Кофе в постель, пожалуйста! - Леся Лимерик

братьев перевели. Одного зовут Рональдо, а другого — Роберто. Отец говорит, что вырастит из них звезд футбола.

— Да ладно? — не поверила мне Варя. — А фамилия у них какая?

— Петренко. Про отчество вообще не спрашивай, там все грустно.

— Готово! — торжествующе воскликнула Аня с победной улыбкой. — Давай ручку, обводить буду!

— Анечка, ты чудо! Что бы я без тебя делала?

— Оправдывалась бы перед Евдокимовой, почему нарушена нумерация в документе строгой отчетности, — хмыкнула учительница технологии, приступая к работе.

— Ей сейчас не до меня, — отмахнулась Варя и, понизив голос, добавила: — Слышали про Игоря?

— Да, мутная история, — поддакнула Аня, не отрываясь от письма. — Ясно, что ничего не ясно.

— Вы про Игоря Аркадьевича? — Я замерла, не успев поднести вилку ко рту. — А что случилось?

— Да не знает никто, — пожала плечами Варя. — Но администрация уже третий день на ушах стоит, ходят слухи об увольнении. Я слышала, что даже по статье: триста тридцать шестой, кажется.

— Ерунда какая-то! — резюмировала Аня и откинулась на спинку шаткого стула. — Все, принимай!

Пока две закадычные подружки щебетали в сторонке, я задумчиво ковыряла рис, переваривая информацию. Триста тридцать шестая — это серьезно. Помню, там есть пункт о грубом нарушении устава организации и еще что-то… Что-то, что совсем не вязалось с образом Игоря.

— А помните, как в прошлом году Олега Станиславовича заставили написать заявление по собственному? Может, и с Игорем что-то такое? — вдруг спросила Варя, заливая кипятком чайный пакетик. — Тамар, тебе чай сделать?

— Нет, спасибо. Уже в кабинете напилась так, что внутри булькает. — Я заставила себя съесть кусочек мяса и отодвинула еду: от последних новостей аппетит совсем пропал. — И с Олегом другое было. Товарищи из Роспотребнадзора застукали, как он съел бутерброд с ученического стола, а эти ребята вообще без тормозов.

Аня на мои слова фыркнула и, откусив печеньку, согласилась:

— Это точно. Если б он суп за бесплатника съел, его бы, наверное, вообще казнили.

— Бред, на самом деле, — покачала головой Варя. — Этот суп в мусорные баки каждый день выливают, я сама видела. Нет чтобы детей остатками накормить!

— Накормили уже однажды. А потом санпиновская проверка нагрянула, взвесила баки и выписала школе нехилый такой штраф, — сказала я, закрывая крышкой и подхватывая свой контейнер. — Я к себе, девочки, увидимся!

Заскочив в кабинет, засунула в сумку несъеденный обед и полезла в интернет. Ссылка на 336 статью ТК РФ пугала угрозой увольнения за применение методов воспитания, связанных с физическим или психическим насилием над личностью обучающегося. Нахмурившись, погрызла ноготь, повертела в руках телефон и по инерции скинула внезапный звонок от Андрея. Нет-нет, сейчас я не могу с ним разговаривать! Он ведь начнет комментировать мой ночной дебош, отчитывать, учить жизни, — предпочту отложить это удовольствие на неопределенный срок.

Мысленно пообещав перезвонить бывшему мужу сегодня-завтра-послезавтра, вернулась мыслями к Игорю. Что же все-таки произошло? Решив не мучиться неизвестностью, отправилась добывать информацию у проверенного источника.

— Можно? — скромно спросила я, заглядывая в канцелярию.

— Анна Львовна не принимает! — отрезала секретарь, не отрывая взгляда от монитора и что-то остервенело печатая.

— А я не к ней, Елена Викторовна, а к вам, — пропела я, скользнув к огромному столу, заваленному бумагами, — как к человеку, для которого нет секретов.

— Что, тоже про Игоря интересно? — ухмыльнулась эта мегера, распахнув веера наращенных ресниц, в основании которых блеснули маленькие стразики. — Ничего не скажу, иначе мне голову оторвут.

— Да и не надо мне ничего говорить, сама все знаю, — вздохнула я, имитируя глубокую печаль от случившегося. — Поделитесь только: Игорю сильно влетит? Уж очень переживаю я.

— Переживаете? — Лена захлопала своими реснищами, грозясь взлететь к потолку, а затем восторженно ахнула. — Так вы все-таки вместе⁈ Ой, ну конечно, он тогда все вам рассказал! Или… Ох, неужели Игорь из-за вас Димке в глаз дал? Слышали бы вы, как папаша Горного ругался, когда в школу заявился! А Игорек-то, вместо того чтоб извиниться или хоть промолчать, сказал, что сынок его — гад полнейший, раз с девушкой так обошелся. Оно, конечно, правда, но кто ж родителям такое в лицо говорит? Вот теперь огребает! Да чего вы стоите? Садитесь, садитесь, Тамара Михайловна, давайте я вас хоть чаем угощу…

Я оторопело плюхнулась на ближайший стул, пытаясь вычленить главное из всей вылитой на меня тарабарщины. Это что же получается? Если Игорь ударил Горного, то…

— Вот, пейте, пейте! — зачастила Лена, протягивая мне кружку чая и гостеприимно раскрывая выуженную из шкафчика коробку с вафлями. — А давно вы с Игорем встречаетесь? Знаете, я всегда думала, что вы красивая пара, а уж как смотрит он на вас, как смотрит! Даже завидно немного. Я еще думала: чего это она, то есть вы, нос воротит, а оно вон как оказалось!

— Сама в шоке, — согласилась я, ничуть не покривив душой.

Даже не знаю, что меня сейчас больше беспокоит: скоропалительно присвоенный статус девушки местного ловеласа или мотивы Игоря, ударившего ученика, который настучал на меня старшему брату?

— Он ведь приходил ко мне как-то, личное дело ваше посмотреть хотел, — поделилась со мной Лена тем самым шепотом, которым рассказывают большие-большие секреты. — Но я ни-ни, документам место в сейфе — и точка! Правда, про мужа вашего скрывать уж не стала. Мол, да, был такой, но давно уже разбежались, вроде как. А кто да когда — бог его знает!

Может ли такое быть, что историк действительно врезал Горному из-за меня? Но всю подоплеку нападения знал только один человек. А значит…

— Про дочь вот не слышала ничего, тут не буду врать. Но вы же понимаете, Тамара Михайловна, что если мужчина готов принять женщину с обременением, так сказать, то это уже показатель!

— Понимаю, — тупо кивнула я, гипнотизируя всунутую в руки кружку.

Ничего не понимаю! Гепард, который обещал разобраться с моими обидчиками, — это Игорь? В голове не укладывается!

— Да вы не волнуйтесь, все будет хорошо, — попыталась успокоить меня секретарша, по-своему трактовав мой пришибленный вид. — Участковый наш заявление от папаши Горного принял, конечно, но сделает все, чтобы дело миром решилось. В худшем случае Игорю придется самому заявление об уходе написать, но зато никаких пометок в личном деле не будет. Ой, а если он в другую школу уйдет, вы тоже уволитесь? Наверное, вам вместе работать хочется, да?

— Не знаю пока, тут бы с одним сначала разобраться, — ответила я и поморщилась от начинающейся мигрени, вызванной непрекращающейся трескотней. — Извините, Елена Викторовна, я пойду, пожалуй. Меня Анна Львовна просила план работы сегодня сдать.

— Пойдете? — разочарованно протянула секретарша, печально опустив искусственные