Дневник для Стеллы - Джонатан Свифт

28. Утро. Господин секретарь прислал сказать, что он заедет за мной днем ко мне на квартиру, откуда мы вместе поедем в Виндзор, поэтому я не могу отлучиться, чтобы где-нибудь пообедать, хотя обещал лорду-казначею пообедать сегодня с ним. Надеюсь, однако, что в пять мы пообедаем в Виндзоре, поскольку дорога туда занимает только три часа. А сейчас я собираюсь уйти, но оставлю Патрика, чтобы он собрал мои вещи и в половине второго был непременно дома. — Виндзор, ночью. Мы выехали из Лондона только после трех и пообедали здесь в седьмом часу; в девять, оставя общество, я пошел повидать лорда-казначея, который как раз в это время приехал. Я пожурил его за столь поздний приезд, а он упрекнул меня за то, что я не пришел к нему обедать и сказал, что битый час меня дожидался. Потом я пошел к мистеру Льюису, с которым и просидел до сих пор, а теперь уже двенадцатый час. Я ночую в том же доме, что и секретарь, это один из домов здешнего пребендария, однако сегодня секретарь остался в своих апартаментах в замке. Можете себе представить, этот подлый пес Патрик изволил нынче куда-то запропаститься, хотя был уже третий час и я боялся, что вот-вот придет карета? А когда он наконец явился, то был не в состоянии уложить хоть что-нибудь из моих вещей. Я никогда еще не испытывал такой ярости и наверняка оторвал бы ему ухо, если бы не ожидал с минуты на минуту секретаря, приславшего перед тем ко мне свою карету, в то время как сам он принужден был задержаться на полчаса против условленного времени и прибыл ко мне из Уайтхолла в портшезе. Один из лакеев лорда-казначея вручил мне нынче вечером письмо; оказалось, что оно от ***** с предложением пятидесяти фунтов[570], каковые будут мне уплачены любым способом, который мне угодно предпочесть, потому что, как он выразился, он желал бы сохранить со мной добрые отношения. Я был вне себя от ярости, но мой приятель Льюис остудил меня, сказав, что от этого подчас не избавлены даже самые достойные люди. Признаться, со мной нередко обходились подобным же образом, хотя и не так бесцеремонно. Я никогда ни минуты в таких случаях не колебался и не испытывал ни малейшего желания взять хоть что-нибудь. Ну что ж, попытаюсь уснуть в своей новой постели и помечтать о бедных уэксфордских МД, о Стелле, пьющей воды, и Дингли, пьющей эль.

29. Сегодня, как и неделю тому назад, я побывал при дворе и в церкви. В гостиной у меня, как правило, обнаруживается не менее трех десятков знакомых, но я держусь с такой надменностью, что вынуждаю всех лордов подходить ко мне первыми. Так можно не без приятности провести с полчаса. В церкви в присутствии королевы читал проповедь какой-то тупица, что, впрочем, случается довольно часто. Виндзор очаровательное место, тогда как Лондон чудовищен. Нынче утром я заполучил-таки «Газету» для Бена Тука и некоего Барбера, типографа; это принесет им обоим около трехсот фунтов годового дохода. Последний печатал прежде «Экзаминер», который теперь совсем захирел. Обедал я с секретарем, а всего нас было за столом двенадцать человек и в том числе три шотландских лорда и лорд Питерборо. Герцог Гамильтон[571], тщась прослыть остроумцем, поддерживал мой подол, когда я подымался по лестнице. Очень неприятно, что по воскресеньям за обеденным столом у знатных особ собирается слишком многолюдное общество. Лорд-казначей рассказал при дворе, что я как-то заметил по этому поводу господину секретарю. Секретарь показал мне перечень блюд, чтобы побудить меня отобедать с ним. «Эка невидаль, — ответил я, — ваш перечень блюд я не ставлю ни во что, потрудитесь лучше показать мне перечень ваших гостей». Вы только поглядите, как тут все испачкано чернилами; больше я не могу писать на этой странице, а посему мне остается только сказать вам, что я от всего сердца люблю МД и да благословит их господь.

30. Честно говоря, я опасаюсь, что у меня будет подагра. Я чувствую по временам боль в ступнях и пальцах, а ведь я никогда не пил, не считая последних двух лет, да и то лишь ради лечения головы. Я часто провожу вечера с кем-нибудь из министров и, конечно, вынужден пить вместе с ними, однако теперь решил пить вдесятеро меньше прежнего, только мне советуют впредь ни в коем случае не разбавлять вино водой. Тук и типограф пробыли здесь и сегодня, чтобы закончить свое дело, и по случаю того, что они получили «Газету», угощали меня и двух помощников секретаря. Потом я пошел повидать лорда-казначея и упрекнул его за то, что он не удостоил меня своим вниманием в Виндзоре, на что он отвечал, что держал для меня место за столом и ожидал, что я приду; однако я рад тому, что не пришел, поскольку в числе приглашенных был герцог Бакингем, и мне пришлось бы тогда знакомиться с ним, чего я не имею намерения делать. Но мы все же уговорились с милордом отужинать у мистера Мэшема, от которого разошлись только во втором часу ночи; так что теперь уже поздно, слышите, сударыни, и у меня много дел.

