Монахи войны. История военно-монашеских орденов от возникновения до XVIII века - Десмонд Сьюард

22

«Среди рыцарей в то время был некий Вигберт, чье сердце гораздо более любило мир, чем дисциплину ордена, и который стал причиной многих разногласий среди братьев… Он был истинным Иудой… подобно волку среди овец… В комнате наверху, куда он пошел под предлогом сообщения какого-то секрета, он вынул топор, который всегда носил с собой, и отрубил голову магистру» (Генрих Латвийский. «Хроника Ливонии»).

23

«…Тем временем подоспел брат Герлак Рыжий из Ливонии, сообщая, что магистр Фольквин со многими братьями и пилигримами и народом Божиим пали в бою» (Петр из Дусбурга).

24

Все сущее они принимали за бога, говорит Петр, «солнце, луну и звезды, гром и молнию и даже четвероногих зверей вплоть до жабы».

25

На самом деле магистр Фальквин вел переговоры о вхождении его братства в Тевтонский орден в течение шести лет.

26

Однако в Померелии братья оставили земли местной славянской знати, так как она была тверда в христианской вере.

27

Название командории Энгельсбург дала «ангельская жизнь», которую вели ее братья, – разумеется, пруссы звали ее по-другому.

28

Церемония вступления в орден содержала благословение меча.

29

В первые 50 лет в Пруссии лишь около 100 знатных семейств получили поместья от ордена.

30

«Уже в XV веке один из Великих магистров был «ни доктором, ни писцом», то есть не мог ни читать, ни писать» (Генрих фон Трейчке. «Пруссия, немецкое государство ордена»).

31

«В этом по существу политическом мире прилежно занимались только одной наукой, а именно историографией» (Там же).

32

Любопытно, что «Волчье логово» – ставка Гитлера, откуда он сам командовал наступлением на восток, находилось недалеко от комтурства Тевтонского ордена в Растенбурге.

33

«В год 1343, когда вышеупомянутый магистр [фон Дрейлебен] напал на схизматиков [русских] с вооруженным флотом, в канун праздника святого Георгия новообращенные из Ревельской епархии вернулись в свою прежнюю веру; они перебили собственных господ и всех немцев, включая маленьких детей, кидая младенцев о камни, в воду или в огонь, а с женщинами поступили так, что непристойно сказать, вспарывали их мечами и насаживали на копья младенцев, что были в их утробах» (Герман Вартбергский. «Ливонская хроника»).

34

«Год 1349 от Р. Х. В тот год сэр Генри, граф Дерби, поплыл в Прус, где с помощью маршала Пруса и короля Витота победил короля леттов и заставил его бежать. Он захватил трех его герцогов и четырех убил, как и многих лордов и рыцарей и больше трех сотен самых доблестных». (Вклад Генриха несколько преувеличен!) (Джон Кэпгрейв. «Хроника Англии»).

35

Так его называли в народных песнях, если верить Трейчке.

36

«…Человека, чье сердце было столько же твердо, сколь и его имя: Хеннинг Шиндекопф» (Джон Кэпгрейв. «Хроника Англии»).

37

Однако оно было опознано и привезено в Мариенбург для погребения, хотя «татары и казаки упражнялись в своих чудовищных приемах изувечивания на теле Великого магистра» (Трейчке).

38

Также называемая Грюнвальдской.

39

«Они осаждали замок всевозможными осадными машинами, бомбардами и прочими орудиями большой силы и мощи, днем и ночью в течение двух месяцев и даже дольше» (Конрад Бичин, продолжатель дела Петра из Дусбурга в XV веке).

40

Бывшего хохмейстера обвинили в заговоре с целью возвращения к власти при помощи поляков в 1414 году и заключили в тюрьму на 9 лет. Даже Трейчке полагал, что обвинение несправедливо.

41

Эпическая поэма великого польского поэта-романтика Адама Мицкевича «Конрад Валленрод», хотя и написанная 400 лет спустя, отражает давнюю ненависть его соотечественников к ордену. Он влагает в уста хохмейстера такие слова о Литве:

Вся в жилах кровь иссякла; край сожжен;Уплачен долг мой – я был щедр в уплате.Страшней тех язв, что я умел нанесть,И самый ад не мог бы изобресть.

42

Чумой была дизентерия, одной из ее жертв стал сам ливонский ландмейстер Циссе фон дем Рутенберг.

