Срок для Бешеного - Виктор Доценко

Прямо за домом, выгороженный невысоким штакетником, предохраняющим грядки от домашней живности, спрятался огород. Несмотря на довольно обширную территорию, все содержалось в чистоте: мусор аккуратно сложен в специальных местах, дорожки вымощены ровненькими деревянными срезами и напоминали булыжную мостовую.

Женщина подвела лошадь к крыльцу, осторожно подхватила раненого и втащила в дом. Уложив на кровать, пошла хлопотать по хозяйству. Гнедая кобыла, не дожидаясь ее, уже стояла под специальным навесом и хрумкала сеном.

— Проголодалась, бедная? Сейчас, милая, сейчас! — Женщина завела лошадь на конюшню, быстро и умело сняла седло, уздечку, насыпала в кормушку отрубей и только потом направилась к дизельному движку. Вскоре раздался равномерный стук мотора, и через мгновение на двух столбах во дворе вспыхнул яркий свет. Подсыпав зерна птичьей живности, она подхватила эмалированное ведро и пошла доить пегую, с крутыми рогами корову, давно подававшую голос…

С полным ведром молока она вошла в дом, ополоснула руки и первым делом напоила своего непрошеного гостя парным молоком, наполнила чашку собаки и только после этого сама напилась.

Не передохнув и минуты, она растопила печь и поставила на нее два ведра воды. — В доме быстро стало жарко, и хозяйка, сняв с себя кожаный костюм и нижнее белье, подошла к трюмо и внимательно оглядела свое тело. Она была скорее полной, но тело было упругим, а ноги стройными…

Женщина внимательно осмотрела себя со всех сторон, оценила приподнятые ягодицы, упругие груди, гладкий, не обвисший живот и осталась довольна. Взглянув быстро в сторону незнакомца, она тут же рассмеялась: незнакомец не может полюбоваться ее прелестями, он без сознания и так еще будет очень долго… Она вздохнула, вздрогнула, смутившись от своих мыслей, накинула ситцевый халатик без рукавов, заколола на затылке волосы и преобразилась, словно по волшебству, в совсем молодую девушку.

Она принесла к кровати, где лежал незнакомец, металлическое корыто, наполнила его горячей водой из ведра, попробовав локтем, не горячо ли, добавила холодной воды и начала решительно раздевать раненого.

— Какой же ты, дружочек, огромный! — вздохнула она, с трудом ворочая парня. — А вымыть тебя все же необходимо…

— Осторожно протерев мокрой тряпочкой его руки и грудь, она вдруг уставилась на его неподвижный орган и, почувствовав какое-то непонятное волнение, осторожно протерла — его тряпочкой, затем еще несколько раз промыла с мылом, погладила и вдруг, неожиданно для самой себя, наклонилась и притронулась к нему губами. Ее промежность соприкоснулась с рукой раненого, и это было настолько ей приятно, что она замерла в сладостном изнеможении я несколько секунд не хотела шевелиться совсем… Потом, придерживая его руку своей рукой, стала водить его большим пальцем по своему влагалищу… Ее сердце готово было выскочить из груди, а ее губы хотели ощутить горячую струю из его члена, но он никак не реагировал на ласки девушки…

Вскоре она несколько раз конвульсивно дернулась, опустилась в изнеможении на колени, прижалась к его плечу и тихо прошептала:

— Спасибо тебе, мой незнакомец… я очень давно не была с мужчиной.

Она встала, подошла к комоду, вытащила мужскую пижаму, задумчиво погладила ее и на секунду прижалась к ней щекой, словно выпрашивая у нее прощение. Прикинув, подойдет ли она незнакомцу, осторожно надела на него. Ее взгляд упал на увеличенную, видимо, с документа фотографию молодого мужчины, широко улыбающегося сквозь путаную бороду. И ее память неожиданно перенесла ее на несколько лет назад…

ВАРЯ

Она была еще совсем молодой девушкой и вдвоем с матерью жила в Ленинграде, на Первой линии Васильевского острова. Жили они не бедно, но особенно не шиковали, экономно распределяя Две небольшие зарплаты на свои нужды. Однажды, с трудом выпросив у матери на непредвиденную покупку 35 рублей, она бросилась в магазин за туфлями, о которых давно мечтала. Когда же подошла ее очередь, она с ужасом обнаружила пропажу денег: то ли потеряла, то ли вытащили. Из глаз хлынули потоки слез, и девушка, растерянно поглядывая на витрину с такими желанными туфлями, медленно вышла из магазина. Горе казалось ей таким безысходным, что и на улице она не могла сдержать слез.

— Что за трагедия, дружочек? — неожиданно раздался за спиной чей-то ласковый и участливый баритон.

