Зеро! История боев военно-воздушных сил Японии на Тихом океане. 1941-1945 - Масатаке Окумия

Один пример особенно ярко иллюстрирует заметное снижение летного искусства пилотов. Когда моя авиагруппа подключилась к сражению у Санта-Крус, пилоты наших пикирующих бомбардировщиков достигли и поддерживали завидный уровень точности попаданий. При бомбежке девятью самолетами учебной мишени «Settsu» – старого линкора длиной 160 метров и шириной 20 метров, который мог совершать маневры уклонения на скорости 16 узлов в открытом море, девять самолетов часто попадали девять раз. Однако, как раз перед сражением на Марианах, та же самая эскадрилья, пикируя на тот же «Settsu», редко добивалась более одного попадания. Мы не ожидали от экипажей, только недавно попавших на авианосцы, обретения за несколько недель высокого летного мастерства и точности бомбометания. Но это были летчики, крайне нуждающиеся в месяцах тренировок, которые летели в бой с мощным, хорошо защищенным американским флотом. За два с половиной года с начала войны наши тренировочные стандарты и квалификация экипажей ухудшились до такой степени, что у летчиков оставалось мало шансов уцелеть в бою с врагом. Чувствительная потеря минимальной квалификации подчеркивала тот факт, что подготовка нашего летного состава к войне никогда не соответствовала требованиям.

Второе. В группе Одзавы было мало офицеров с опытом боевых действий против авианосцев, и это незнание четко проявилось в бою. Вице-адмирал Одзава, его начальник штаба, весь старший оперативный персонал и штаб авиации никогда не участвовали в боях против вражеских авианосцев. Более того, за исключением лишь двух офицеров штаба авиации, вице-адмирал Одзава и его штабной персонал мало что знали о проблемах авиагрупп. У них были самые поверхностные сведения о проблемах авиации. Даже контр-адмиралы Джодзима и Обаяси, оба воевавшие в должностях капитанов авианосцев, совсем немного были осведомлены о сложных вопросах ведения общих воздушных операций. За исключением меня, непосредственные подчиненные Джодзимы и Обаяси не имели опыта ведения боя с авианосца. Когда должна была разразиться Марианская битва против американской ударной группы под командованием контр-адмирала Реймонда А. Спрюэнса, талантливого командира, проявившего себя при Мидуэе, я еще до боя не мог избавиться от чувства, что мы страдаем из-за серьезной отсталости в уровне высшего руководства.

Третье. У Одзавы не было достаточного количества высококачественных самолетов, так необходимых в борьбе с мощной американской обороной. На флоте до сих пор не было других истребителей, по летным качествам превосходящих Зеро, которые воевали еще в Китае в 1940 году. Шесть авианосцев под командой Джодзимы и Обаяси были тихоходны и неудобны из-за коротких взлетных палуб. Новым пикирующим бомбардировщикам Джуди, поступившим на вооружение после Мидуэя, оказалось трудно в обычных условиях взлетать. Пока флот стоял месяц на якоре в Тавитави, девять Джуди на борту «Junyo» нельзя было использовать даже в тренировочных целях; авианосец был слишком медленным в ограниченном тренировочном районе для запуска своих самолетов. Даже новые бомбардировщики Джилл («Tenzan») было трудно эффективно использовать на борту этих маленьких авианосцев.

Столкнувшись с этими оперативными трудностями, флот стал экспериментировать с Зеро как пикирующим бомбардировщиком, несущим бомбу в 250 килограммов. Девять модифицированных истребителей-бомбардировщиков Зеро поступили на борт каждого авианосца группы Джодзимы, а каждый из трех авианосцев Обаяси получил двенадцать истребителей-бомбардировщиков Зеро. В общей сложности шестьдесят три модифицированных Зеро было погружено на шесть авианосцев Одзавы, и эти самолеты были разделены на две особые атакующие группы.

Возглавляемые бомбардировщиками «Tenzan», которые обеспечивали навигационную поддержку, две группы истребителей-бомбардировщиков Зеро покинули свои корабли 19 июня, чтобы атаковать вражескую ударную группу. Наши надежды на победу новых самолетов не оправдались. Наши пилоты Зеро, преодолев 350 морских миль до флота противника, оказались физически измотанными и не могли летать с присущей им квалификацией. Приблизившись к американским авианосцам, они натолкнулись на мощный оборонительный заслон из истребителей «хеллкэт» и понесли тяжелые потери. Эта последняя попытка опустила занавес над полным поражением нашего флота у Марианских островов.

