О русском рабстве, грязи и «тюрьме народов» - Владимир Мединский

А тут появилась Россия! В представлении британцев, это выглядело как вырывание куска, на который уже разинул пасть британский лев. Монополия нарушена. Британия вынуждена была признать русские завоевания в Средней Азии. С Россией приходится договариваться, черт возьми!

В 1873 году между Российской и Британской империями достигнуто соглашение «о буферном поясе в Средней Азии», которое «устанавливало северную границу Афганского эмирата». Перевожу на современный газетный язык: две европейские империи попросту решали, где должны проходить границы других государств, например, Афганистана.

В. Верещагин «Апофеоз войны». 1871.

Подобные чудовищные пирамиды по приказу среднеазиатских завоевателей воздвигались не только в древние эпохи, но и во времена, близкие Верещагину. Сравнительно небольшие груды черепов художник видел и собственными глазами!

В 1880–1881 годах Скобелев присоединил Туркмению. После этого в 1885 году Российская и Британская империи едва не начинают военные действия — русские и афганские войска столкнулись около Кушки.[207] Британцы считали Афганистан своей «зоной влияния».

22 июня 1887 года был подписан Англо-русский протокол об установлении Афганской границы. В 1907 году Российская империя официально признала Афганистан «лежащим за пределами сферы ее интересов».

В том же году Российская и Британская империи разделили Персию на три зоны.

В южной зоне господствовала Британия, в северной — Россия. Средняя зона была признана «областью столкновения интересов». Сформулировано просто. Но со вкусом.

Столкновения в Центральной Азии

В середине XIX века Николай Михайлович Пржевальский (1839–1888) провел четыре центральноазиатские экспедиции. Одной из целей Пржевальского было проникнуть в Тибет, изучить его, и, если не присоединить к Российской империи, то выяснить, как лучше это можно было сделать?

Пробиться в столицу Тибета Лхасу силой не удавалось пока никому. Далеко, высоко, неизучено, страшно. Правда, британцы с юга уже засылали своих агентов-буддистов, работавших на британскую секретную службу. Они, не спеша, готовили захват британцами Тибета.

Тогда с севера, из Бурятии, в Тибет проник удивительный человек — бурят по этническому происхождению и европейский ученый по своему месту в жизни, Гомочжаб Цэбэкович Цибиков (мы уже не один раз вспоминали об этом удивительном человеке). Цибиков, будучи и ученым, и разведчиком, под видом буддиста-монаха собирал стратегическую информацию.

Парадокс, но для Российской империи оказалось очень выгодным иметь хорошие отношения со своими подданными всех вер и народов. Выгодно обучать их и делать частью своего государства. Секретные агенты британцев не учились в Кембридже, не имели военных чинов Британской империи, не владели инструментами и способами измерять расстояния в милях и километрах. Результат их деятельности был куда бледнее результатов Цибикова… А почему? Британцы, право, сами виноваты.

В 1904 году британские войска захватили юг Тибета, но Российская империя, сложно интригуя, «подсовывая» англичанам взаимоисключающую информацию по официальным дипломатическим и разведывательным каналам, спекулируя своим давлением в Средней Азии и т. д., в общем, не без труда, но смогла убедить Британию, что на самом деле Тибет ей совершенно не нужен, пусть он и дальше остается частью Китая.

По Соглашению 1907 года о территориальной неприкосновенности Тибета британцы вывели войска, вошедшие в Тибет в 1904 году, а буряты-ламаисты, русские подданные, получили право паломничества.

А ведь Тибет нависает над «жемчужиной в короне» Британской империи — Индией. Тот, кто владеет Тибетом, легко может двинуть войска и в Непал, и во всю Северную Индию… Не случайно британцы все же так нервно относятся к проникновению русских в Тибет. Опять эти русские!

Ведь русские могут и в Индию послать своих разведчиков! Таких же активных, обученных, а главное — не отделяющих своей судьбы от судьбы всей Российской империи.

Страх перед русскими очень хорошо виден в «программном» произведении Р.Киплинга «Ким»: дискредитация русских в этом романе — чуть ли не самый славный подвиг, совершенный главным героем.[208]

Но что характерно: главный герой романа — все же европеец по отцу… Англо-индус… То-то он так отважен и так предан Британской империи!

…А вот Гомочжаб Цэбекович этническим русским не был. Чтобы быть русским патриотом, ему не потребовался русский папа. А вдруг и в Индии такие же появятся?!

