Обжигающая спираль (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна

— Света, — настороженным голосом позвал ее Руслан, с подозрением следя за ней. — Что ты делаешь?

Светлана обернулась и несколько секунд просто молча смотрела ему в глаза, горько улыбаясь.

— Я ухожу, Руслан, — наконец, почти спокойно проговорила Света, чувствуя себя так, словно внутри, в пустоту, которая образовалась на месте разбитого сердца — набили ваты, и та приглушала, притупляла… нет, отупляла любую боль. — Я так жить не смогу. Ты знал об этом, когда предлагал быть вместе, — опустошенно напомнила она.

Он снова выругался, а потом стремительно подошел и крепко сжал плечи Светы своими большими сильными руками, которые она так часто целовала, которые так любила… а теперь, ей хотелась просто избавиться от их касания.

Она ощущала себя так мерзко, что даже не могла подобрать определения.

— Никуда ты не пойдешь, — категорично, резко проговорил Руслан, в свою очередь начав злиться. Она видела гневные искры в его глазах. — Ты — моя, Света, и я не отпускаю тебя. Ни сейчас, ни вообще, хоть когда- нибудь. Ты ведь тоже знала, какой я, когда соглашалась на мое предложение, — жестко напомнил Рус, все еще удерживая ее плечи.

Света закрыла глаза, чтобы не видеть его лица, его губ, его глаз. Таких родных, таких любимых и дорогих, и таких, как оказалось, жестоких…

— Значит, я ошиблась, Руслан, — не поднимая веки, прошептала она, не сумев скрыть надрыв в голосе. — Думала, что со мной — ты изменишься. Дура я, — словно соглашаясь с тем, чтобы ее такой считали, кивнула Света. — Но терпеть того, что ощущаю сейчас — не смогу. Это слишком больно, когда предает тот, кого любишь настолько сильно.

Он резко притянул ее к себе.

— Ты не можешь уйти! — Руслан заставил ее посмотреть на него. — Ты обещала, что не исчезнешь, что будешь со мной! — раздраженно, с экспрессией, проговорил он. — Я просто не отпущу тебя! Ты моя, Света, — с нажимом, почти прокричал Руслан.

— Я твоя, — грустно повторила Света, не обращая внимания, на то, что в злых, почти черных глазах появляется огонек облегчения. — Я была твоей, и останусь твоею, — опустошенно пожала плечами она. — Наверное, навсегда. Только…, — Света подняла взгляд и посмотрела прямо в глаза Руса. — Ты — перестал быть моим, — горько, тяжело добавила она.

Руслан скривился. С шумом втянул носом воздух.

— Малышка, это ничего не значит! НИЧЕГО, слышишь?! Я твой, и ничей больше…

— Нет, Руслан, — Света не обратила внимания на его тон, даже из его ладоней перестала вырываться. — Я помню твои примеры с едой. Только неправда это. Все поменялось! ВСЕ! Ничего не будет так, как было, — она и сама не поняла, где взяла силы, чтобы оттолкнуть, ударить его в плечо. Света казалась себе пустой и безжизненной. — Я не смогу просто жить дальше, как будто не было ничего. Я хотела детей с тобой! — почему-то, она отстраненно наблюдала за тем, как ее голос превращается в крик. Словно не сама отвечала за это, а кто-то другой крутил тумблер громкости. — Мечтала о том, как у нас родится мальчик или девочка, и мы будем возиться с ними так же, как игрались с Леркой, понимаешь? — горько и с болью спросила Света. — Так хотела отдать тебе все, что у меня есть, чтобы хоть немного унять ту боль, которую ты в себе держишь. Только тебе, похоже, нет в этом нужды, — она попыталась отвернуться.

Руслан не позволили, и прижал к себе еще крепче, а она вновь задохнулась от этого запаха, почувствовала, как подкатывает тошнота к горлу.

— Надо, — сипло прошептал Рус ей в ухо, до боли обняв. — Ты мне нужна вся. И у нас все будет, малышка. И дети, и каждый день всей жизни…

— Нет, — она всхлипнула, осознав, что все же не сдержалась, и по щеке покатились слезы. — Нет, Руслан. Уже ничего не будет. Ничего…, — Света моргнула, только слезы не переставали течь.

