Антология советского детектива-39. Компиляция. Книги 1-11 - Веденеев Василий Владимирович

Вот почему она искренне обрадовалась, увидев Маркова. Сейчас он показался ей близким, почти родным существом, с которым можно было если не поделиться своими многочисленными проблемами, то хотя бы отдохнуть сердцем. Такого человека ей очень недоставало в последние дни.

Хитрый ход Дергачева, подключившего к давлению на нее еще и Арутюняна, способен был морально добить кого угодно. Жизнь становилась совершенно невыносимой: дома — одиночество и самоедство, на работе — скандалы! Но все же больше всего Тамару угнетала мысль, что вот-вот опять объявится Зимин. Последний раз они виделись в воскресенье, и подполковник дал ей всего лишь пару дней — «завтра-послезавтра», чтобы предложить несуществующую кассету на продажу. Все сроки уже прошли, а значит, он позвонит ей сегодня вечером или в крайнем случае объявится следующим утром.

Наверняка Зимин взбеленится, оттого что Тамара в очередной раз не выполнила его поручение. Хотя могла это сделать на том же приеме в ресторане «Гранд-опера»: отвести Дергачева в угол и вывалить ему новость, мол, меняю кассету на деньги. Готовьте сто тысяч зеленых. Однако она предпочла сбежать. Она элементарно струсила. И в преддверии грядущего наказания ей очень хотелось найти хотя бы немного сочувствия.

Тут Марков стал переворачивать страницу и поднял глаза. Увидев Тамару, он улыбнулся, выпрямился и пошел навстречу, небрежно сворачивая газету. В его глазах светилось нечто большее, чем вежливое дружелюбие. А может, желаемое она выдавала за действительность? Впрочем, поцеловать ее он не решился, а лишь сказал с легкой настороженностью:

— Привет!

Марков словно пытался понять, как она отнесется к его появлению и не стоило ли еще немного подержать паузу. В таком деле спешка могла лишь все разрушить. Но Тамара поздоровалась так радостно, так простодушно, что никаких сомнений у него остаться не должно было.

— Почему ты не предупредил меня, что приедешь? — спросила она.

— Не хотел ломать твои планы. Но надеялся, что мне повезет. Так ты сегодня свободна?

Дурацкий вопрос! Она не только была свободна, а буквально мечтала, чтобы кто-то занял предстоящий вечер, до последней минуты не обещавший ничего хорошего. Однако вслух Тамара кротко сказала:

— Да, у меня нет никаких дел.

— Тогда давай вместе поужинаем, — предложил он, легонько постукивая себя по ноге скрученной в трубку газетой.

— Прекрасная идея! — тут же откликнулась Тамара, подумав, что если ее не будет дома, то, естественно, Зимин до нее не дозвонится.

Не надо даже применять детские уловки — снимать трубку, чтобы телефон казался постоянно занятым. А свой мобильник она и так уже давно отключила.

— Какие-то пожелания будут? — продолжал улыбаться Марков.

— Хорошо бы посидеть где-нибудь на свежем воздухе.

— Нет вопросов…

Они поехали на Чистопрудный бульвар, где находился неплохой ресторан с открытой площадкой. Под полосатым навесом стояло штук десять столиков с плетеными креслами, тихонько поскрипывавшими под тяжестью посетителей. Было такое впечатление, что они находятся на веранде старой уютной дачи, в кругу хороших друзей.

Когда Тамара и Валерий уселись на открытой площадке заведения, было уже около восьми, но летнее солнце еще висело над крышей соседнего дома и в сквере лежали длинные тени от деревьев. Прямо напротив ресторана из гранитных валунов был сооружен фонтан и разбит цветник. Вокруг фонтана с криками и визгом бегала детвора. В другое время года мамаши давно увели бы своих чад домой, но сейчас, густо расположившись на лавочках, они лениво болтали друг с другом, что-то читали или просто посматривали по сторонам.

— Закажем что-нибудь грандиозное? — спросил Марков, рассеянно перелистывая меню.

Было очевидно, что есть ему совершенно не хочется и вообще мысленно он находится где-то далеко.

— Как хочешь, — ответила она.

