Достойны ли мы отцов и дедов (СИ) - Сергеев Станислав Сергеевич

Тем более по воспоминаниям старших офицеров турецкого флота, германский адмирал Вильгельм Сушон, что, разрабатывая рейд «Гебена» к русским берегам, был абсолютно уверен, что крепостное минное поле в нужный момент работать не будет. Это изначально было доведено в первую очередь и до Эбергарда и, тем более, до Колчака, которые клятвенно божились, что все проверят и накладок не будет. Ну-ну. Я вижу.

Вот, по факту и получилось, что основной рубеж обороны, несмотря на наши усилия и предупреждения все равно деактивирован, и как на зло, первый ряд мин, что ночью выставил Колчак оказался тоже пройден без последствий и до следующего линкору оставалось идти около мили. Был и третий ряд, выставленный, так на всякий случай, если «Гебену» все же повезет, и он пойдет по своему историческому курсу, покидая зону обстрела Севастополя, получив несколько несерьезных повреждений от крепостной артиллерии.

Санька Артемьев, вольготно сидевший рядом на стульчике, попивая кофе с коньяком из моего термоса и закинув ногу на ногу, с интересом посматривал на монитор, и когда до него дошло происходящее, поставил чашку на стол и повернулся ко мне лицом.

— Что, Командир, хреновы дела в королевстве датском?

— Ага, Саня, как-то не верится, что это все просто так. Бери людей, двигай туда, вы же там автономную камеру поставили. Глянешь что и как.

— А ты?

— А я, что? Без тебя подгузники не сменю? Не дергайся, здесь посижу. Оставь пару человек и будет достаточно, — с нажимом ответил на его ехидный вопрос.

Взяв в руку тангенту стационарной цифровой радиостанции, через которую держал связь со штабом Черноморского флота, сразу его вызвал Колчака. Слышать тут нас никто не мог по опредедению, тем более цифровой поток и так шифровался, поэтому в некоторой степени можно было позволить себе определенные вольности в нарушении правил радиообмена.

— Александр Васильевич что происходит с крепостным минным полем? Вам не кажется, что история повторяется?

И в ответ услышал недовольный и немного смущенный голос.

— Андрей Августович отправил людей разобраться.

— Я своих тоже отправлю. Очень похоже на диверсию, как мы и предполагали. Возьмите на контроль и, будьте так любезны, отправить посыльного и предупредить, что будут работать еще люди из специальной контрразведывательной команды из Петрограда. Пусть не расслабляются. Если это то, что я думаю, для вас, в некотором роде, это будет делом личным.

Пауза. Колчак задумался, пытаясь понять смысл моего посыла и тут до него дошло.

— Вы думаете это те же что взорвали «Императрицу…».

Историю с взрывом линкора «Императрица Мария» Колчак в свое время штудировал очень тщательно, и как я понял, для него это было не менее важно, нежели предательство тех же союзников и его смерть в Сибири, поэтому от тут же уцепился за мою мысль.

— Уверен. Давайте вернемся к нашим баранам, точнее линкорам. По радару «Гебен» начал маневрировать и походит ко второй линии.

— Да, ваш уникальный прибор это все показывает. Поразительно, как будто смотришь сверху.

— Если все сложится как мы задумали, то такими приборами чуть позже оснастим все боевые корабли. А сейчас, будем надеяться, что наши с вами сюрпризы окажутся более действенными, чем местные заготовки.

Прошло еще несколько томительных минут и вот наконец-то под одним из эсминцев, идущих чуть впереди и сопровождающих «Гебен», взлетел высокий столб воды. Вроде как похоже на попадание артиллерийского снаряда, но я-то знал, что крепостная артиллерия все никак не могла пристреляться, а именно в том месте как раз находилось выставленное ночью Колчаком второе минное поле. Корабль вспыхнул, раскидывая вокруг куски обшивки, и тут же разломившись на две части, быстро ушел под воду. На линкоре тоже сразу что-то поняли, поэтому начали сбрасывать скорость.

Я тут же взял в руку тангенту радиостанции:

— Эсминец наскочил на мину, это не артиллерия, но лучше, потом, приписать им.

Ответил Эбергад, быстро наловчившийся пользоваться радиостанцией

— Вы уверены Сергей Иванович?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Чем меньше будет неясных и непонятных нюансов, тем лучше для дела.

