Вчерашний день, прожитый завтра (СИ) - Гущина Яна

— Очень приятно, что вспомнила обо мне. А то с тех пор, как вы заезжали ко мне с Юрой, минула целая вечность, — улыбнулся парень и тут же спросил. — Что будешь, чай или кофе?

— Чай, пожалуйста, — машинально ответила она, размышляя над тем, где сейчас искать Аню. — Саджан, скажи, а тебе Аня не звонила?

Затаив дыхание, девушка ожидала ответа.

— Ты же знаешь, что нет, — хмуро ответил он, набирая воду в чайник. — Для чего спрашиваешь о том, что и так тебе известно?

Наташа помедлила с ответом, решая, стоит ли говорить Саджану о реальных обстоятельствах ее посещения. Затем она поняла, что не имеет смысла скрывать то, о чем и так вскоре станет ему известно.

— Просто Аня ушла из дома, — неожиданно для себя выдала Ковалева — пока ее мозг решал как лучше преподнести парню бегство Ани, ее язык уже обо всем рассказал.

— ЧТО? — вскричал Саджан и небрежно сунул чайник на стол, забыв поставить его греться.

— Вчера Виджай поругался с Аней, и она ушла ночью, оставив записку.

— Ушла? — переспросил он для надежности. — И где теперь она?

— Вот-вот, мне бы тоже хотелось это знать, — призналась Наташа. — Я думала, что она у тебя.

— Странное у тебя было предположение, — отметил Саджан, не задумываясь над тем, чем была обусловлена эта догадка девушки.

Парень скинул футболку, в которой был до этого, и, мелькнув перед Наташей обнаженным мускулистым торсом, поспешно натянул другую. Время дипломатических разговоров прошло, поэтому он нетерпеливо глянул на замешкавшуюся девушку и, направляясь к двери, бросил ей через плечо:

— Наталья, ты идешь?

— Да, кончено, — она подскочила с дивана, чтобы не отставать от друга.

Их шаги гулким эхом отразились от стен подъезда, когда они спускались вниз. Саджан был невероятно встревожен и Наташа уже начала сожалеть о том, что отказалась от сопровождения в лице Юры или же миссис Варма. Сейчас она чувствовала себя неуютно, ощущая груз навалившейся проблемы. Если до этого она полагала, что найти Аню — дело пустяковое, то теперь по встревоженному лицу Саджана поняла, что это не так.

— Как вы вообще могли допустить такое, чтоб она ушла? — негодовал он, наделяя разъяренными взглядами ни в чем неповинную Наташу. — Неужели так было сложно не конфликтовать, чтобы избежать всяких нелепых поступков, связанных с уходом?

И что она должна была ему сказать? Что его брат набросился на Аню, и чуть было не изнасиловал? Если бы не вмешательство Юрки, то дело именно так бы и кончилось.

— Ты мне что-то недоговариваешь, — насторожился Саджан, резко останавливаясь. Он хорошо знал Наташу и потому ощутил ее трепет, как бы она не пыталась скрыть его. — Что там у вас произошло?

Глава 48

Лестничный пролет подъезда был не сильно подходящим местом для объяснений подобного рода, но, похоже, у Наташи выбора не было. Она прислонилась спиной к стене и перевела дух. Саджан, видимо опасаясь, что его жертва ускользнет от него, оперся ладонями о стену таким образом, что голова девушки оказалась между его рук. Наташа растерялась от такой внезапной близости парня и запаниковала, чувствуя, как предательски задрожали колени. Но Саджан истолковал ее состояние иначе, чем следовало. Ему и в голову не могло прийти, что такова реакция девушки на его близость. Он подумал, что это был страх поведать ему о происшедшем, что, впрочем, было недалеко от истины. Состояние Наташи еще больше встревожило парня, и он нетерпеливо уставился на Ковалеву в ожидании объяснений.

Справившись с приступом удушья, она взглянула в его огромные глаза, находившиеся меньше, чем в двадцати сантиметрах от ее лица и вынырнула у него из-под рук. Так хоть ей не надо было опасаться за то, что он услышит, как взбудоражено колотится ее сердце. Но отделаться от парня оказалось нелегко. Он ухватил ее за плечо и вернул на прежнее место, заняв все ту же наступательную позицию.

