Город под охраной дракона. Том I - Андрианова Татьяна

— Нет. Обычная вполне подойдет. — Решила я.

— Хорошо. Я, Риганэль, первый в роду этого имени, клянусь, что младенец, украденный у хозяина этого дома, будет возвращен родителям в целости и сохранности. Хотя на мой взгляд, там, где он находится сейчас, ему гораздо лучше. — Торжественно возвестил эльф.

— Принято. — Милостиво возвестила я и с не меньшим пафосом вручила эльфу вожделенный сверток.

Что ни говори, а малыш определенно пользуется бешеной популярностью. За ним буквально в очередь выстраиваются. Страшно подумать какой ажиотаж малец вызовет, когда вырастет, особенно у противоположного пола.

— Даже не запеленаешь? — Опешил фурия-старший.

Выражение недоумения на его лице изрядно меня позабавило. Конечно, это не стоило ночи, проведенной без сна, но какая никакая, а компенсация.

— Прости, ленточкой перевязывать тоже не стану. — Ехидно усмехнулась я. — Ты же хотел стать отцом-одиночкой. Вот и начинай примерять эту почетную роль прямо сейчас. Не откладывая, так сказать, в дальний ящик.

Мне показалось или Риганэль скрипнул зубами? Сильно надеюсь, что не показалось. Эльф стиснул зубы и оперативно замотал обретенного сына в меру скромных возможностей. Получилось неаккуратно и некрасиво, зато прикольно. Ручка и ножка малыша остались торчать снаружи. Эльф попятился куда-то назад во тьму, затем мы услышали звук похожий на хлопанье крыльев, и он исчез. Я так и не поняла, как он умудрился это сделать. Ведь другой двери в комнате не было, дымохода или окон тоже не наблюдалось. Просто загадочная загадка какая-то.

— Этого я тебе никогда не прощу! — Трагично изрекла колдунья. — Отдать бедного малыша первому попавшемуся проходимцу.

— Возможно, он и проходимец, но далеко не первый попавшийся. Невооруженным взглядом видно, что если это и не отец и сын, то по крайней мере соплеменники. — Невозмутимо парировала я. — И потом, мужик умудрился проникнуть в полностью закрытое помещение и уйти из него. Мы вообще заметили его только потому, что он сам этого захотел. Если бы он задался целью выкрасть младенца, он вполне мог это сделать пока мы спим. Скажи, тебе было бы от этого легче?

Но Лисса упорно не желала признавать очевидное. Любые увещевания в комплексе с железобетонной логикой действовали на нее примерно так же, как на мертвого целебные припарки. Меня обвинили в душевной черствости в комплексе с жестокосердием в последней стадии, детоненавистничестве. В ответ я щедро предложила винить меня в любых извращениях, но молча, чтобы я могла спокойно поспать хотя бы чуть-чуть, и демонстративно завалилась спать.

Тиграш мягко скользнул следом и прижался, чтобы мне теплее было. Лисса еще шипела некоторое время как раскаленная сковорода, бурчала что-то невразумительное себе под нос, но, не дождавшись ответа, успокоилась и тоже легла. Если она ожидала внезапного пробуждения моей совести, то сильно просчиталась. Совесть давно видела десятый сон. Завидую ей. Честное слово.

— Ника. — Жарко зашептала Лисса мне в ухо, обдавая теплым дыханьем еще и шею.

— М-м-м? — Откликнулась я сквозь сон.

— Как ты думаешь, когда фурии любовью занимаются, им крылья мешают?

Ничего себе у нее вопросы по ночам. Я не могла и не хотела представлять себе процесс любви двух эльфов с крыльями, потому просто отмахнулась:

— Наверняка у них своя Камасутра для таких случаев имеется.

— А что такое Камасутра? — Тут же последовал следующий вопрос.

Я хотела что-то ответить, но не успела. Уснула. И снились мне странные сны про сложную любовь крылатых эльфов. Очень экзотичный сон получился надо сказать. Не уверена есть ли подобные позы в Камасутре.

ГЛАВА 15

Утро встретило меня недобро. Согласитесь сложно источать позитив и любовь ко всему живому, когда спала всего ничего, а тебя будят жестокие люди (или эльфы) причем ни свет ни заря. Еще в полусне рассеянно пошарила вокруг на предмет чего бы тяжелого запустить в агрессоров, не обнаружив, расстроилась еще больше.