Ну, как же тут не кричать о «русской угрозе»?!

Крымская война

Предлогом, частично даже причиной выступления Российской империи против Турции стали очередные гонения турок на христиан Переднего Востока и Балкан. Россия традиционно играет роль их заступника. Это безумно раздражает могущественные колониальные державы. Никак нельзя позволить, чтобы Россия усиливалась. А она обязательно усилится, если дряхлеющая Турецкая империя признает ее права, ее силу.

Но, если Турция рискнет воевать, а Российская империя ее победит?! А она, скорее всего, победит. Российская империя вполне может разгромить Турцию, владеющую колониями по всей Западной Азии и Северной Африке и… отнять у нее эти территории.

К тому же, победив Турцию, Российская империя выйдет к проливам Дарданеллы и Босфор, и тогда ее военный флот сможет легко выходить в Средиземное море! Это слишком усилит Россию.

Как же могли Британия и вся Европа остаться в стороне от Крымской войны 1853–1855 годов!? Всю первую половину XIX века Россия становилась все «агрессивнее» и «агрессивнее»: все в большей степени мешала жить спокойно западному миру.

Нет-нет, Запад никак не мог остаться в стороне от русско-турецкого конфликта.

Трудно обвинять в излишней наивности императоров и прочих владык, но Николай I вел себя очень наивно. Все-таки был он офицером, и по образованию, и по взглядам на политику. Византийства, чем так отличался его старший брат, Николаю Павловичу совершенно не доставало. Он договаривался о нейтралитете европейских держав так, как могла бы его бабка Екатерина Великая договариваться с Пруссией и Австрией о разделе Польши.

Но о разделах Польши договаривались державы примерно одного калибра, хорошо понимающие поведение друг друга и не особенно боящиеся одна другую. За эти семьдесят лет мир изменился до неузнаваемости. С тех пор Россия победила Наполеона, русские войска маршировали по Парижу, большая часть Польши вошла в Российскую Империю. Было присоединено Закавказье, в нескольких войнах разбиты Турция и Персия. Русские корабли огибали земной шар, русские моряки первыми увидели Антарктиду.

Короче говоря, с тех пор Россия усилилась настолько, что она уже была не просто «одна из европейских держав». Она «слишком» большая и страшная.

Николай I искренне верит, что может договориться о своего рода «Первом разделе Турции». Пусть Британия присоединяет Египет и столь необходимый ей под военно-морскую базу Кипр. Пусть Франция усилится в Северной Африке. А Россия получит то, что ей нужнее всего — выход в Средиземное море через Босфор и Дарданеллы. И пусть западные державы не мешают ей опекать православных христиан — подданных Турецкой империи.

По сути речь шла о реализации голубой мечты всех русских и славянских патриотов со времен Вещего Олега и зарождения московитской концепции «Москва — Третий Рим». Русский щит — на вратах Цареграда. Россия — в Константинополе, втором Вечном городе, символе православия. Мы объединяем под своим протекторатом (а может, и в своих границах) всех славян и православных: от Адриатического и Средиземного морей, до Черного и Балтики.

Был и еще один «моральный» аргумент, который, как наивно полагал Николай I, поможет ему «контролировать» потенциальных союзников.

Разве не Россия помогла Австрийской империи пережить страшную революцию 1848 года? Империя могла развалиться, венгры вполне реально выходили из ее состава. Спас Австрию посланный Николаем I 100-тысячный корпус под командованием Паскевича. Провожая верного слугу, Николай вместо инструкций произнес только три исторических слова: «Не щади каналий!». Паскевич и не щадил. Венгерские повстанцы были разбиты в пух и прах. Австрийская империя была спасена.

Теперь Николай I ждет от императора Франца-Иосифа ответной услуги, или, по крайней мере, проявления благодарности.

Какая невероятная наивность, недопустимая для политика мирового масштаба!

Но Николай как будто забыл евангельский принцип: не жди благодарности.

Он полагал, что если Австрия (с 1848 г. — Австро-Венгрия) нас поддержит, Россия сможет выиграть любую европейскую войну. И тогда она окончательно утвердится на Балканах. Однако Австрия боится, что Россия и так слишком привлекает славянских подданных Австро-Венгрии. И Франц-Иосиф пожимает плечами: «В политике решают интересы, а не благодарности».