Сезон охоты на Охотника - Алекс Берн

Местное управление ФСК отслеживало передвижение трейлера. Все шло по плану, — и вдруг зазвонил сотовый Самойлова. Тот выслушал сообщение и от души выругался. Коннор вопросительно посмотрел на него. Самойлов пояснил:

— Самолет Кузнецова появился в зоне аэропорта. На запросы диспетчера не отвечал, затем вдруг стал стремительно терять высоту и исчез с радара. Это случилось десять минут назад.

— Вы полагаете, что это авиакатастрофа? — спросил Коннор.

— Я полагаю, что надо немедленно брать трейлер, пока и он куда-нибудь не исчез! — поделился опасениями Самойлов.

— Это правильно, — согласился Коннор.

Самойлов взял со стола рацию и сказал:

— Здесь первый. Поехали!

6 сентября 1994 года, 17.05.

— Мы приближаемся к границе с Турцией, — предупредил пилот. — Опять не будем отвечать на запросы с земли?

— Необычайно догадлив! — усмехнулся Сергей.

— А если нас перехватят истребители ПВО? — возразил пилот. — Если ты думаешь, что у турок устаревшие самолеты, так американцы им подбросили F-16. Опять же, авиабаза НАТО в Инджирлике. Так что я не стал бы углубляться на территорию Турции. Или у тебя другие планы?

— Опять ты в точку! — согласился Сергей. Он развернул карту и посоветовал: — Ты для начала перейди на семь тысяч метров. На этом эшелоне сейчас должен лететь самолет из Трабзона в Диарбакыр. Если повезет, с ним не столкнемся, а время выиграем. Теперь смотри сюда, на карту. Вот горный хребет Агрыдаг. Вот здесь, в маленьком ущелье, есть взлетная полоса. На нее ты должен сесть.

— Это невозможно! — раздраженно воскликнул пилот. — В горах, на незнакомую полосу, не оборудованную посадочными маяками, — это самоубийство!

— Да, это невозможно, — согласился Сергей, — невозможно для любого другого. Но для заслуженного летчика СССР Петра Громова нет ничего невозможного. Докажите, что вы достойны своего знаменитого однофамильца! Тем более что за это я плачу приличную сумму „зеленых“, вполне достойную стать выходным пособием даже для заслуженного летчика СССР! Да, и еще одна деталь: в свое время звание заслуженного летчика СССР товарищ Петр Громов получил за то, что возил гуманитарную помощь в Армению жертвам спитакского землетрясения. В том числе и с этой взлетной полосы в Агрыдаге. Да, и еще убедительная просьба: не надо рассказывать мне про недостаток горючего, — я абсолютно точно знаю, что самолет заправлен под завязку и топлива хватит на две тысячи километров. Наш маршрут составляет примерно 1800 километров плюс-минус 50 км. Все правильно?

— Вы чертовски хорошо осведомлены, — неохотно признал пилот, — но я ничего не могу гарантировать. Понимаете? Ничего!

— А мне не нужны гарантии, — заметил Сергей, — мне нужна мягкая посадка. Впрочем, и вам тоже. Флаг в руки, мастер!

6 сентября 1994 года, 18.20.

Самойлов и Коннор сидели на балконе номера гостиницы „Весна“ в Адлере и анализировали результаты операции. ОМОН прекрасно справился с задачей: трейлер тормознули, положили обалдевших дальнобойщиков мордами на асфальт и арестовали груз — две тонны тушенки.

— Они разгрузили трейлер ночью на складе и загрузили в него консервы, — это понятно. Но куда делись ракеты? — размышлял Коннор. — Погрузили на „Железнякова“?

— Проверка груза на „Железнякове“ уже идет, — ответил Самойлов. — Но я сомневаюсь, что там что-нибудь найдут. Я бы на их месте не повез груз на „Железнякове“. Я бы перебросил бы его на один из теплоходов, что возят „челноков“ в Турцию.

— Допустим, здесь это можно сделать, но как быть с турецкой таможней? Неужели и их купили? — с сомнением спросил Коннор.

— Думаю, что и турецкую таможню купить у них денег хватило бы! — ответил Самойлов. — Но зачем? Я бы поступил проще: дождался бы, пока не покажется турецкий берег, и перегрузил бы груз на быстроходные катера. А там — ищи ветра в поле!

— Но для этого надо захватить теплоход! — возразил Коннор. — Предположим, — захватили теплоход, вывели из строя рацию. Но ведь у команды и пассажиров могут быть сотовые телефоны. Кто-нибудь наверняка связался бы с внешним миром и дал бы знать о происшедшем!

— Это верно! — согласился Самойлов. — Но они могли и это предусмотреть!

— Но каким образом? — спросил Коннор. — Предусмотреть можно, но что предпринять?

