Спасатели - Павел Шумил

Ветер свистел и выл в пальмовых листьях. С востока наползала темная как ночь туча.

— Отойдем, — сказала Шейла.

В глубине пальмовой рощи было спокойнее. Ураган бушевал где-то наверху. Айя осмотрела Шейлу с головы до ног. Черный шлем, черная кожа обтягивающего костюма, спокойная решительность на лице.

— Что ты хотела мне сказать?

— Первое — ты идиотка. Семьдесят лет назад могла подойти к деду — и была бы дома. Но не в этом суть. Я узнала, что ты думаешь обо мне. Восстановим справедливость, — Шейла села, прислонившись спиной к стволу пальмы. — Игра в одни ворота — это забавно. Но не спортивно. Пришла твоя очередь узнать, что я думаю о тебе!

— Каким образом?

— Очень просто, — тихо произнесла Шейла и щелкнула тумблером на шлеме. На Айю обрушилась волна презрения, злобы пополам с обидой, чистой детской ненависти — а на заднем плане — торжество победителя и уверенность в собственной правоте. Айя пошатнулась, но в следующий момент бросилась на Шейлу. Сорвать шлем, обезвредить!

И ткнулась лицом в песок. Руки и ноги просто отказали ей.

— Не знала, что такое настоящая телепатия? — усмехнулась Шейла. — Думала, отхлещешь по щекам как котенка?! А вот не вышло! Что теперь делать будешь, принцесса?

«Задушу тебя голыми руками», — хотела сказать Айя. Но губы произнесли:

— Тетенька, прости засранку. Я больше не буду!

— Громче!

— Тетенька, прости засранку!

— Громче!

— ТЕТЕНЬКА, ПРОСТИ ЗАСРАНКУ!!!

Такого не может быть, это происходит не со мной, — ошеломленно билось где-то в глубине сознания, под бременем чужих мыслей и гнева. — Я сейчас соберусь…

И она действительно собралась. Поднялась на четвереньки, и пока Шейла раздумывала, что же сделать дальше, глядя в глаза девушке холодно произнесла:

— Неплохо. Ты меня застала врасплох. Но твоя ошибка в том, что мощность сигнала недостаточна.

— Сейчас отрегулирую, — Шейла подняла руку к шлему и щелкнула тумблером. В ту же секунду Айя за мыслями Шейлы восприняла свои, а в них — мысли Шейлы, в них вновь свои — как в коридоре зеркал — бесконечное отражение злости, обиды, ужаса и удивления. Мощная, чистая волна на грани болевого порога!

Злость исчезла, ее заменил стыд и образ какого-то парня, который дергался как паяц, уцепившись за ветвь дерева. Волна стыда нарастала, вызывая все новые лица. Айя уже не могла понять, где чужие воспоминания, а где ее. Удивление тоже исчезло, осталась обида, стыд и ужас за содеянное. Кем — неважно. Два сознания слились в одно…

Только через полчаса, проанализировав с Доминатором колоссальный объем информации, Зедд сумел вычислить код последней нуль-кабины. Почему так? Да потому что и Айя, и Шейла умели, если хотели, скрывать свои перемещения. В логах записывался код одного из тех, кто пользовался этой камерой раньше. Айя придумала этот прием самостоятельно, с Шейлой поделились тетки.

Команда миротворцев высадилась на остров в полном составе. Джокер расправил крылья, взлетел, и его чуть не унесло в океан. Энергично работая крыльями, завис на одном месте, осмотрелся…

— Они там, в роще! — И спикировал к первым деревьям. Прикрывая лицо от ветра и песка, люди побежали за ним. Вскоре нашли обеих. Шейла плакала взахлеб на груди Айи. Лейтенант сидела прислонившись спиной к пальме, гладила ее по коротко подстриженным волосам и шептала на ухо что-то утешительное. Рядом на песке валялся черный шлем.

— Вот и наш эскорт, — произнесла Айя. Нигде от них покоя нет. Вставай, моя милая, идем домой. Здесь скоро дождик хлынет.

Шейла послушно поднялась, шмыгнула носом, подобрала шлем. Обнимая девушку за плечи, Айя повела ее к павильону нуль-т.

У ворот павильона Шейла разыскала обломок бетона, бросила шлем под ноги и принялась яростно колотить по нему. Раскровила палец, но разнесла шлем вдребезги. Айя стояла рядом и смотрела.

— Что произошло? — шепотом спросил Сай'Кор.

— Она уделала меня подчистую, — так же шепотом отозвалась Айя. — И себя тоже…

— Ты ее не?…

— Ни пальцем… Себя ненавидеть — это извращение.

— Не понял.

— Неважно.

На драконьей базе команда миротворцев едва ли не силой затолкала Айю в жилой отсек и заставила рассказать о произошедших событиях. Против всех традиций отряда, воспоминаниями лейтенант делилась неохотно, всячески сокращая рассказ и уходя от изложения подробностей.

— Да как она могла?! Она сейчас у меня узнает, что такое проективная телепатия! Она у меня пол будет языком вылизывать! — вскочила в конце рассказа Вика, присоединившаяся к команде практически у нуль-кабины.

— Не надо… — непривычно тихо попросила Айя, уставившись в пол. — Не нужно… Я сама виновата… Сама нарвалась, сама понесла наказание… Скажи, — она подняла взгляд на телепата, — что бы ты сделала, если бы ненавидела свой дар? Даже не его — последствия…

— Сделала? Отказалась бы от него, — неестественно спокойно произнесла Вика.

Андрей вздрогнул.

— Айя, ты не природный телепат… Ты просто не знаешь, как это… Почти не больно, но смертельно страшно. Можно пережечь определённый участок мозга и навсегда лишиться телепатии. Даже операция потом не позволит восстановить дар… Но это страшно, как… Не могу передать словами, только образом. Словами не потяну. Хочешь узнать?

Айя отрицательно помотала головой.

— Всё равно, как лишиться зрения, слуха… Всего сразу, — продолжала Вика. — У тебя вот боевой тренинг только. Вас учат противодействовать чтению своих мыслей и внедрению чужих. Теперь ты знаешь, что обычный пси-усилитель выносит такую защиту, как ураган перо. А у нас тренинг — «мёртвый час». Это когда тебе на голову одевают глушилку, и надо за этот час не свихнуться. Понимаешь… Телепаты постоянно слышат мысли, образы… Не интерпретируют, конечно, на это необходимы немалые усилия. Но постоянно ощущаешь, как кто-то думает… Эмоциональный фон. И вроде закрываешься от него, стараешься огородить своё сознание, но в то же время не можешь с ним расстаться. Это как воздух, которым дышишь. А в глушилке тебе перекрывают кислород. Мёртвая тишина. Ты разговариваешь, невольно переходя на повышенные тона. Можешь нюхать что угодно, пить вкуснющий сок… И при этом ощущать вакуум. Космическое пространство вокруг, где нет звуков, запахов, света, тепла, самого воздуха нет. Жутко. Некоторые не выдерживают. Были и такие, которых в реанимацию отправляли через полчаса… Я помню пару таких, Андрей, помнишь?

Второй псионик отрывисто кивнул, тяжело сглатывая слюну и слегка зеленея от воспоминаний.

— Вот… А теперь представь — вакуум навсегда. Ты самостоятельно открываешь люк на космической станции и выпрыгиваешь в открытый космос. Без скафандра. Я бы не смогла так, самостоятельно, — в вакуум… Но от дара — думаю, да. — Вика замолкла.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});