Супергерои: Нола - Алексей Кондратенко

чувствовала, что грань между любовью людей и ненавистью очень тонка.

Но как Быкарову удалось получить доступ к данным бортового компьютера корабля четырехруких пришельцев? Как получилось разгадать их сложный язык?

Ответ на этот вопрос, или хотя бы подсказку, Ноле суждено было узнать всего через несколько часов.

За ней пришли охранники и сотрудники лаборатории. Целых восемь человек. Желтоватое освещение в камере вспыхнуло ярким желтым светом, причинявшим физический дискомфорт, слабость, будто Нола больна.

От сильного поляризующего излучения, Нола съежилась, обхватила себя руками. Ей хотелось забиться в угол, но её насильно схватили, надели на запястья кандалы с электронным замком, уложили на стол-каталку и повезли по длинным коридорам в лабораторный отсек.

Сначала её погрузили в узкую трубу магнитно-резонанстного томографа, который громыхал, считывая колебания атомов в её теле. После томографа её посадили в кресло, смочили голову раствором, надели на голову провода, подключили к компьютеру и принтер стал распечатывать штрих её мозговых волн. После чего Нолу отвезли в комнату, похожую на операционную. Там из вены у Нолы взяли кровь, но не в обычный шприц, а в целый пластиковый резервуар, объемом около полулитра.

Каждые восемь минут охранник облучал её из горелки желтым лучом. У всех охранников на плечах был шеврон Четвертого Интернационального Легиона. Тогда как у научных работников на халатах краснел логотип «Быкаров Биотех».

Когда к Т-образному операционному столу с Нолой подвезли капельницу с наркозом и вкололи в вену, Нола увидела на балкончике второго этажа — операционная была двухъярусной — Петра Быкарова. Он наблюдал за тем, что произойдет дальше с хищным любопытством, наслаждаясь моментом абсолютной власти над ней.

Наркоз начинал действовать, Нола проваливалась во тьму.

Последнее, что она увидела — блеск пистолета для биопсии с очень длинной широкой иглой.

Последнее, что она почувствовала, это как стол с ней переводят в вертикальное положение. И кто-то из сотрудников лаборатории смазывает ей затылок.

Последнее, что она услышала — свистящий звук работающей хирургической дрели.

Потом наступила тьма. Но она знала, с её головой творят какое-то зверство.

Нола очнулась спустя, как ей показалось, вечность. Её вроде бы везли по коридору из операционной. Но она не была уверенна, так как сознание еще не полностью вернулось к ней, а страшная жгущая головная боль где-то в самой глубине её черепа, не давала сконцентрироваться.

По коридору неслись вопли. Ужасный надрывный хриплый голос выкрикивал обрывки фраз. Нола разлепила глаза и с удивлением стала искать источник звука. По бокам мелькали всевозможные лабораторные боксы за стеклянными перегородками. А голос становился всё ближе:

— СИГНАЛ ОТПРАВЛЕН! ЗОВ УСЛЫШАН! ВСЕЛЕНСКИЙ ЖНЕЦ ИДЕТ СУДИТЬ!

Нола с трудом осознала суть страшных выкриков и сосредоточилась, чтобы разглядеть того, кто это говорил. Охранники как раз провозили Нолу мимо бокса с этим крикуном.

Чудовищно худой человек, высохший словно скелет, метался по камере, похожей на камеру Нолы в таком же белом хлопковом комбинезоне. На голове у него был большой шлем, скрывающий всю верхнюю часть лица. Без стекла, без прорезей для глаз. Это была не человеческая технология. От шлема к потолку тянулось множество проводов. А из-под шлема по лицу худого человека сочилась кровь. Нола знала, что это за шлем. Это был нейро-интерфейс компьютера с корабля пришельцев.

Неожиданно он остановился. И несмотря на то, что шлем не давал возможности видеть, повернул голову точно туда, где была Нола. И теперь он обратился к ней с новой интонацией но с теми же словами:

— СИГНАЛ ОТПРАВЛЕН! ЗОВ УСЛЫШАН! ВСЕЛЕНСКИЙ ЖНЕЦ ИДЕТ СУДИТЬ!

Вскоре они миновали тот отсек, и Нолу привезли в её камеру, куда крики этого странного человека не долетали. Нолу отстегнули от стола-каталки и переложили на койку. Она попыталась вырваться, растолкать охранников, сбежать, но ей с легкостью заломали руки, подбили ноги и оставили лежать на полу.

От усилия у нее из носа закапала кровь. А потом и по шее с забинтованного затылка протянулась горячая струйка крови.

— Что же вы со мной сделали! — со страхом, чувствуя себя абсолютно беспомощной, прошептала Нола.

И единственным утешением для нее в этом аду стала новая порция еды в пенопластовой посуде и апельсиновый сок. Она подползла по полу к столику и стала есть, не зная, может быть это её последняя трапеза.

А худой человек теперь не выходил из её мыслей.

Теперь Нола понимала, откуда у Быкарова доступ к знаниям расы Рохнур. Этот худой человек стал связующим звеном. Но нейро-интерфейс инопланетного компьютера не был рассчитан на людей и явно пережег этому бедолаге мозги. Он казался сумасшедшим. И всё же, Нола знала, что к его словам стоит прислушаться.

Сигнал отправлен... Куда?

Зов услышан... Кем?

Вселенский жнец идет судить... Кто он? И кого будет судить?

Недобрые предчувствия зарождались у Нолы. Всё это как-то связано с инопланетянами. С четырхрукой расой Рохнур, чья цивилизация намного веков опережает землян. В свете этого, проблемы Нолы с Легионом и Быкаровым начинали казаться пустяком.

Нола думала об этом уже не первый час, когда где-то в коридоре громко распахнулись двери и раздался спешный топот. Почти бег.

Пыхтящий злобой Пётр Быкаров обрушился на стекло камеры Нолы с кулаками и заорал:

— Что за фокусы ты вытворяешь?! В чем твой секрет?!

Нола поднялась и села, с недоумением глядя на эту безудержную ненависть, с какой Быкаров таращился на нее. Она решила, что больше не станет с ним говорить. Спрашивать или отвечать. Она считала