— Проснись и пой! Утро наступило. — Мелодично пропел Еринэль, и я поняла, что в наличии братьев, даже таких смазливых, как данный среброволосый индивид, бывают жирные минусы.

— Какое к свиньям утро в такую несусветную рань? — Сварливо поинтересовалась я.

Но Еринэль не собирался пасовать перед трудностями. Видимо, в его клане ранняя побудка недовольных девиц входит в курс молодого бойца.

— Дорогая, прости за тавтологию, но к твоему сведению «рань» — это и есть утро. — Любезно сообщил он и от его жизнерадостности стало еще хуже. — Кстати, Лисса уже встала.

Не впечатлил. Никогда не любила соревнования типа «кто раньше встал», «кто выше прыгнет», а «кто раньше встал, того и тапки» ко мне в данный момент было неприменимо: из-за холода в помещении я спала в сапогах, нагло наплевав на хозяйские ковры. Об этом я и сообщила чересчур жизнерадостному братцу. Видя мою фанатичную преданность сну, Еринэль решился на самые крайние меры: сдернул с меня одеяло вместе с остатками тепла.

— Завтрак стынет. — Гнусно сообщил он уже от двери, нагло проигнорировав тот факт, что его стараниями вместе с завтраком стыну уже и я.

Я хотела запустить в него сапогом и уже даже стянула обувь с ноги, но передумала. С моей «удивительной меткостью» наверняка промажу, и придется прыгать за утраченным на одной ноте.

— Ну? И почему ты не покусал? — Тоном далеким даже от легкого намека на вежливость поинтересовалась я у Тиграша.

Боевой кот состроил виноватую морду и издал мученический вздох. Мол, сама видишь, хозяйка, не виноватый я — эльф сам пришел. Не мог же я и в самом деле напасть на хозяина брата.

Теперь настала моя очередь вздыхать. Знаю, что тигр не может навредить Еринэлю. Хотя, видит бог, хорошая трепка среброволосому не повредит.

Я поискала расческу и не нашла. Коварный предмет женского туалета предательски затаился в недрах седельных сумок, ловко ускользая от алчущих его пальцев. В конце концов до меня дошло, что чтобы привести себя в порядок, придется вывалить содержимое седельных сумок и методично перебрать, а на это у меня нет ни желания, ни сил, ни света, не времени. Сияние магического светляка, любезно оставленного Лиссой в комнате, хватало ровно настолько, чтобы не понаставить себе шишек впотьмах. Недолго думая, расчесалась пятерней. А что? Мальчикам можно, а девочкам нет? Внешний вид вряд ли от этого выиграл. Да наплевать! Это всего лишь завтрак в глухомани, а не светский раут у царственных особ. Как-нибудь переживут. В крайнем случае выпьют валерьянки.

В итоге, когда вышла к столу — или к ковру? (или что там у них принято накрывать к завтраку?) — народ практически расправился с едой, а на мою долю щедро оставили странного вида лепешки. На вид произведение кулинарного искусства жены Фелана подозрительно напоминало сапожную подметку, а на вкус — фанеру. Не то чтобы мне когда-нибудь приходилось есть фанеру, но думаю, на вкус она как утренняя стряпня жены Фелана. Не удивительно, что народ сидел сплошь с постными лицами. Кроме драконианцев. На ящерообразных лицах этих ребят выражение не разберешь.

— Горячими они были лучше. — Доверительно сообщил Еринэль.

— Правда? — Тут же усомнилась я в словах брата.

Как по мне горячая древесина вряд ли вкуснее холодной. Но как знать? Я же не бобер чтобы разбираться в таких тонкостях. На всякий случай еще раз попробовала откусить лепешку. Вдруг, со второй попытки понравиться больше. Не угадала. К тому же чуть не сломала резец и поморщилась от боли. Вот блин! Так и без зубов можно остаться, а до приличного стоматолога сотни километров горных дорог и до неприличного, кстати, тоже. Хозяйка дома определенно мстит мне за ночную неразбериху с младенцами. Вот маньячка!

Только я пришла к такому неутешительному выводу, как жена Фелана подала мне горячий травяной отвар. Тоже неплохо. Если с едой возникли сложности, хотя бы попью горяченького.

— А где твой малыш? — С надрывом поинтересовалась женщина. От неожиданного вопроса я закашлялась. — Я ему молоко припасла. Даже погрела. — И подала мне рожок.