Инкубатор, или Необыкновенные приключения Юрки Гагарина - Александр Никишин

Семёнова всегда раздражали досужие разговоры об НЛО, о «летающих тарелках», про пермский разлом, в котором кишат пришельцы и про другие измерения, в которых исчезают пришельцы целыми стадами, воруя землян. Не верил, что когда-то Землю уже посещали инопланетяне, а уж тем более не верил в то, что они снова её посетят. Никогда на эту тему он не поддерживал разговоров, но и ни с кем на этот счёт не спорил, считая это зряшным делом, пустым времяпрепровождением. А может, просто берёг свою психику.

Его работа требовала простых и понятных решений, конкретных поступков, рутинных действий и собранности. Есть закон, а есть тот, кто этот закон преступает. И его задача этих преступивших найти и наказать. Поэтому, думая об «останкинском деле», он отгонял от себя досужие рассуждения о пришельцах, следы пребывания которых в Останкино, правда, опровергли его критические взгляды на мир и его устройство, но он как бы оставлял эту тему за скобками, мол, Богу — Богово, а кесарю — кесарево. Пусть какие-нибудь яйцеголовые занимается инопланетянами, те, кто за это деньги от государства получают, а он будет концентрировать своё внимание на том, на чём, собственно говоря, ему и полагалось концентрироваться, за что он и получал свою немаленькую зарплату — на расследовании, связанном с вещами понятными, зримыми и очевидными.

Исчезли десять землян? Исчезли. Ещё пятьсот с лишним несчастных чуть не лишились рассудка, совершив головокружительные перемещения по земному шарику? И это было. Ясно, что всё это с подачи тех, кто, вероломно нарушив его страны, попытался сотворить в Останкино что-то, неподвластное рассудку Семёнова. И вот это «что-то» и было темой его расследования, а стояли за этим таинственные инопланетяне или простые, как сапог, «братки» — для него не имеет значения, тут важен сам факт состава преступления.

Хотя, надо сказать, Семёнов был человеком самокритичным и иногда ловил себя на мысли: а не пытается ли он упростить это дело? И сам же себе отвечал: если не упрощать, то крыша просто «поедет» от всей этой чуши. Очевидно, это была защитная реакция его организма — упрощать, чтобы не сомневаться. Как говорится: инопланетяне отдельно, нарушение закона — неважно, кем, — тоже, отдельно.

Как в любимой шутке президента про мух и котлеты.

Тоже, кстати, расхожий речевой штамп, фигура речи, коими русский язык просто нашпигован. Ходи, сыпь этими изречениями и будешь слыть начитанным и культурным индивидуумом. Почему-то эта мысль вдруг вызвала у Семёнова раздражение.

— Век учись, дураком помрешь, — сказал вслух и сам не понял, кому.

Возникшее раздражение он объяснил просто. Ситуация в Останкино, конечно же, долбанула по психике. Хочешь-не хочешь, но перевернула все его представления о мире, а это его не то, чтобы пугало, это его как-то напрягало. В 50 лет менять мировоззрение, соглашаясь, что долгие годы ты был не прав, заблуждался и при этом еще козырял своими заблуждениями, вот, мол, я какой, было не просто.

Вероятно, нечто подобное ощущали старые коммунисты, большевики-ленинцы, когда им в лицо кидали демократы: вы прожили свои жизни зря, вы гробили свое здоровье непонятно за что и для чего.

3.

Но не то раздражает Семёнова, что русский язык забит штампами. Это, так сказать, только повод. Раздражают его, признавался он себе самому, чёртовы инопланетяне, в которых раньше не верил. Точнее, тем, что теперь надо наверстывать упущенное, влезать в тему, которая его никогда не вдохновляла. Более того, она вызывала у него зевоту и скепсис. Как любой простой человек, твёрдо стоящий на земле обеими ногами, он верил в законы физики и химии, а досужие россказни про иные измерения, какие-то космические дыры и карибские треугольники были ему скучны и неинтересны.

Но теперь, когда по телевизору день и ночь перемалывают тему пришельцев, он, понимая, как был недальновиден, и, чувствуя дефицит информации на эту тему, копается во всей этой, по его мнению, «ахинее», поневоле задумываясь над вопросом «Есть ли жизнь на Марсе?».

Опрошенные жильцы дома № 48 по улице Академика Королёва могли припомнить лишь те события, которые происходили до половины первого ночи. Кто-то и вообще до полуночи, а кто-то и до десяти или одиннадцати вечера, в зависимости от того, короче говоря, во сколько кто ложится. Дальше — муть, коллективный провал памяти и — резкое общее пробуждение, как в казарме по команде «Подъём!», но только тогда, когда инопланетяне сделали ручкой и покинули Останкино, словно освободив людей не только от своего присутствия, но и от каких-то табу, а, может быть и гипноза. У некоторых были очень схожие сновидения — про летающие чёрные объекты, похожие на троллейбусы, про каких-то людей на крыше трансформаторной будки и танцующего на ней же человека в чёрном плаще.

