Рональд Лэйнг. Между философией и психиатрией - Ольга Власова

Если говорить в общем, цель книги состоит в том, чтобы обнажить политическое подавление нескольких специфических сфер опыта, само это подавление, – идущее через опыт, или скорее, отказ от внеопытного – как последовательность специфических форм отчуждения, – всецело предстает в контексте неизбежного внутри капиталистическои системы повсеместного отчуждения[278].

Книга поворотная сразу во всех отношениях. Из всех книг Лэйнга ее можно сравнить разве только с «Разделенным Я» – по цельности идеи, по оригинальности, новизне и плотности. Только если в «Разделенном Я» перед нами предстает Лэйнг-ученик – последователь экзистенциально-феноменологической психиатрии, то здесь перед нами Лэйнг-учитель и, наверное, даже Лэйнг-пророк. Он уверен в своих прозрениях и как никогда тверд в своем противостоянии социальной системе. Правда, эта твердость давала критикам повод для упреков. Так, Дэвид Мартин подчеркивал, что «в своей основе логика позиции Лэйнга, несмотря на весь либертарианский лоск, насильственна и тоталитарна»[279].

Картина развития общества и истории в устах Лэйнга, как и в устах всякого пророка, звучит апокалиптически. Как точно подмечает Теодор Лидс, «философия Лэйнга в „Политике переживания“ – это, скорее, не философия надежды, а философия отчаянья»[280]. Он, словно слепой старец, прозревает грядущий конец:

Нас окружают псевдособытия, которые наше ложное сознание приучает нас принимать как истинные и реальные и даже находить в них красоту. В современном человеческом обществе гораздо меньше правды содержится в том, чем вещи в действительности являются, чем в том, чем они не являются. Наши социальные реалии безобразны, если взглянуть на них в свете изгнанной истины, а красота без лжи кажется практически невозможной.

Мы живем в такой исторический момент, когда все меняется настолько быстро, что мы обращаемся к настоящему только тогда, когда оно уже ускользает. <…> Человечество отчуждено от своих истинных возможностей. <…> Наше отчуждение затрагивает наши глубочайшие основы[281].

Для усиления апокалиптического эффекта проповеди Лэйнг использует специальные приемы. Так, книга насыщена короткими и звучными предложениями, налицо избыток глагольных форм. Суждения категоричны и не допускают сомнения («Ребенок, рожденный в Великобритании, имеет больший шанс попасть в психиатрическую больницу, чем в университет»), для их подтверждения используется столь же категоричная и ужасающая статистика (за прошедшие пятьдесят лет нормальные люди убили 100 миллионов своих товарищей).

Однако Лэйнг не просто предлагает очередной апокалипсис. Он пытается вскрыть корни такой катастрофической ситуации в современном обществе. При этом основным пространством и одновременно основным инструментом исследования выступает переживание. Лэйнг называет свой подход социальной феноменологией и в качестве предмета интереса закрепляет за ней взаимопереживание: «мое» переживание «тебя» и «твое» переживание «меня». Еще со времени «Межличностного восприятия» у него сохраняется понимание того, что переживание одного человека не может быть непосредственно пережито другим человеком, т. е. доступно другому только посредством интерпретации поведения. Через такие интерпретации и выстраивается система взаимных переживаний каждым человеком другого каждого.

Сохраняется и озвученное еще в «Разделенном Я» положение об объективности переживания. Лэйнг выступает против свойственного современной науке и культуре раскола психики и душевной жизни на внутреннее и внешнее и подчеркивает необходимость рассмотрения человеческого опыта как целостного образования, интегрирующего личность и ее поведение. Вслед за Гуссерлем и экзистенциально-феноменологическими психиатрами Лэйнг постулирует объективную достоверность опыта/переживания и делает его гарантом истинности всякого исследования. Переживание – это сфера, объединяющая все интенции и события человека. Эту единственно истинную и единственно объективную сферу Лэйнг и исследует с позиций социальной феноменологии.

Развивая идеи Сартра, Лэйнг предлагает схему образования и функционирования общества, при этом связывая все его процессы с переживанием входящих в него индивидов. На его взгляд, общество представляет собой множество отчужденных «я», объединенных в единство и постоянно благодаря отсылкам друг к другу поддерживающих целостность своего объединения. В «Разуме и насилии», как мы помним, Лэйнг и Купер уже говорили о тотализации как основном принципе образования и функционирования группы. Сохраняется эта идея и в «Политике переживания».

Социальная группа и общество в целом, по мнению Лэйнга, возникают путем того, что он называет элементарным синтезированием группы, – несколько личностей начинают воспринимать друг друга как единое целое, а себя – как одного из этой социальной общности. Группа при этом не является чем-то внешним по отношению к входящим в нее индивидам, она составлена ими, более того, группа возникает на основании переживания индивидов, на основании взаимопереживания, на основании переживания множества как единства.

Здесь существует не просто одно-единственное разделение переживания – я переживаю себя как себя, как отдельную личность и одновременно осознаю себя членом группы. Здесь все несколько сложнее. В процесс образования и функционирования группы вовлекается опыт всех ее членов, образуется своеобразное единое пространство опыта/переживания, множеством видимых и невидимых нитей соединяющее переживания отдельных людей. Вот как описывает это Лэйнг:

Я «интериоризирую» твой и его синтезы, ты интериоризируешь мой и твой синтезы, наконец, он интериоризирует мой и его синтезы; я интериоризирую твою интериоризацию моего и твоего синтезов; ты интериоризируешь мою интериоризацию твоего и его синтезов. А кроме того, я интериоризирую свою интериоризацию твоего и его синтезов – так до бесконечности последовательно вкручивается спираль взаимопроникновений[282].

Одним словом, группа формируется благодаря синтезу каждой личностью всех остальных личностей в единое Мы, а также благодаря синтезированию всех их синтезов.

В итоге, и это подчеркивает Лэйнг, образуется весьма любопытная структура – социальный организм, изначально не имеющий ни общего объекта, ни организационной структуры, но чрезвычайно крепко сцепленный изнутри: каждый связан с другим каждым. Такая группа существует лишь постольку, поскольку образована отдельными личностями и полностью зависит от них, она существует одновременно везде (в каждой без исключения личности) и нигде (поскольку указать на место ее фиксации за пределами конкретных людей невозможно). В такой группе благополучие какого-либо из ее членов гарантируется всеми остальными его собратьями. Это социальное образование Лэйнг называет связкой.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});