Древолюция - Андрей Прусаков

В Дымов приехали к часу, как и рассчитывали. Город был безлюден. Ни армии, ни спасателей, ни-кого, лишь брошенные или забытые в спешке собаки бродили по пустынным улицам. Заправка сгорела, а бензина в баке оставалось немного. Николаю даже не хотелось подсчитывать, сколько потребуется топлива для того, чтобы перевезти сюда всех оставшихся в пионерском лагере людей. Не идти же пешком... Надо поездить по городу, поискать - может, найдется брошенная машина, в которой остался бензин.

Николай притормозил возле одного из магазинов. Витрина была разбита, на асфальте лежали какие-то вещи. Кто-то не гнушался мародерством, и следовало быть осторожней.

- Где же еще может быть бензин? - подумал вслух Николай, и пассажир тотчас откликнулся:

- Поехали в автобусный парк.

- Точно!

Оставив машину у ворот, Николай и Влад вошли на территорию базы. В обширном дворе стоял лишь один автобус. По-видимому, он был сломан, иначе бы тоже уехал вместе с остальными во время эва-куации. В углу, у бетонной стены, стояли несколько дорожных машин: грузовик с бочкой для мытья улиц, старая 'Волга' без колес и насквозь проржавевший фургон.

- Ну, что, давай искать.

В тракторе оказалось немного соляры, и Вожаков во второй раз пожалел, что сменил 'копейку' на 'девятку'. 'Жигули' первой модели еще могли ездить на солярке, а вот его машина... В автобусе и фургоне было пусто, а в бензобаке легковушки что-то плескалось. Вооружившись длинным шлангом, Николай при-нялся за дело. Едва не глотнув бензина, он направил тоненькую струйку топлива в подставленную канистру. Он никогда бы не подумал, что несколько литров бензина когда-нибудь станут так важны для него.

Они набрали почти полную канистру и сразу залили в бензобак.

- Странно, - вдруг сказал Влад, - в городе никого, а кажется, что за нами наблюдают.

- Это кажется, - ответил Вожаков. Он тоже чувствовал что-то похожее. Странно, когда вокруг множество народа, ты не чувствуешь взгляды, направленные на тебя, а сейчас, когда вокруг ни души, чувст-вуешь, будто за тобой следят. Николай подумал, что неестественная тишина так влияет на их расшатавшиеся нервы.

Они сели в 'девятку' и двинулись дальше. Сделав по городу кольцо, Николай направился обратно к шоссе, но Влад попросил остановиться:

- Курить хочется. Вон магазин разбитый, посмотрю сигареты.

Он вышел из машины и вошел в магазин. Вожаков ждал, разглядывая соседний дом. Внезапно над ухом что-то щелкнуло, и в открытое окно машины въехало дуло охотничьего ружья:

- А ну, выходи! - скомандовал кто-то. Вожаков повернул голову и увидел мужика средних лет в натянутой на голову матерчатой бейсболке. Николай щелкнул дверным замком, а потом резко схватился за ствол и дернул на себя. Мужик ударился о машину. Возвратным движением Вожаков ударил его в живот прикладом, вырвал ружье и открыл дверь.

- Не балуй! - справа в Николая целился бородатый дядька в камуфляже. - Отдай ружье! Ну!

Вожаков отдал ружье державшемуся за живот противнику.

- Что вы тут делаете? - спросил бородатый.

- Ничего.

В это время из магазина вышел Влад с двумя блоками сигарет в поднятых руках. За ним следовал третий 'горожанин'. И тоже с ружьем.

- Это называется ничего? - сказал бородатый. На вид ему было около шестидесяти. - Сейчас война идет. А знаете, что в войну с мародерами делали? К стенке ставили - и правильно!

- Мы не мародеры, - сказал Вожаков, - мы беженцы. Живем в лагере в Полесске. Там у нас жены и дети. - Мы просто приехали посмотреть, нельзя ли вернуться, - поддержал его Влад. - Вы чего, мужи-ки? Мы свои, дымовские! Я вам квартиру свою могу показать!