— Скоро мы это узнаем, — вздохнул Самойлов. — Если я, конечно, прав!

Спустя сутки Самойлов с мрачным удовлетворением узнал, что он оказался прав. В тридцати милях от турецкого берега шедший из Сочи в Трабзон теплоход „Владимир Маяковский“ остановил турецкий полицейский катер. Поднявшиеся на борт люди в форме турецких полицейских погрузили на катер два десятка ящиков и быстро ретировались. Излишне говорить, что вышеупомянутые турецкие полицейские никогда не получали жалованья от правительства Анкары.

16 сентября 1994 года, 10.20.

— Почему эти чертовы турки не вынудили самолет к посадке на какую-нибудь военную базу? — с раздражением спросил Гавров. Он сидел у себя в кабинете. Еще присутствовали полковник СВР Залинов и полковник Самойлов.

— А почему наши бравые соколы не сделали этого, а позволили Кузнецову беспрепятственно добраться до Турции? — с сарказмом вопросил было Самойлов, но осекся под тяжелым взглядом Гаврова. Наступило молчание. Гавров молча постукивал карандашом по столу, затем сказал:

— Впрочем, это не имеет значения. Самолет был захвачен, угнан, и, хотя турки нам его уже вернули вместе с экипажем, Кузнецов со своей сообщницей бесследно исчез. Выгруженные с борта теплохода „Владимир Маяковский“ ПТУРсы тоже исчезли. Похоже, нашим общим знакомым теперь придется заниматься вашему ведомству, Виталий Николаевич. Что скажете?

Залинов откашлялся.

— Турецкая полиция достаточно оперативно блокировала район посадки. По показаниям свидетелей, Кузнецов и его сообщница были вывезены на джипе неизвестными вооруженными людьми сразу после посадки. Их поиски пока не дали результата. Что касается груза противотанковых ракет, то, по данным турецкой контрразведки, их переправили в иракскую часть Курдистана. Понятно, что турки теперь не будут напрягаться по части их поиска. От источника в ЦРУ поступила информация, что в обмен на ПТУРСы курды переправили несколько ПЗРК тому самому сербскому посреднику, о котором нам говорил полковник Самойлов. Груз ПЗРК сейчас находится предположительно в Стамбуле.

— И что, нет никакой информации о Кузнецове? — спросил Гавров.

Залинов пожал плечами и ответил:

— Неделю назад на вилле под Трабзоном полиция обнаружила четыре трупа. Один из убитых оказался неким Исмаилом Атараевым, уроженцем города Грозный. Турецким властям Атараев был известен как представитель так называемого „президента Независимой Ичкерии“. В Турции он занимался вербовкой людей и закупками оружия для так называемой „армии Ичкерии“. Остальные трое — его телохранители. Что интересно: трое, в том числе и Атараев, расстреляны из автомата „Хеклер-Кох“, а один убит ударом металлического прута в основание черепа. Кстати, этому убитому прутом телохранителю и принадлежал автомат. Наш источник в турецкой полиции сообщил и другие интересные подробности: Атараев пытался договориться с курдами о продаже той самой партии ПЗРК, но неудачно. Видимо, он хотел по-своему „договориться“ с сербским посредником и вышел на Кузнецова. Где сейчас сам Кузнецов и его сообщница — пока неизвестно.

— Наш пострел и здесь поспел! — с досадой воскликнул Гавров. — Все никак в войну не наиграется, стервец!

— Он не играет в войну, он ею живет! — заметил Самойлов.

Гавров мрачно взглянул на него и проворчал:

— Вы можете позволить себе острить, потому что теперь не вам им заниматься. Теперь это головная боль ведомства полковника Залинова, — с меня уже затребовали все материалы по делу Кузнецова-Ладыгина. С чем вас и поздравляю, Виталий Николаевич! Давайте, ищите этого Рэмбо, а мы уже наелись этого дерьма. Надеюсь, вам больше повезет. Не представляю только, где вы его будете искать!

— Полагаю, там, где стреляют! — вздохнул Залинов. Он уже знал, что завтра вылетает в Рим, откуда местная резидентура должна была переправить его в Дубровник. Он не сомневался, что Охотник обязательно появится там. Потому что утром он получил шифровку от источника в турецкой полиции: сербский посредник отправил груз ПЗРК на судне, перевозящем гуманитарный груз в Хорватию. Капитан судна был платным информатором источника. Залинов сумел убедить руководство в том, что Кузнецов непременно постарается лично удостовериться в том, что груз попадет в Боснии по назначению.

Гавров встал и сказал:

— Хорошо, Виталий Николаевич, не смею вас больше задерживать, вас с нетерпением ждет ваше собственное начальство, чтобы нагрузить указаниями выше крыши! А вас, Андрей Андреевич, я попрошу задержаться на пару минут.