Однако было ясно, что, хотя истребители-бомбардировщики требовали помощи при дальних полетах, они достигли лучших результатов против вражеских авианосцев, нежели любые из наших пикирующих бомбардировщиков. Эта неожиданно возросшая точность бомбометания стала единственной побуждающей причиной для внезапного роста знаменитых эскадрилий самоубийц-камикадзе, которые участвовали в безнадежном морском сражении у острова Лейте на Филиппинах четыре месяца спустя.

Таким образом, истребителю Зеро, бывшему когда-то бесспорным мастером воздушного боя на Тихом и Индийском океанах, было суждено играть и в дальнейшем ведущую роль в воздушной войне на Тихом океане. Но уже не чемпиона воздушных сражений, а главного персонажа в нарастающей трагедии, которая пророчила только полное поражение Японии.

Если бы лидеры нашей нации военного времени осознали истинное состояние нашей морской авиации, они наверняка бы предприняли что-то серьезное для того, чтобы закончить войну как можно скорее. Если бы такие переговоры велись, никогда бы не были совершены атаки камикадзе и можно было бы избежать потери стольких жизней, как японских, так и американских. В этом отношении особенно наша неспособность успешно отстоять Марианские острова сыграла значительную роль в истории войны на Тихом океане.

Глава 24

АТАКИ САМОУБИЙЦ-КАМИКАДЗЕ

Во время великих сражений войны на Тихом океане многие летчики, находясь прямо над вражескими боевыми кораблями или наземными объектами, попадали в ситуации, когда они либо оказывались тяжело раненными, либо их самолет выходил из строя. В таких обстоятельствах немало летчиков предпочитали, пока еще было можно хоть немного управлять самолетом, встретить свою смерть в последнем самоубийственном пике на вражескую цель. Эти случаи, вовсе не редкие в воздушных атаках, не являлись «самоубийственными атаками» в прямом смысле слова, потому что у пилота практически не было шанса уцелеть. Конечно, были примеры, когда некоторые летчики решали пожертвовать своей жизнью, чтобы выполнить боевую задачу, но эти были единичные случаи.

Атаки камикадзе, однако, – совершенно другое дело. В этом случае летчик или весь экипаж атакующего самолета, начав последнее пике на врага, исключают даже отдаленную возможность выживания. Смерть была компаньоном летчика-камикадзе, как это было с «Katien» – торпедами, которые управлялись человеком и использовались на последней стадии войны.

Было ранее и будет впредь много критики в адрес японского флота за то, что впервые в мире он предпринял тактику массового самоубийства при атаке врага. Операции камикадзе вызвали много недовольства в нашем народе, ибо они сопровождались несравнимыми душевными страданиями и жертвами со стороны всех, кто в этом участвовал. Я не осуждаю и не одобряю решения, которые привели к полетам камикадзе, я представляю здесь события, которые привели к решению приступить к самоубийственным атакам.

Истребитель Зеро, долгое время наша главная опора в воздушных боях с врагом, снова сыграл ведущую роль в наших военных действиях, поскольку он наиболее широко использовался как самолет камикадзе. Было достаточно много оснований для того, чтобы использовать истребитель Зеро в этой роли, и все они были рождены превосходством американцев над нашей авиацией. Несмотря на тяжелые потери, понесенные флотом в битве на Марианских островах (часто описываемом американцами как сражение в Филиппинском море), Токио все же решил продолжать войну, хотя у нас уже не было экипажей для того, чтобы управлять оставшимися шестью авианосцами, и реорганизовать остающиеся корабли в сбалансированный флот мы не могли. После разгрома на Марианах Зеро все еще оставались главной опорой морской авиации, значительно превосходя численно любой иной тип самолета. Если надо было создать группы камикадзе, то Зеро по причине его наличного парка, а также летных качеств становился самым подходящим самолетом для того, чтобы прорвать заслон истребителей «хеллкэт», а поэтому стал логичным выбором для групп камикадзе.

Конечно, сыграл большую роль человеческий фактор. Освященные временем обычаи и менталитет японского народа не признавали существования военнопленных. Захват врагом был более страшен, чем сама смерть, ибо такое пленение всегда сопровождалось позором для семьи и отечества. Чтобы не попасть в плен и не провести жизнь в позоре, наши воины, столкнувшись с непрекращающимися и хаотическими поражениями, естественно, искали средства достижения почетной и славной смерти.