Окрыляющая (СИ) - Никитина Анастасия

— И уж тем более принцессы никогда не плачут, — брезгливо поджимает губы бабушка. — Слёзы для черни.

Слёзы высохли сами собой. Вскинув голову, я оттолкнула Энрико.

— Всё.

— Поплачь, — покачал головой брат. — В этом нет ничего дурного.

«Потом, — мысленно ответила я. — Когда рядом никого не будет. А пока…»

— В этом нет никакой необходимости.

Голос звучал хрипло. Сказывалась недавняя истерика. Я кашлянула, прочищая горло, и опустилась обратно в кресло.

— Мы так и не позавтракали.

Брови брата взлетели на лоб, а я невозмутимо пододвинула поближе блюдо с подстывшими пирогами.

Завтрак прошёл в полном молчании. Особого аппетита у меня по понятным причинам не было, но я всё равно заставила себя съесть большой пирог с грибами и выпила почти полный бокал крепкого вина. В желудке слегка потеплело, а ледяной узел в груди, затянувшийся в то мгновенье, когда Дарк рванулся в мою сторону, ослаб.

— Что будем делать с Дарком? — спросила я, откинувшись на спинку кресла.

Энрико бросил на меня испытующий взгляд, но всё же ответил.

— Гость напал на хозяйку. Ты можешь отправить его на виселицу. Тебя никто не осудит.

— Аристократа на виселицу? — удивилась я.

— Гость напал на хозяйку, — повторил брат, как будто это всё объясняло.

«Понятно… Опять какие-то местные заморочки. Спасибо, бабуля, за то, что я постоянно чувствую себя слоном в незнакомой посудной лавке», — проворчала я себе под нос.

— Прости, что?

— Ничего. Это я так… Мысли вслух. Нет… Вешать мы его не будем.

— Тоже верно. Милосердный Единый…

— Ах, избавь меня от очередной проповеди, — перебила я.

— Очередной? — прищурился братец. — А что, были предыдущие?

— Ещё пара таких вопросов, и не будет последующих, — скопировала его гримасу я. — Включая завтрашнюю.

— Понял, — он поднял руки в примиряющем жесте. — Так что ты собираешься делать с драконом? С драконами.

— С Лео ровным счётом ничего, — покачала головой я.

— Ты так уверена, что он любит тебя, а не то, что ты можешь ему дать?

— Иногда сомневаюсь, — призналась я. — Но только иногда. Напал же он на своего брата. Между прочим, меня защищал. И защитил, в отличие от некоторых…

Я недовольно покосилась на пустующую сейчас галерею.

— Вряд ли Дарк сделал бы тебе что-то серьёзное.

— Верно, — кивнула я. — Схватил бы за горло и принялся бы трясти как пыльную тряпку, требуя сообщить, что я такого сделала с его братцем. Это совсем несерьёзно. А уж как для моего авторитета полезно…

— Ты вела себя выше всяких похвал.

— Угу, — невнимательно отозвалась я. — Не о том думаешь, братец. Благодаря этому наглому дракону я теперь знаю, что моя охрана никуда не годится. Это дорогого стоит. Плохо, что об этом также знает и он. А вот это уже совершенно лишнее. Нет… Вешать мы никого не будем. По крайней мере, пока. И потом… Лео меня вроде как спас. Что, если он вздумает попросить за брата?

— Тогда вылетит отсюда с братом в обнимку, — нахмурился Энрико. — Он же вроде в тебя влюблён без памяти, и вдруг простит такое наглое нападение?

— И пойдут они по свету, разнося сплетни о том, какая паршивая охрана у баронессы Бельфор. И какая она сама паршивая, раз выкинула из замка своего раненого и влюблённого. Не думаю, что это хорошая идея.

— Тогда что ты предлагаешь?

— Предлагаю? — усмехнулась я, окончательно приходя в себя. — Предлагаю повернуть всю эту идиотскую историю нам на пользу.

ГЛАВА 50

— Как? — Энрико нервно пробарабанил пальцами по столу. — А если драконы сговорятся?

— А кто им это позволит? — вопросом на вопрос ответила я. — Меня же как-никак обидели, напали в собственном замке. И кто? Гость, которого я приветила, кров и постель, так сказать, дала. Вот пусть посидит внизу, подумает о своём поведении. А потом я с ним поговорю.

— А Розье? По твоим же словам получается, что его вроде как в каземате держать не за что. Спаситель невинных дев… — Энрико скривился.

