Стратегия: «Замок Россия». Том 2 - Вадим Денисов

Вытащили всех, без потерь.

Когда наглую суету нашей техники на холме засекли вражины, было уже поздно.

Проснувшиеся от воплей часовых паки сунулись было двумя группами к трассе, а там у них одна из баз неподалёку, но тут же были остановлены ДШК армейской "шишиги" и тремя ручниками. Мангруппа и держала их на безопасном расстоянии, рубила хвосты, вышибала зубы, пока мы грузили людей с их нехитрым имуществом в "кавзик", к тому времени — уже почти "шушпанцер", с титановыми пластинами на бортах и пулемётным постом наверху. Мы, по плану, вообще не должны были ввязываться в бой, но Гоблин с Кастетом не выдержали, немного таки постреляли из ПКМ-ки и "девятки" по вспышкам левой группы особо тупых ползунов.

Так вот, про поведение.

Киргизы держались очень собранно, не расслаблялись до последнего момента, реакция пошла лишь тогда, когда они упали на сидения автобуса. И то… Старший в кластере — тот самый нейрохирург, Арстанбек Молдосанов, за судьбой которого так пристально следила Зенгер, владелец частной клиники, мужик толковый, порядок в сообществе держит. Жена у него красавица, спокойная, уверенная в себе уйгурка. Формально операционная сестра, на деле, как мне показалось, главный рулевой.

Остатки монокластера — всего три семьи, все из Бишкека. Одна — сплошь медики, другая, русские, в Бишкеке жили с рождения — династия с камвольно-суконного комбината, последняя семья работала на "Кыргызавтомаше", этнические иранцы, глава семьи Самир Мухаммедов, инженер-электронщик.

Тронулись быстренько, армейцы нас прикрывают. Хорошо они прикрывают, с ростом численности анклава Бероев выбил, подобрал и выучил кадры, теперь у него мангруппа на постоянной основе, шестеро "тяжёлых". Под остатки очередей проскочили к перевалу, там "тяжёлые" задержались — закупоривать трассу, оставлять добрую память, ставить мины. А мы покатили дальше, я с Монголом в автобусе, "хай люкс" с моими "бандитами" позади.

Сидим, ничего не говорим, все устали, а потеряшки ничего не спрашивают, знают, что основное — в Замке. И тут вдруг кто-то что-то тихо сказал, почти сразу по салону быстро прошелестел взволнованный разговор на незнакомом языке. Арстанбек выслушал, кивнул и громко, чтобы все слышали, обратился ко мне.

— Товарищ Демченко, люди волнуются, просят прояснить заранее.

— Что надо прояснить, Арстанбек? — не понял я. Потом подумал, что Молдосанов хочет что-то выяснить по условиям размещения, дети устали, люди проголодались.

Всё не так.

— Мы ведь все помним, как наши вожди СССР развалили, и что потом из этого вышло. Помним, что Бишкек пережил за последние годы. И новую жизнь в этом мире уже повидали, во всех красках…

— Слушаю тебя.

— Вот бумага, собрание проводили, да. Коллективно просим принять нас в российский анклав, — бухнул Арстанбек, решившись. — Люди думали, расписались.

Я слегка притормозил с реакцией. Вообще-то, это моя прерогатива предлагать такое, давно дадены полномочия. Главы посёлков, сталкеры, патруль, шериф. Ну, и Командор, естественно. А тут вдруг сами, вперёд паровоза!

— Как думаешь, Сергей, одобрит ваш президент? — пробудил меня староста, — Ты сам-то, как, согласен будешь?

— Конечно, согласен! — на этот раз мгновенно откликнулся я. — И не волнуйся, Арстанбек, все наши будут согласны. Все.

Монгол, сидевший через проход, хитро посмотрел на меня. И тихо сказал: "Дзин-нь!"

Это был единственный "дзинь" за столь масштабную операцию, подготовка и проведение которой заняли чуть ли не два месяца.

Как всегда при таком итоге, пошла суета.

Вот ведь странное существо человек. И мечтаем, и прикидываем вечерами у Юрки, причём Сотников сидит рядом и занимается тем же самым — что взять, что предпочесть при возможности выбора, случись такой "дзинь". Вот он случился, и что? Всё по новой, будто и не было намёток и обсуждений. Жаль, не можно узнать, а интересно — как бы это у немцев происходило, наверняка всё заказывалось бы по строжайшему план-графику, никаких импровизаций, отсебятины и "вдругов".

Скучно, в общем.

А у нас опять "авось"! И это мне нравится, надеюсь, что такой подход, в какой-то мере сохранится и при гипотетической Империи, которую размеренно и не спеша выстраивает Сотников. К "авось" у меня особое отношение. Я считаю, что это есть не что иное, как многострадально выработанная привычка русских оглядываться, в самый последний момент, в ожидании удара. Который неизбежно последует, как всегда — со всех сторон, ото всех рубежей и границ. Врождённая попытка учета неявных обстоятельств и факторов, стремление в самый последний момент довериться интуиции, которая уже что-то там сообразила и… — вывезет!

Поэтому, через несколько минут…

Пш-шш…

— "Демон — "Чёрной Мезе".

— В канале. Слушаю, Руслан.

— Ты инициатор?

— Не поверишь, сами.

В салоне все притихли, слушают, ничего не понимая. Начальники разговаривают, что-то там решают, не их ли судьбу?

— Понял тебя. Главный меня дёрнул, сорок минут пошли.

— Понял, засомневался?

— Так точно, советуй, давай.

— Типа радиоконференции? Хех.

— Гришку достать не могу. Мля, не смешно, Главный ждёт.

— Что там вкинули?

— Без пятёрки полста, одну и две десятых тонны огурцов…

— Мать его… и второй есть?

— Есть. Две "Дашки" и 24 ППШ.

— Охереть… И что делать?

— Серый, на, я тебя спрашиваю!! Советуемся. Пауза, минута, мнение. Как понял, приём.

— Понял, СК.

Не выпуская из рук рации, я повернулся к Монголу.

— Слышал? Что скажешь? Давай про второй вариант.

— ППШ как "штурмовухи" хороши будут. На зачистках. В посёлках нужны, а казачкам постольку поскольку. Добрый вариант. Ну, а "дашкам" всегда место найдётся.

— А первый?

— Вторая "сорокопятка" — это почти готовый "шушпанцер" высшего, по нашим меркам, уровня, можно почти тупо ехать по дороге, гасить аналоги, на Аддис-Абебу или в Нью-Дели. Если ставить на понтон, то вся Волга наша. Первый вариант — стратегия, второй — лишь тактика.

Монгол, как обычно, короток и точен.

Пш-шш…

— "Чёрная Меза" — "Демону".

— На связи.

— Вариант один. Танк, речной монитор, контроль пространств. Как понял?

— Принял, Серёга, принял… Давай, СК.

До самого конца поездки мы так и не знали, какой вариант выбран окончательным, и что упало на блестящую чёрную плиту.

Они выбрали первый.

Теперь Дугин, вместе с Гансом Грубером, новым начальником цеха металлообработки, его братом Ульманом и Гонтой вечерами подолгу сидят у главного инженера, выписывая "кохинуровскими" карандашами и фломастерами чудовищного вида эскизы Непобедимой Аццкой Машины.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});