Тамара вдруг подумала, что они похожи на двух обреченных, смертельно больных людей, которые пытаются прожить последние из отведенных им судьбой дней, а может быть часов, нормальной, полной жизнью и делают вид, что у них все хорошо. Во всяком случае, ее собственное будущее представлялось сейчас весьма сложным: ей готовили козни спецслужбы, влиятельный политик, мафия, а может, еще кто-нибудь. В свете подобных обстоятельств все, что она прежде считала прочной основой своей жизни — материальная независимость, уютная квартира почти в центре Москвы, не самая плохая работа — не стоили и выеденного яйца.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— О! — ткнул Валерий пальцем в обширный перечень блюд. — Осетрина по-русски. Возьму ее. Боюсь, у меня скоро не будет такой возможности. Надо наедаться впрок.

— Зачем ты кривляешься?! — неожиданно даже для себя вспылила Тамара, выплескивая накопившееся раздражение последних дней. — То, что ты собираешься уезжать, — это не повод для шуток!

— Почему?

— Как это — почему?! Как это — почему?! Кстати, когда конкретно это может случиться? Ты уже знаешь?

— Думаю, где-то через неделю-полторы.

Она не смогла скрыть своего огорчения:

— Так скоро?! Дикая нелепость…

— Что конкретно ты имеешь в виду? — печально усмехнулся Марков.

— То, что ты должен сломать свою жизнь из-за какой-то дурацкой кассеты.

— Ну, положим, сломал я ее гораздо раньше. — Он закрыл меню и бросил его на край стола. — Сломал еще тогда, когда рискнул чужими деньгами, а в результате вынужден был идти на поклон к бандитам.

Тот поступок Маркова уже не казался Тамаре непростительным. Чересчур рискованным? Да! Опрометчивым? Безусловно! Но теперь она и сама была убеждена, что, как любой другой человек, Валерий имел право на ошибку. Главное, что сейчас он искренне раскаивался.

— Ты уедешь и мы… мы больше не увидимся? — спросила она обреченно.

— Боюсь, что нет, — не отрывая глаз от бегавшей вокруг фонтана детворы, рассеяно бросил Марков. — Мы взрослые люди, и глупо себя обманывать… Может быть, года через два-три, когда все уляжется…

«Через два-три года я буду совсем старухой, — подумала Тамара. — Ну почему все складывается так плохо?! Почему судьба так жестока ко мне?! Только-только нашла мужчину своей мечты и теперь вынуждена его потерять! Большей несправедливости трудно себе и представить. Чем я прогневала небо?! Пусть уж лучше бы угнали мою машину, я потеряла бы работу или Арутюнян на всю жизнь остался моим начальником! Хотя последнее — уж слишком! Я не садомазохистка!»

— И куда же ты поедешь? — поинтересовалась она. — Если, конечно, не секрет.

— Какие секреты могут быть от тебя… Куда-нибудь в Полинезию, на острова, — улыбнулся он. — Или в Южную Африку, где меня нельзя было бы достать…

Нет, он действительно читал ее мысли. Даже самые сокровенные. Она их райский остров видела уже даже во сне.

— А это возможно?

— Поселиться в Южной Африке?

— Ну, примерно…

— Вполне! А почему нет?! Хотя точно я еще не решил.

— Все-таки чужая культура… Приспособиться, наверное, не так просто.

— Не думаю. Я долго работал за границей, знаю несколько языков — не пропаду. Небольшая проблема получается с деньгами… — Он заметил ее поднявшиеся брови и поспешил добавить: — Нет-нет, они у меня имеются. У меня вообще много кое-чего есть. Но я боюсь реализовывать свои активы сейчас. Ту же машину, квартиру. Может показаться слишком подозрительным… А, как-нибудь выкручусь, — бесшабашно махнул Валерий рукой, что было ему несвойственно и выглядело чистой бравадой.

Теперь Тамара почти наверняка знала, что поедет вместе с Марковым и обеспечит их обоих на первое время деньгами. Ситуация складывалась очень удачно. Она совершит-таки фиктивный обмен, возьмет тысяч по сто долларов с Дергачева и бандитов за фальшивую кассету, а затем они с Валерием скроются ото всех.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ну а что будет дальше — и думать не стоило. Все как-нибудь образуется, утрясется. Тем более что большинство ее врагов рано или поздно попадут в тюрьму и со временем уже не будут представлять угрозы. И вообще, пора заканчивать с этой отвратительной привычкой планировать свою жизнь на много лет вперед. Она всегда была бухгалтером, подсчитывающим каждую копеечку, даже в личной жизни, и что получилось в результате? Одиночество и скука!