Леонид Кучма - Геннадий Корж

Необходимо было создание и имплементация программы честной конкуренции, уничтожение всяческих льгот и преференций. Для того чтобы капитализм (а именно его, похоже, мы строим) мог работать, он должен быть честной системой. Иначе ничего не получится. Для начала нужно дать возможность бизнесу зарабатывать. Далее - получить преимущество в условиях открытой конкуренции даже с западными товарами. Этого можно достичь за счет качества рабочей силы и технологий, лучшей предприимчивости. Если уровень средних производственных издержек у нас не будет ниже среднемировых, мы никогда не сможем успешно конкурировать.

На мой взгляд, за в общем-то хорошим лозунгом защиты отечественного товаропроизводителя просто-напросто стояла попытка избежать конкуренции. А в результате мы получали законсервированное неэффективное производство, от которого все равно когда-нибудь придется избавляться. Осуществляя господдержку отечественного товаропроизводителя, мы готовили будущий обвал экономики. Я больше верю в поддержку отечественного товаропроизводителя населением. Однако как бы патриотически не были настроены люди, в наших условиях определяющим фактором останется цена на товар.

Необходимо было обеспечить такой уровень инфляции, при котором процентные ставки можно было бы держать на уровне, когда предприятие сможет взять кредит и вернуть его в среднесрочной перспективе. Другие условия стабильного экономического роста: снижение налогового бремени и государственных расходов, отказ государства от заимствований на внешнем и внутреннем рынках, интеграция нашей экономики в мировую, дерегуляция экономики. Многое из этого было сделано, хотя и не все.

И, конечно же, инвестиции. Наибольший приток инвестиций могло бы обеспечить возвращение средств из «тени» и «серости». У нас нелегальный сектор экономики, думается, достигает 50 процентов ВВП. Известно, что объемы теневой деятельности в основном зависят от общего состояния экономики, уровня жизни населения и исходящих от государства ограничений. Исправить ситуацию можно было снижением налогового пресса, решительным проведением налоговой амнистии (четко разграничивая капиталы криминальных элементов и теневиков-хозяйственников, отразив такое разделение в соответствующих экономико-правовых актах).

Но не только. Опыт многих стран показал, что простыми декларациями об амнистии не обойтись. Один из вариантов - создание на территории Украины специальной инвестиционной зоны, в которой существовали бы депозитарии и реестры ценных бумаг с соответствующими дополнительными гарантиями сохранности и конфиденциальности операций с титулами собственности. Государство само загнало людей в «тень», и оно же должно было помочь им оттуда выйти. Любые попытки изъять эти капиталы силовым путем привели бы к их окончательной потере.

К сожалению, при Кучме действия власти на этом направлении оставались чрезвычайно осторожными. Хотя налоговое бремя, например, было значительно снижено, были успехи и на ниве дерегуляции.

Политреформа

Одной из важнейших для Кучмы была проблема политической реформы. Впрочем, авторство этой идеи оспаривают различные политические игроки. Важно, как эта идея возникла.

Кроме противостояния с парламентом, Кучма постоянно сталкивался еще с одной линией конфронтации - с правительством, вернее, с его главой. В созданной им вертикали власти премьер имел подчиненное значение и при этом за все отвечал. То есть в случае необходимости превращался в «мальчика для битья». Его позиции ослаблялись еще и постоянным соперничеством с главой администрации.

Колоссальная концентрация власти в руках президента уже не устраивала никого. Да, такая концентрация была необходимой на определенном этапе, для решения определенных задач. Теперь стране нужно было ответственное, а не карманное правительство - правительство парламентского большинства. Это означало бы больше демократии, ведь люди стали бы (не сразу, конечно) голосовать за тех, кто истинно отстаивал бы их интересы. Интересно, что идея политреформы родилась в стане тогдашней оппозиции - я не раз слышал это от Сергея Тигипко, который тоже последовательно отстаивал идею политреформы и даже участвовал в написании концепции.

Когда «Наша Украина» и Блок Юлии Тимошенко заговорили о необходимости сужения сферы деятельности президента и соответствующем ее расширении у парламента и правительства, они ссылались на опыт стран Евросоюза, куда Украина намерена интегрироваться. Но все понимали, что целью этих инициатив является персонально Леонид Кучма, которого обвиняли в авторитаризме, подавлении оппозиции, расправе над свободомыслящими журналистами. А когда Кучма подписал соглашение о создании Единого экономического пространства (ЕЭП), на него и вовсе навесили ярлык предателя родины. Лидеры оппозиционных партий обвинили его в том, будто за поддержку Кремля он готов расплатиться суверенитетом Украины. Тот, в свою очередь, говорил об ориентации на ЕС и НАТО, подписал закон о перемещении по территории Украины войск альянса, но ничто не помогало.

Под тем же углом основная масса воспринимала и идею политреформы. Для ее имплементации был очень удобный момент - уходил президент Кучма, который уже не мог выдвигаться на новый срок и, возможно, именно поэтому был готов к решительным шагам, которые бы ограничили президентскую власть. Казалось бы, договоренности были совсем рядом, но вдруг оппозиция отказалась от продолжения диалога. Почему - понятно. Приближались президентские выборы, и логика борьбы требовала перейти к тотальной критике власти. Только, на мой взгляд, такая логика крайне пагубна, и когда-нибудь она приведет к фатальным результатам. Стоит, видимо, всем задуматься над тем, что судьба Украины куда важнее драчки за властное корыто.

За полгода до выборов Виктор Ющенко в интервью «Новым известиям» дал свое понимание ситуации с политреформой: «Президент и его окружение отдают себе отчет в том, что шансов честно победить на выборах у них нет. Поэтому и была затеяна нынешняя так называемая политическая реформа. За последние полтора года мы услышали от власти четыре взаимоисключающие версии «реформы» - от усиления президентской республики до перехода к парламентско-президентской. Власть, прощупав, что одна версия не проходит, отбрасывала ее и выпускала в свет новые инициативы. Но ведь Конституция не галстук, чтобы с такой легкостью ежедневно ее менять, в зависимости от настроения и фасона костюма. Понятно, что речь идет не о качественных изменениях, а лишь о способе самосохранения. Поэтому сегодня отрабатывается сценарий передачи президентских полномочий премьеру, избрать которого уже через несколько месяцев должен нынешний, подконтрольный Кучме парламент. И тогда выборы президента превращаются в формальность.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});