— Понимаю, вас. Хорошо.

Опять потянулись томительные минуты ожидания, сопровождаемые грохотом артиллерии.

Я периодически вертел роботизированной камерой, посматривая с высоты Радиогорки, что творится в бухте. В принципе ничего серьезного. Два броненосца севастопольской эскадры уже выползли за волнорез и, приняв левее, стали выстраиваться в колонну так, что б все могли одновременно вести огонь по вражескому линкору.

«Ну, наконец-то!» — не выдержал я, когда под «Гебеном» встал фонтан подрыва морской мины в районе первой трубы. Правда для такого мастодонта это была не настолько сильный удар, и казалось, что линкор почти не ощутил удара и идет все так же целеустремленно вперед, ведя огонь по выходящим из бухты русским кораблям, считая их более опасными целями.

Башенные орудия линкора, повернутые в сторону Севастополя, дают очередной красочный залп и спустя мгновение возле борта германского линкора поднялся еще один столб воды, но в районе второй трубы и тут же вспышка и огненный шар вырывается из-под четвертой башни главного калибра. Несколько секунд и линкор, еще больше сбавив ход, резко вывернул вправо, уходя в море. Когда дым рассеялся я через длиннофокусный объектив видеокамеры смог рассмотреть, что поврежденную башню сильно перекосило и из-под нее вырываются фонтаны огня, сгорающего пороха, да и сам линкор стал заметно крениться на правый борт. Это очень напоминало, когда в танк попадает ракета с ПТУРа и у него не происходит детонация БК, но начинают сгорать пороховые заряды.

— Александр Васильевич, поздравляю вас. Как по мне так великолепный результат.

Они там видели то же что и я, трансляция видеосигнала шла в штаб флота, поэтому Колчак сразу ответил.

— Спасибо, Сергей Иванович, но без вас ничего бы не получилось.

— Скромничать не буду, главное, чтоб подранок добрался до Константинополя, ну а там мы его чуть позже благополучно разберем на запчасти, нечего воды перед Севастополем загрязнять всяким железом. И выразите мою благодарность Андрею Августовичу и его артиллеристам, которые сумели так мастерски повредить вражеский линкор.

Колчак, сразу понял мой намек и все же замялся, как военный моряк, он пока был далек от политики и предпочитал догнать и утопить линкор противника.

— Ну, тут вам виднее, Сергей Иванович, спорить не буду.

— Хорошо. Я не хочу лезть не в свое дело, но думаю наши броненосцы можно и тормознуть, а то начнут гулять по минному полю. И по старому, и по новому.

— Да, Андрей Августович уже дал команду.

— Великолепно. Тогда остается узнать, как сработают наши команды в Феодосии и Новороссийске, и не мешало бы разобраться с вопросом, почему крепостное минное поле так и не начало работать. Мои люди отправились туда, жду от них доклад.

— Мы тоже ждем…

— Вот что, Александр Васильевич, раз непосредственная опасность исчезла, давайте-ка вместе отправимся в пункт управления минными полями. Вместе разберемся. Сдается мне, что тут диверсией попахивает.

— Вы знаете кто?

— Могу только предполагать — в это время в Севастополе на германскую разведку работала группа некого Визера, который организационно подчиняется инженеру Верману с завода «Наваль» в Николаеве. А уж там вообще целый рассадник…

* * *

Время — шесть утра. Полковник Дегтярев, одетый в простой матросский бушлат примостился на телеге, стоящей возле въезда на феодосийский волнорез. Перед рассветом поднялся сильный ветер, который гнал с моря большие волны и чтоб окончательно не замерзнуть на пронизывающем ветру, он завернулся в парусину и спрятался от ветра за камни. Здесь как раз на въезде на волнорез была насыпана куча массивных гранитных исполинов, которые должны были быть использованы для укрепления защиты порта от волн, а в данный момент великолепно подходили для маскировки позиции ПТУР «Корнет», который должен был поддержать операцию по обезвреживанию турецкого крейсера. Этот бронепалубный гад, который в другой истории раскатал феодосийский порт, железнодорожный узел и практически в упор безнаказанно расстрелял город, уже засветился на радарах и его вели несколько постов наблюдения.