Она хотела идти дальше, не оборачиваться и вдруг, непонятно для себя самой, остановилась и поведала совершенно незнакомому парню о своем несчастье. А тот улыбнулся и сказал:

— Когда деньги теряешь — не горе: пустяк! Горе, когда человека теряешь! — Затем вытащил из внутреннего кармана пиджака читательский билет, взял из него тридцать пять рублей и протянул девушке. — Бери, бери! — Заметив нерешительность, сунул прямо в руки. — Разбогатеешь — отдашь…

Вместе с ней зашел в магазин, пробился к продавцу и сумел убедить ее… Вручая туфли, похвалил удачный выбор и вкус. Несколько часов бродили они по Ленинграду и говорили, говорили… Она узнала, что нового знакомого зовут Егором, что учится он на последнем курсе лесотехнического института, что сам — из таежных мест… Егор много рассказывал о тайге, о прекрасной природе, о редких зверях и птицах… Он так увлекся, — что, только когда стемнело, неожиданно прервал себя, стукнув по лбу:

— Что же это я все о себе да о себе? А о вас — ничего! Даже имени до сих пор не знаю!

— А у меня очень простое имя — Варвара! — Она смущенно улыбнулась.

— Варвара? — вырвалось у него. — Так мою маму звали… — тихо добавил он и отвернулся.

— Звали?

— Умерла она… от рака…

— А отец?

— Его… — он нахмурился. — Он далеко… Они помолчали немного, и Варя, почувствовав, что ему тяжелы эти воспоминания, решила прервать молчание первой:

— А мы вдвоем с мамой живем… Хотите, познакомлю вас с ней? — Она даже себе удивилась от такого «нахального предложения» и добавила смущенно: — Не думайте, она у меня добрая и… хорошая: я от нее ничего не скрываю…

Варя работала в поликлинике медсестрой, а иногда подрабатывала на «Скорой помощи». После окончания медицинского училища многие советовали ей поступать в институт, но она решила, что «от добра — добра не ищут». Профессия медсестры была ей по вкусу, и этого было достаточно.

Всю жизнь прожила Варя в Ленинграде и никогда из него не выезжала, даже на отдых. Рассказы Егора о тайге очень взволновали ее, хотя даже себе она не хотела признаться в этом. -

После необычного знакомства они "стали встречаться чуть ли не каждый день, а через полгода Егор получил диплом и распределение. Уже позднее, от его друзей. Варя узнала, что его оставляли в аспирантуре, но он предпочел родные места…

После зашиты диплома состоялся банкет, на котором Егор во время медленного танца прошептал ей на ухо предложение стать его женой. Воспользовавшись ее замешательством, стал строить дальнейшие планы: поедут по его распределению в тайгу, поживут там лет пять, а какая там жизнь, он рассказывал… За эти годы он соберет необходимый материал для защиты диссертации, а Варя в это время будет любоваться природой и «увеличивать население страны»… Последнюю фразу Варя сначала не поняла и хотела переспросить, но тут же ее щеки заалели, она опустила голову и тихо прошептала: «Хорошо, я согласна!»

Егор ей сразу понравился, с первой встречи, но решиться уехать с ним в тайгу помогло только одно обстоятельство: за несколько дней до предложения Егора мать объявила о своем намерении выйти вторично замуж. Эти дни Варя очень много думала о предстоящем неожиданном изменении в их семье. Она ревновала мать к ее будущему мужу. Конечно, не будь этого обстоятельства. Варя все равно ответила бы Егору согласием, но потом переживала за мать, которая осталась одна…

Когда они приехали в тайгу на свой участок, Варя с энтузиазмом принялась за устройство домашнего гнезда. По ее настоянию были привезены и строительные материалы для собственной «электростанции», и дизельный, движок, а Егор соорудил небольшую теплицу, умостил дорожки «под булыжную мостовую» и так далее…

Шло время, постепенно Варя привыкла к новой жизни, полюбила ее, а вскоре готовилась стать матерью… К тому моменту она обучилась почти всему, что умел и сам Егор. Порой он шутил, что егерем стал лишь потому, что имеет созвучное имя — Егор — егерь… Он с большой радостью замечал, что его любимая женушка очень быстро научилась вести домашнее хозяйство, довольно большое, вкусно готовить… Она научилась не хуже его стрелять и с удовольствием ходила на охоту не только с ним, но и одна.

Больше всего его удивляло то, что у нее, городской жительницы, было какое-то удивительное чутье на тайгу: ориентировалась так великолепно, словно родилась и прожила в ней всю свою жизнь. Научилась и верхом ездить, управляться с арканом и многому другому…