Ей ничего не оставалось, как восстановить учащенное дыхание и в подробностях рассказать о случившемся. При этом она даже боялась глянуть в почерневшие от злости глаза парня. Он стоял перед ней, тяжело дыша, отчего его ноздри бешено раздувались, говоря о кипящем в нем гневе. Его дыхание касалось лица девушки. Именно поэтому ее сердце екало и предательски выбивало немыслимо ритмичную чечетку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Да как она посмел? — рассвирепел парень, из-за чего у Наташи мурашки табуном пронеслись по спине. — Как он мог принуждать ее к близости? Это дело добровольное!

Дело-то добровольное, но Наташа понимала Виджая, которому было тяжело выносить неприступность жены. Кому это понравится — жить в одном доме с законной супругой и при этом не иметь интимной связи. По мнению Наташи, Виджай еще проявил невероятную выдержку. Как бы она не осуждала действия Виджая, но она могла их понять. Смешно было бы полагать, что, оставаясь женой Виджая, Ане удалось бы избежать супружеских обязанностей, связанных с постелью. Наташа ни раз говорил об этом подруге, но та и слышать ничего не хотела на эту тему. Ей было удобно пребывать в образе оскорбленной жертвы, пользуясь тем, что все ее жалеют, а Виджай в свою очередь строит из себя джентльмена, съехав в другую комнату. Но в итоге надо было ожидать того, что ему надоест жить в разных с ней комнатах и он потребует исполнения супружеского долга.

Однако все это Наташа благоразумно не решилась озвучивать, страшась гнева Саджана. Он и так последние несколько месяцев был чернее тучи, и Наташа не хотела ранить его своими суждениями об обязанностях супругов.

Подумав обо всем этом, Наташа осмелилась глянуть в глаза собеседника. Они, как два бездонных омута затягивали ее в пучину необъяснимых желаний. Парню было и невдомек, что бедная девушка, стоящая перед ним, трепещет вовсе не от пережитых волнений, а потому, что именно он стал причиной ее состояния.

Когда Саджан наконец-то отступил от подруги, она поспешно отпрянула, чтобы избавиться от тесного контакта с ним. Зарывшись пальцами в волосы, он немного постоял, приводя мысли в порядок, а затем со всей силы ударил кулаком по перилам лестницы, выместив на них свой гнев, и они отозвались глухим протяжным звуком. Саджан бросил на спутницу короткий взгляд.

— Пошли, — обронил он через плечо, сбегая вниз.

Молодые люди вышли на улицу, и Наташа облегченно вздохнула — Саджан перестал казаться ей пугающим и в то же время невероятно привлекательным, мрачным и одновременно и ранимым. Эти парадоксальные чувства были для Наташи настоящим испытанием. Как же она устала от непонятных эмоций, которые овладевали ею, когда она видела Саджана.

— Вы уже сообщили в полицию? — перешел он к делу, останавливая такси.

— Не знаю, — призналась Наташа. — Все подумали, что Аня у тебя и поэтому вряд ли кто-то кинулся бы оповещать об этом полицию.

Саджан кивнул и попросил водителя отвезти их в полицейский участок.

— Неужели никто из вас даже не подумал о том, что она не стала бы приезжать ко мне после того, что между нами произошло?

— А что, собственно, произошло? — вспылила Наташа, которой надоели его упреки. — Ваша с Аней близость, до свадьбы с Виджаем, стала тенью забытых дней. А то, что Аня должна родить твою племянницу или племянника, еще не говорит о том, что вы с ней не должны знаться. Тебе и Ане придется находиться в обществе друг друга, так как, нравится вам это, или нет, а Виджай остается твоим братом, и тебе надо будет контактировать с ним и его женой. А отец с матерью очень переживают из-за твоего отсутствия. Так что тебе стоит вернуться домой, чтобы не травмировать маму.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Это невозможно, — отрезал Саджан. — Мне слишком тяжело видеть Анну, зная, что она не может быть моей.

— И тебе и ей стоит научиться жить с этим. Вам просто надо смириться с неизбежностью.

— Прости, но я не готов к тому, чтобы проживать под одной крышей с любимой женщиной, не имея возможности даже посмотреть на нее. Я не могу ложиться спать, зная, что в соседней спальне мой брат обнимает ее. Не могу!