43

Конрад Бичин был так опечален, что сочинил плач, на который ушла почти страница в его хронике, и назвал его «Горестная жалоба против злобных гуситов».

44

Этот труд впоследствии окажет большое влияние на Мартина Лютера.

45

«Император и империя взирали на это, бездействуя, в то время как бессилие теократии, слишком ригидной, и беззаконное высокомерие меркантильного патрициата и помещиков предавали Новую Германию в руки поляков» (Трейчке).

46

Восторженный автор почти современной ему «Краткой истории магистров Тевтонского ордена» называет Генриха «вторым Гектором и Ахиллом».

47

«Громилы врывались в кельи, связывали рыцарей и обрезали им бороды» (Трейчке).

48

«Он собрал огромную армию для этой цели, числом до 100 тысяч человек, чего до него не сумел сделать ни один другой магистр» (Дионисий Фабрициус). Это число представляется маловероятным.

49

Его еще помнили двести лет спустя. «Вальтер фон Плеттенберг – человек, которого эти народы предпочитают всем своим прочим хохмейстерам за его доблесть, мудрость и удачу» (Бломберг).

50

«Ливонцы вели свирепую войну против русских… против исконных врагов благочестивых католиков…» (Левенклау).

51

Вестфальцы продолжали доминировать в ордене даже в этот период. Одним из последних ландмейстеров был Генрих фон Гален, из рода которого также вышел князь-епископ Мюнстера, а в наши дни – кардинал граф Клеменс фон Гален, епископ Мюнстера, известный критик нацистского режима.

52

Иван Грозный обращался с Лифляндией так, как привык обращаться с собственными мятежными подданными.

53

«Не должно быть никаких сомнений в том, что это [дух Калатравы] был по существу цистерцианский дух, опирающийся не только на основополагающие тексты бенедиктинского устава и Carta Caritatis, но и на менее четко очерченные принципы рыцарства XII века, в которых цистерцианцы видели еще один способ реформировать и очистить жизнь человека» (О’Каллахан).

54

Целомудрие понималось как «брачная чистота»: в их уставе сказано, что «лучше жениться, чем разжигаться» (клаузула 1).

55

Магистр португальских тамплиеров Гуалдин Паиш, который правил почти полвека и умер в 1195 году, практически вошел героем в народные легенды благодаря своим подвигам в борьбе с маврами.

56

Как и в других военно-монашеских братствах, кабальерос, которые стремились к более созерцательной жизни, могли с разрешения своего магистра перевестись в дом клириков или другой орден. Ломакс приводит в пример маэстре Фернандо Диаса, который стал священником ордена Сантьяго, и одного брата, который вступил в орден гранмонтинов, отличавшийся особой суровостью отшельнической жизни.

57

Испанские госпитальеры часто не отправляли доходы в обитель и игнорировали Великого магистра, так что время от времени одного из их приоров назначали «великим командором в Испании», полномочия которого простирались на всех братьев-иоаннитов Пиренейского полуострова.

58

Насрани – арабское название христиан. (Примеч. пер.)

59

«В конечном счете он играл роль доброго человека и справедливого принца» (Джон Стивенс. «Общая история Испании»).

60

В 1221 году король Фернандо приказал слить Монфрак – остаток ордена Монтегаудио – с Калатравой.

61

Сражения не заставили их забыть о религиозных обязанностях; в 1245 году генеральный капитул цистерцианцев назвал орден Калатравы «благородным и исключительным членом цистерцианского ордена».

62

Конечно, существовало и соперничество, и неизбежные пререкания из-за земли и полномочий.

63

На капитуле 1259 года орден Сантьяго постановил, что кастелянами могут быть только братья благородного происхождения, кандидаты должны иметь предками рыцарей, а братья знатного рождения, как воины, так и клирики, оставляют за собой множество привилегий. Ломакс считает, что до того момента многие братья-рыцари происходили из простолюдинов.

64

Португальский Сантьяго получил полную независимость лишь после буллы Иоанна XXII от 1317 года.

65

«Так, Реконкиста выродилась в серию турниров между христианскими и мавританскими рыцарями, в то время как идеал монаха-воина «religioso-guerrero», вдохновлявший братьев, постепенно свелся к образу куртуазного рыцаря из романов» (Ломакс).