— В каземате?! В каком еще каземате?! — опешила я.

— Ну, так ты же сказала: «Этого в каземат». Кто бы в тот момент рискнул уточнить, кого именно. Обоих и увели.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— О Господи! А ты, что, не мог уточнить?

— Не успел. Твоё состояние волнует меня сильнее, чем благополучие какого-то дракона.

— Ну, ты даёшь, — я с силой потёрла горящее лицо ладонями. — А если бы я с перепугу приказала Дарка казнить, ты бы и тогда не поинтересовался, кого на плаху потащили? И вообще, прекращал бы ты на Лео шипеть. Дождёшься, что он на тебя бросится. Кого из вас мне тогда в казематы отправлять?

— Ну, знаешь! — вспыхнул Энрико.

— Да шучу я, шучу, — я бессильно откинулась на спинку кресла. — Устала… Надоела эта атмосфера недоверия и подозрительности. Иногда мне кажется, что все было гораздо лучше, когда Розье изображал потерявшего память бедолагу. Мне было так легко убедить себя, что всё, что я к нему чувствую, это исключительно жалость.

— Поверь мне, лучше бы это так и оставалось, — мрачно протянул брат. — Вот увидишь, этот дракон разобьёт тебе сердце.

— Хватит мрачных пророчеств. Пошли. Надо выпустить Лео из тюрьмы и извиниться за всё это безобразие.

Я поднялась, но не успела сделать ни шагу, как дверь медленно открылась, и в зал опасливо заглянула Леона.

— Ваша светлость. Там ваш дракон… То есть, конечно, не ваш, но…

— Который из них? — поморщилась я.

— Из кого?

— Из «не моих» драконов!

— А… — опомнилась Леона. — Тот, который Розье.

— Энрико, — я повернулась к брату, — пообещай мне, что когда это драконье племя сведёт меня в гроб, на моей могиле не будет ни одной розы. Что с ним, Леона?

— Он разорался на всю тюрьму и требует встречи с вами.

— Опять разорался?!

— Ага. Требует, чтобы его к вам отвели. Ну, или вас привели.

— Нет, ну, ты видел? — я с показным смирением посмотрела на Энрико.

— Лекарь к нему в камеру зайти боится, — продолжала между тем женщина. — Лавку спальную об решётки изломал.

— Он серьёзно ранен? — забеспокоилась я.

— Да где там, — махнула рукой Леона. — Царапина. Но я подумала, что лучше бы лекаря. А он его не пускает, вас требует.

— Скотина неблагодарная, — прокомментировала я.

— Как есть неблагодарный, — закивала Леона. — Пиками его от решёток отгонять приходится. Уж час бьёмся, а всё без толку.

— Пошли, — я вышла из малого зала и двинулась к лестнице в подвалы. — Надо вызволять моего спасителя. А что раньше-то не пришли?

— Так это… Боятся все, — потупилась Леона. — А я в пыточной была. Пока меня нашли, пока…

— А в пыточную ты как угодила? — споткнулась на ровном месте я.

— Дык дракона поспрошать повели. Кому его словеса слушать, как не мне, коли у вас потрясение нервное?

— Так… Подожди, — помотала головой. — Какой дракон в пыточной?!

— Тот, что сегодня приехал. Не сомневайтесь, госпожа баронесса. Уж мы-то его поспрошаем со всем усердием. Всё расскажет. И зачем сюда явился. И кто его надоумил…

— Идиоты! — взвыла я. — Нет! Хуже! Меня окружают инициативные идиоты! Вам кто велел дракона в пыточную тащить?!

— Ну как же? — настал черёд Леоны спотыкаться и бледнеть. — Вы же велели «В казематы». А нижние казематы известно зачем сложены. Да и напал он на вас, убивец проклятый.

— О-м-м… — я издала какой-то нечленораздельный вой и рванула по коридору со всей доступной в неудобном платье скоростью.

Я появилась вовремя. Ну, почти. Дракона уже приладили на некое подобие дыбы, но тяжёлый ворот успели провернуть всего один раз. По дороге сюда у меня сложилась многоэтажная матерная тирада. Но стоило войти в низкую дверь, как она поджав хвост исчезла где-то в глубинах памяти. В углях жаровни алели раскалённым металлом какие-то кошмарные клещи. На стенах была развешана впечатляющая коллекция уродливых инструментов, о предназначении которых я даже задумываться не желала.