Очень многим снился сон, что их заперли вооружёные люди за забор волейбольной площадки. Даже тем, кто на неё ни разу до не ступил ногой.

Но — странное дело, диву давался Семёнов. Три тысячи человек спали беспробудно, что называется, без задних ног, а вот эти десять и воришка не спали. А может, потому и не спали, что отбивались с оружием в руках от врагов? И не связан ли скоропалительный отлёт инопланетного корабля с тем, что гости получили в Останкино такой отпор, какого не ожидали?

Так думал Семёнов, даже не представляя, как он был близок к истине. Прошло лишь несколько дней и он получил документальное подтверждение своим предположениям.

Глава 32

Первый допрос Зэппа

1.

Юрке был 12 лет, когда отец сказал знаменательную фразу:

— Ты в рубашке родился, сынок, ничего теперь не бойся.

Юрка и не боялся. Или свой страх перебарывал. Герой — это тот же трус, который переборол страх, это общеизвестно. Откуда возникла счастливая рубашка? Отец Юрки в советское время был подполковником КГБ, и если бы не перестройка, там бы и служил. Нельзя сказать, что был он на хорошем счету, так как имел два выговора по партийной линии. Под его началом работали 62 молодых женщины, машинистки, телефонистки, технический персонал, короче. На одном собрании ляпнул ради хохмы: кто родит мне девочку, получит повышение в звании. Кто-то стукнул и отца наказали первым выговором. Второй схлопотал в годы «сухого закона». Трезвенником отец Юрки не был и закон этот не приветствовал, хотя, как коммунисту было положено приветствовать. И однажды в компании рассказал анекдот, как вернулся Горбачёв из командировки в Рязань, а у него на голове нет родимого пятна. Он звонит в Рязань: «Чем вы меня напоили, куда пятно делось?». А ему в ответ: это вы у себя в Кремле коньяки дуете, а у нас в Рязани — пятновыводители». В компании посмеялись, а потом кто-то взял и «настучал» на Юркиного отца.

Среди лучших друзей отца был начальник боевого тира под Москвой, заядлый охотник. К нему в 1997 году Юркин отец поехал охотиться, захватив с собой сына. Только неправильные охотники сначала идут на зверя, а потом садятся есть-пить. На шести «уазиках» Юркин отец, Юрка, начальник тира и еще с десяток офицеров прибыли в лес и принялись готовиться к охоте. Первым делом из багажников достали охотничье оружие — семь автоматов «Калашников» и туго натянутый настоящий арбалет. Потом — ящик водки и провизию. Запалили костёр, нажарили шашлычков и забыли и про охоту, и про Юрку, который, утащив арбалет, ушёл самостоятельно убивать кабана.

Надо сказать, что Юркин отец выучил его метко стрелять почти из всех видов оружия, даже из танкового пулемёта. Из всех, кроме арбалета. Но когда на Юрку вышел злобный секач, выше Юрки ростом, видимо, тренировка сделала своё дело и Юркина стрела попала кабану прямо в глаз. После этого животное кинулось на него со страшным воплем, и спасла Юрку только прыть. Он забрался на сосну и заорал. На крик примчались люди, всадили в кабана семь автоматных рожков пуль, а потом никак не могли разжать Юрке руки, которыми он намертво обхватил спасительное дерево. Тогда-то отец и сказал Юрке про рубашку. Но видимо, это правда, потому что опять повезло Юрке не погибнуть. Теперь уже от рук соседа по фамилии Бугровский.

2.

Бугровский — это какая-то тёмная, невнятная история. Юрка пытался проанализировать, откуда тот взялся, как действовал и почему пошёл в услужение к инопланетянам. Первый раунд их поединка закончился в пользу Бугровского. Он тогда ловко всех надул, прикинувшись жертвой палача Зэппа. Ребят тогда повязали, а Доктор был ранен. Доложив Зэппу, что задание выполнено, Бугровский спустился в свою квартиру, оставив разведчиков гостей охранять пленённый Юркин отряд. Рядом с Юркой лежал раненый Барон и стонал от боли. То, что произошло потом, было похоже на голливудовский боевик. Сын Барона копошился рядом, собирая кубики, разбросанные Бугровским. Оказывается, он был немой от рождения, но понимал по губам то, что говорит ему отец.