или пропали без вести уже более ста добровольцев. Нова-Буда угрожает стать кладбищем бригады «Валлония».

Пехотинцы, которые отступили от передовой линии, собираются все вместе за потерянной в сражении с русскими позицией. Гремят оставшиеся еще в бригаде противотанковые орудия. Пехотинцы отчаянно атакуют Т-34 фаустпатронами. Это оружие — единственный шанс, позволяющий уничтожить танки на расстоянии нескольких метров от их брони. Добровольцы проявляют чудеса храбрости и мужества. Через некоторое время уже более дюжины советских танков застывают в неподвижности или горят на поле боя. Атака советских танков провалилась. Но осталась еще пехота. Валлоны отбрасывают ее в рукопашном бою, стреляя из автоматов и бросая фанаты. Малая фуппа Терлина соединяется с частями, обороняющимися в Ново-Буде.

Штурмбаннфюрер Липпэ руководит короткими и жесткими контратаками. С железным фанатизмом двадцать девять бургундов с автоматами в руках сражаются с противником. В это уфо особенно бросалось в глаза серьезное, слегка печальное лицо Мельдера. Он слышал, как его командир в отсутствии подчиненных пробормотал:

— Все кончено.

И все же Люсьен Липпэ превзошел себя. Он теперь совсем не тот офицер, который сидит за столом среди донесений и у телефонов. Липпэ постоянно находится в центре боя со своими солдатами. Он снова стал уверенным в себе и командует ими твердым голосом. Нова-Буда должна быть освобождена добровольцами.

Однако советская пехота даже и без поддержки танков сражается фанатично, отвоевывая у валлонов каждую разрушенную стену дома, каждый огород и каждую изгородь. Повсюду вспыхивают рукопашные бои. Бельгийским добровольцам приходится экономить боеприпасы. У них осталось патронов всего лишь примерно на пятьдесят пулеметных выстрелов. Но они должны победить, выдержав эти удары. Каждое выигранное сражение — это достижение, и другого пути нет. Люсьен Липпэ чувствует, что в какой-то момент все должно решиться. И этот момент наступил в 14.00.

— Вперед! — кричит он нескольким пехотинцам, которые следуют за ним. — Еще одно усилие! За мной!

Командир мчится по улице к дому, откуда хочет начать новую атаку. И внезапно со смертельным криком падает на землю. Его встретил советский снайпер. От разрывного патрона из груди убегает жизнь. Прежде чем солдаты подхватили его, штурмбаннфюрер СС Липпэ был уже мертв. Его тело несут в дом под свист снарядов, которые летят по всем направлениям.

Советская атака вынуждает бургундов отступить на несколько сот метров. Однако они хотят отомстить за своего погибшего командира.

Его тело ни в коем случае не должно попасть в руки врагу. Адъютант должен был бы нести его. Но Леон Дегрелль не в состоянии этого сделать. У него осколком гранаты повреждена правая рука и два ребра сломаны.

— Я вынесу его тело, — говорит оберштурмфюрер СС Тизенс.

Уже неделю этот бельгиец одной рукой, с повязкой на ней через плечо, командует артиллеристами легкой батареи зенитных пушек. Он остался после ранения 6 февраля в Староселье в своем подразделении и с тех пор доставил немало проблем русским.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});