Женщина с дурной репутацией - Аманда Маккейб

— Он почти мертв! — прошипел Эрмано сквозь зубы, точно змея. Из его рта вырвался омерзительный запах разлагавшегося тела. — А ты принадлежишь мне. Так предсказали карты!

— Ты ведь знаешь, что таро могут и соврать, — ответила Джульетта, извиваясь всем телом и пытаясь вырваться. — Соврать может и тот, кто гадает на них. Я никому не принадлежу, и меньше всего тебе, Эрмано Грацциано. Ты отвратителен, ты червь, выползший из канала, ты убил женщину…

— Заткнись, шлюха! — Эрмано ударил ее по лицу, Джульетта отлетела назад, из глаз посыпались искры, перехватило дыхание, все поплыло от боли. Она упала бы на пол, если бы Эрмано не удержал ее железной рукой.

Джульетта затуманенным взором посмотрела на графа. В уголках его потрескавшихся губ появилась слюна, по лбу стекали капли пота. Он наклонился к ней еще ближе, и она почувствовала слабый сладко-горьковатый запах трав. Яд действовал, и к тому же быстро.

Эрмано сощурил глаза и совсем затих, его пальцы сжались, и она увидела, как по его рукам расплываются синяки.

— Да, теперь ты видишь результаты своего злодеяния.

— Эрмано, ты обречен, — бесстрастно ответила Джульетта. — Зачем было приводить меня сюда?

— Ты спасешь меня, — ответил он, от отчаяния повысив голос. — И немедленно!

— Неужели карты предсказали тебе это? — Джульетта покачала головой. — Нет, уже слишком поздно. Полосы говорят о том, что яд разошелся по телу.

— Ты — ведьма! Ты восстала из мертвых! — завопил он. Все его льстивое обаяние и безграничная властность полностью испарились. Остался лишь обезумевший перед лицом смерти человек — перед лицом смерти, на которую за долгие годы обрекал многих людей. — Ты умеешь отравлять. Значит, знаешь противоядие. Ты же воскресла из мертвых!

Верно, Джульетта умела пользоваться, ядом и знала даже несколько противоядий. Читала об этом в книгах матери. Однако…

— Я точно не знаю, какой яд был в этом кольце. Поэтому трудно определить, можно ли спасти от него и какое средство поможет.

Эрмано потащил Джульетту к двери, ее ноги едва касались пола. Для пораженного ядом человека он обладал недюжинной силой, его хватка была цепкой от горя и гнева.

Джульетту тоже охватил гнев, равный его силе. Она мысленно представила красивую мать Марка, когда той перерезали горло, и охваченного ужасом мальчика, который видел, как она умирает. Джульетта уперлась ногами и стала вырываться.

— Нет! — закричала она. — Даже если бы я знала противоядие, не стала помогать тебе.

— Ты поможешь! — Эрмано снял с пояса кинжал и приставил ей к горлу.

Сталь была холодной и беспощадной. Джульетта замерла, затаила дыхание, почувствовав, как в ее шею уперся острый конец кинжала, как упала капля ее горячей крови.

— Если только тебе больше не хочется увидеть своего любовника, — прошептал Эрмано ей на ухо. — Если тебе не хочется отправиться в ад вместе со мной, ты сделаешь так, как я скажу. Ты будешь жить до тех пор, пока я не умру.

Джульетта с трудом сглотнула, снова почувствовав прикосновение кинжала. Посмотрела Эрмано в глаза. Сейчас они прояснились, кожа побелела. Она не сомневалась, что он исполнит свою угрозу. Непременно убьет ее точно так же, как Веронику Ринальди. Ей следует подыграть ему, затеять столь же умный обман, к какому прибегал Николай Островский.

Время на ее стороне. Яд сделает свое дело. Возможно, Николаю удалось бежать, и он ищет ее. Ей надо уцелеть, спасти Марка. Если бы только удалось убедить Эрмано пройти с ней в солнечную комнату, где терпеливо дожидался незаконченный эксперимент.

— Пусть будет так, — задумчиво и тихо согласилась Джульетта, точно уговаривая дикого зверя или строптивого ребенка. — Я помогу тебе, Эрмано, если смогу. Мы должны перейти в мою рабочую комнату. Там находится все необходимое.

Эрмано внимательно посмотрел на нее настороженным взглядом, словно взвешивая, насколько можно верить ее словам. Наконец кивнул.

— Мы пойдем в твою рабочую комнату, — согласился он. — Однако мой кинжал всегда будет рядом, Джульетта. Ты первой отведаешь любой свой напиток. Я буду следить за тобой.

— Конечно, — пробормотала Джульетта. Именно на это она рассчитывала.

Марк стоял на краю холма, возвышавшегося над домом Джульетты. Перед ним открывался вид на спутавшиеся засохшие виноградники. Солнце село задолго до того, как они покинули город. Все кругом освещалось лишь бледными полосами лунного света. Казалось, ставни закрыты и в доме никого нет.

Кругом стояла жуткая тишина. Соловьи не пели. Ветер не гулял среди веток деревьев. Будто сегодня за ними следили призраки.

Марк оглянулся через плечо на Николая и Бальтазара. Они разглядывали дом столь же настороженно. Оба выбились из сил, помогая Марку в поисках, но были готовы ринуться в битву.

— Ты уверен, что они здесь? — тихо спросил Марк.

Бальтазар кивнул. При лунном свете его глаза казались тусклыми и невыразительными, будто принадлежали человеку намного старше его. Брату Марка сегодня, без сомнений, предстояло во многом разочароваться, избавиться от многочисленных демонов. Марк надеялся лишь на то, что Бальтазар найдет свою Джульетту, которая поможет ему залечить раны. И останется человеком, заслуживающим доверия.

— Эрмано часто говорил об этом месте, — сказал Бальтазар, приподняв на плече красивый резной ирландский лук. — Поблизости нет другого места, где бы он мог укрыться. Думаю, мы на верном пути.

— Оставайтесь здесь, — тихо приказал Марк Бальтазару и Николаю. Он вытащил шпагу и держал ее, не снимая перчатки, за простую кожаную рукоятку. На толедской[23] стали засверкал лунный свет.

— Марк, тебе одному нельзя туда идти, — возразил Николай.

Марк покачал головой:

— Если Эрмано там вместе с Джульеттой, мне одному будет легче застать его врасплох. Поведение графа сегодня показало, сколь он неуравновешен. Нам нельзя спугнуть его. Иначе он начнет сопротивляться, причинит Джульетте боль.

Если уже не причинил. Но Марк в эту холодную ночь не произнес эти слова вслух.

Николай понял его. Они плечом к плечу сражались во многих битвах. Однако есть такие битвы, в которых надо сражаться в одиночку. Николай кивнул и растворился среди ночных теней, скрыв свои яркие волосы под капюшоном. Он будет рядом — Марк знал это.

Бальтазар уже собрался пойти за Николаем, но остановился, оглянулся и посмотрел на Марка жесткими неподвижными зелеными глазами:

— Вы убьете его, синьор Веласкес?

Синьор Веласкес — столь непривычное обращение для братьев. Но Бальтазар только что узнал правду, которую Марк хранил столько лет. Они — братья по крови. Разумеется эта ночь мало что изменит.