Бородатый дедок чуть опустил ружье:

- Где живешь?

- Добролюбова, семнадцать, квартира восемь, - отчеканил Влад. - Белый дом с красной крышей.

- Хм. А что в лагере делаете?

- Там же пол-Дымова собралось, эвакуированных, - стал рассказывать Влад. - Потом все поехали в Екатеринбург, а мы не смогли. Можно руки опустить?

- Почему не смогли? - спросил мужик в бейсболке, оставляя просьбу без внимания. Третий муж-чина залез в 'девятку' и шарил там по всем углам, потом залез в багажник, осмотрел и отрицательно помо-тал головой.

- Машин на всех не хватило.

- А эта откуда?

- А мы задержались в дороге. Машина сломалась. Колонна уехала. Деревья дорогу перекрыли, и я вернулся, - коротко рассказал Вожаков.

- А ты где живешь? - спросил дед у Николая.

- Я не в Дымове жил. В Засекино.

- А ты случайно не у Пильщика работал? - прищурился бородатый.

- Мастером на лесопилке.

- Точно. Признал я тебя, - дед опустил ружье. - Ладно, опустите руки. Я лесник здешний, По-борцев Петр Ильич. Оружия у вас нет, значит, вы не те.

- Кто это 'те'? - спросил Николай.

- Мародеры, мать их за ногу! Приезжают и шерстят по магазинам и домам! И ладно бы шерстили, так еще и в людей стреляют! Вот мы их тут и поджидаем.

- Ясно, - сказал Вожаков. - Меня Николай зовут. Так вы здесь не одни?

- Здесь многие собрались, - сказал Петр Ильич, - с окрестных деревень люди, отовсюду. Дума-ют, сюда помощь придет, только забыли наверху про Дымов!

- Мы тоже думали, что здесь спасатели, - сказал Влад. Мужик в бейсболке усмехнулся:

- Мы сами себе спасатели.

- На хрен вообще это государство нужно! - процедил третий мужик, коротко стриженый, небри-тый и нервный. - Мы сами можем порядок держать! И без ментов.

Вожаков и сам припомнил лесника, иногда приходившего к Кабанову с какими-то документами. Один раз он услышал, как Пильщик за глаза назвал лесника 'старой сволочью'. Такую оценку почти все-сильного местного авторитета надо было заслужить, и Николай заочно зауважал Петра Поборцева. И вот теперь познакомился.

Влад остался в Дымове, а Петр Ильич с Николаем поехал в Полесок. Бензина на туда и обратно должно было хватить, и лесник обещал достать еще топлива. Надя была так рада, будто Вожаков вернулся с войны, а не съездил в город за восемьдесят километров, что по здешним меркам вовсе не расстояние; и сердце Николая наполнилось давно скрываемой нежностью. Эта война с мутантами, эта жуткая карусель не давала времени для чувств. Все бегали, кричали, суетились... Он постоял, обнявшись с Надей, всего минуту, и за эту минуту понял, что такое счастье.

В тот же день он вывез в Дымов две семьи. Ночь провел в городе, наутро поехал опять. Хорошо раз-ведав дорогу, Николай ехал быстро и уверенно, и к вечеру все беженцы вернулись в Дымов, в котором со-бралось уже больше сотни человек. Люди жили в своих старых домах и квартирах, а пришедшим из дере-вень отдали дома по соседству. Мало кто думал, что такая ситуация надолго, все со дня на день ожидали приезда спасателей или хотя бы армейских подразделений. Но никто не приезжал. И никакой связи с миром. Несколько раз над городом с ревом проносились военные самолеты. Люди махали им руками, прыгали и кричали, как папанинцы на льдине, но этим все и заканчивалось. Самолеты пролетали над городом, как над пустым местом, оставляя в душах горечь и тоску. Государство забыло о них. А может, и государства больше нет, думал Николай, может, дендроиды уже в Москве?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});