— Как я смогу уехать на работу и не думать о том, один ли ты? Не изменяешь ли мне с кем-то, только потому, что мы утром не сошлись в мнении о том, в какой садик отдать ребенка? Как я смогу ждать тебя вечерами, и не представлять, как ты целуешь, обнимаешь другую, которую просто случайно встретил в баре… КАК?! Скажи мне, как я могу перестать думать о том, что ты так просто можешь меня сломать?! Разбить меня, даже не подумав, насколько это больно. Просто потому, что тебе захотелось «перекусить», — Света дернулась, вырвавшись из его рук, которые Руслан почему-то разжал.

И посмотрела в его потемневшее, напряженное лицо, перевела глаза на сжатые челюсти. Она видела, что ее слова ранят его, причиняют Руслану боль. Только Света просто говорила правду. То, что чувствовала. То, что теперь было ее реальностью. Ее болью.

— Как я буду объяснять проснувшемуся от кошмара малышу, почему папа не может сейчас подойти и успокоить его? Скажу, что папа какую-то девку тискает в баре, потому что моей любви, моей страсти, моего тела — ему мало? — горло уже перехватывало, но слова никак не желали останавливаться.

Света пыталась остановить слезы дрожащими пальцами, только это ей не удавалась, и она просто размазывала их по лицу.

А Руслан молчал. Лишь все крепче стискивал зубы и сжимал кулаки так, что побелели костяшки.

— Не смогу я так, Руслан, несмотря на то, что безумно люблю тебя, — уже почти в полный голос рыдала Света, и сердилась на себя за это. — А может, именно из-за этого. Только я такой же собственник, как и ты. Не могу, не понимаю, как можно делить с кем-то то, что составляет часть меня, часть моей души, моего сердца? А ты просто разорвал все это, — она покачала головой, не видя, как слезы срываются со щек и падают на шею. — Я отдала тебе всю себя, ни на что не обращала внимания. Но и сама хочу такого же, — Света закрыла лицо ладонями. — Мне нужен такой мужчина, Руслан, который не будет не то, что секса искать вне дома, а даже есть, только то, что я ему приготовлю, или сама положу на тарелку! — с обидой на все его сравнения и отговорки зло воскликнула Света. — По-другому — я не сумею.

Она резко отвернулась от него, и почти убежав, быстро подошла к подоконнику, на котором лежали салфетки.

Попыталась унять дурные, жалкие слез, которые все равно ничего не могли уже изменить, а потом пошла в строну комнаты, где стоял ее ноутбук, не обращая внимания, что хмурый, мрачный Руслан идет следом.

Он стоял на пороге, пока она собирала свои документы и компьютер, и не отступил, когда Света попыталась пройти мимо.

— Не уходи, — вдруг хрипло, с надрывом, которого она никогда не слышала у него, прошептал Руслан, протянув руки, и прижав ее к себе, уложив себе на плечо ее голову. — Пожалуйста, не уходи. Света. Прости меня. Давай, попробуем начать снова.

— А ты бы простил меня, Руслан? — все еще плача, спросила она, пытаясь не дышать, не слышать запах чужих духов. Не думать о том, что он с той, другой делал, как обнимал ее. — Простил бы, если бы я пришла после другого? Если бы на мне был запах другого мужчины, если бы другой целовал, обнимал меня, делал со мной то, что только хотел? Ты бы начал со мной все по-новому после такого? — Света посмотрела на него сквозь слезы.

У Руслана желваки заходили на щеках, и он шумно, зло, резко выдохнул.

— Я не знаю, — наконец, признал он.

Света криво улыбнулась, не заметив, что это больше напоминало гримасу боли.

— Вот и я не знаю, смогу ли хоть когда-то простить тебя, несмотря на то, что люблю. И всегда буду любить, — она зачем-то протянула руку и погладила его напряженную щеку.

Ей пришлось закусить губу, чтобы снова не зареветь, когда Рус перехватил ее пальцы, и прижался губами к ссадинам от его снаряда.

— Я все равно тебя не отпускаю, — зло, обиженно выкрикнул Руслан, словно маленький ребенок, когда Света попыталась отнять пальцы. — Никогда не отпущу. Слышишь?!

— Слышу, — тихо прошептала в ответ Света, поняв, что если сейчас же не выйдет — умрет.

Не физически. Нет. Морально. Ее душа, надорванное сердце уже просто не выдерживали.

Света нуждалась в пространстве, в воздухе. В чем-то, чего уже никогда не сможет иметь.