31. Сегодня днем я послал миссис Ваномри великолепный олений окорок, и очень хотел бы, сударыни, чтобы вы могли его отведать. Пообедал я скромно и пристойно со своим здешним хозяином — секретарем. Королева выезжала сегодня с намерением поохотиться, но, видя, что дело идет к дождю, предпочла остаться в карете; она охотится иногда, сидя в коляске, запряженной одной лошадью, которой правит самолично и притом правит неистово, как йэху[572]; она такой же завзятый охотник, как Немврод[573]. Дингли, разумеется, слыхала о Немвроде, а Стелла, конечно же, нет, потому что ведь это из Библии. А еще я побывал сегодня в Итоне[574], расположенном всего лишь по другую сторону моста, чтобы повидать сына лорда Керри, он там учится. Господин секретарь вручил мне разрешение на оленя[575]. Я не могу послать его МД. Право же, это очень прискорбно, принимая в соображение, как Престо любит МД, и как МД понравилась бы оленина Престо, потому что они любят Престо. Благослови господь двух дорогих уэксфордских девочек.

1 августа. На обед у нас был нынче олений окорок — достойный товарищ другого окорока, посланного мною в Лондон; жирнее и вкуснее не сыскать, только стол был накрыт на восемь персон, вот что плохо. Мы с королевой собирались сегодня днем подышать воздухом, правда, каждый сам по себе, и нам обоим помешал неожиданный дождь. Все ее кареты и коляски тотчас вернулись назад, и стража тоже, а я в поисках убежища устремился на рыночную площадь. У меня было намерение погулять в самой прекрасной аллее, какую я когда-либо видел, длиной в две мили, с двумя рядами вязов по обе стороны. Вместо этого я вечером погулял немного на террасе и в восемь воротился домой, а вскоре пришел секретарь, и мы с ним увлеклись беседой; я хотел воспользоваться случаем, чтобы разрешить несколько вопросов величайшей важности, и мне уже удалось было вызвать его на откровенность, но тут нелегкая принесла его помощника, который живет в том же доме, что и мы, и это нарушило все мои замыслы. Мы только что разошлись по своим комнатам; сейчас уже поздно и прочее.

2. За пять дней, что я нахожусь в Виндзоре, Патрик уже трижды напивался, и это лишь то, что я видел, на самом же деле это, наверно, случалось чаще. Недавно он получил новое платье, которое обошлось мне в пять фунтов, и этот сукин сын вообразил, что я теперь у него в руках и пытается мной командовать, так что я твердо решил его прогнать и обойдусь с ним без малейшей жалости. Сегодня гулял часа три или четыре с секретарем. Герцогиня Шрусбери[576] спросила его, не это ли доктор, доктор… и она никак не могла выговорить мое имя по-английски и назвала меня поэтому Престо, что по-итальянски означает то же самое, что Свифт. Весьма причудливо, как говорит Билл Свифт[577]. Завтра я поеду с секретарем в его поместье в Баклбери, это в двадцати пяти милях отсюда, а возвратимся мы в воскресенье. Я оставлю это письмо здесь и запру его, а, возвратясь, дам в нем отчет о своей поездке. Вчера я получил письмо от епископа Клогерского; он собирается в Дублин на сессию вашего парламента. Написал ли он вам что-нибудь в Уэксфорд? Сдается мне, я жажду получить от вас письмо, на котором бы значилось — Уэксфорд, 24 июля и прочее. — О, господи, это уж, пожалуй, чересчур; и кроме того, говорите вы, Стелла не может много писать, потому что, когда пьешь воды, писать вредно; мне кажется, говорите вы, что я чувствую себя уже лучше, но пока еще не могу сказать, что тому причиной — то ли перемена места, то ли воды. Престо нынче вечером такой бестолковый. — Что ж, возможно, но зато Престо нежно любит МД, клянусь надеждой на спасение.

3. Утро. Сегодня днем я, как уже говорил вам, поеду в Баклбери; в двенадцать мы пообедаем здесь и надеемся за четыре часа добраться до места. Я не смогу пожелать вам нынче доброй ночи, потому что буду находиться в это время в двадцати пяти милях от этого письма, а посему в моем дневнике будет вынужденный перерыв. Итак, доброго вам утра, и прочее.