Его брат хочет тебя (СИ) - Юдина Екатерина

— Это ты так любишь ее, что готов отдать другим поразвлечься? Поначалу я пытался не вмешиваться, ведь ты утверждал о своей любви к Нике. Черт, ну я реально подумал, что у нас вкусы совпадают, такое уже бывало в детстве. Но это... Пиздабол ты, Стас. Мне поднасрать хотел? Или что? Маленького Стасика обижают? Папа и братик не нянчатся с ним, сопли не подтирают ему, как в детстве? — Кирилл зло сверкнул глазами.

— Брат…

Договорить Стас не успел. Кирилл очень быстро оказался рядом и довольно сильно ударил ему в лицо. Кажется, даже нос сломал. Из-за этого Чернов-младший согнулся и застонал.

Кирилл тяжело дышал и выглядел, словно разъяренный зверь. Казалось, что он потерял самоконтроль и даже мне было не по себе смотреть на него. Стас хотел еще что-то сказать, но Кирилл опять его ударил, но на этот раз в живот. Чернов-младший странно осел возле стены и больше не поднимался.

После этого вмешался тот блондин. Он толкнул Кирилла в плечо и сказал, чтобы парень угомонился, но получил удар в челюсть.

Я почувствовала очень сильное облегчение от того, что ребята пришли за мной. Кирилл тут. Значит, меня больше никто не тронет. От этих мыслей стало спокойнее, но уже вскоре это ощущение сменилось на тревогу.

Их было шестеро, а Кирилл вдвоем с Серым. К тому же, Серый не имел опыта в драках. Понятно, что сила не на стороне Черного, но его ярость делала сильнее. Правда, от этого он не стал менее уязвимым. Кириллу разбили губу и несколько раз он падал на пол, но все равно продолжал кидаться на противников. Кто-то из парней ударил его бутылкой по голове и Кирилл тут же рухнул на пол. В тот момент Серый оставил меня возле стены и дернулся помогать, а мне уже хотелось кричать от тревоги. Правда, я не могла этого сделать. Мой собственный голос будто бы не принадлежал мне.

Я с трудом смогла встать на шатких ногах, после чего медленно пошла к двери. Хотела открыть и позвать на помощь, но дорогу преградил один из парней. Резким появлением он заставил меня закричать. Возможно именно на мой крик внезапно возникла тишина и люди в помещении замерли. Я развернулась, чтобы увидеть полную картину драки. Серый лежал лицом в пол, а над ним возвышался парень, готовый ударить, но в центре всего этого стоял Кирилл, весь в крови, а в его руке — короткое, но сверкающее в полутьме лезвие.

От решимости, сквозившей в голосе Черного, даже меня пробрал озноб и пальцы заледенели:

— Сели все на диван и покорно ждем ментов! Не дай бог, шелохнетесь и я выпотрошу вам кишки. Поверьте, — он кивнул на лезвие в ладони. — Мне уже нечего терять.

Перед глазами все плыло, и я уже отчетливо не видела происходящего, поэтому я тихонько привалилась спиной к стене и заплакала.

Лишь отдаленно я услышала шаги. Неровные. Словно, этот человек сильно хромал. Но он все равно подошел ближе ко мне, сел рядом и спросил:

— Ты как? — это был голос Кирилла и, услышав его, я заплакала сильнее, вцепившись в его кофту дрожащими пальцами и потянулась к нему, чтобы оказаться в крепком объятии. — Тише, все хорошо. Я тут. Все хорошо.

— Ты чуть не опоздал! — обвинила спасителя в неторопливости и ладонью ударила его в грудь.

Глава 34

Некоторое время, я по-прежнему сидела на полу и плотно прижималась своим подрагивающим телом к Кириллу. Боялась оторваться от столь необходимого и нужного тепла. В объятиях парня сейчас я чувствовала странный комфорт и спокойствие. Такого ощущения рядом с ним прежде не было.

Пусть от нервов продолжало потряхивать и пусть рядом находились дружки Стаса и сам Чернов-младший, но мне было не страшно, а скорее уютно. Странная уверенность с моей стороны, особенно, если вспомнить наше с Кириллом общее прошлое... Но, как же сильно мне сейчас не хотелось думать о том, что было раньше. Наверное, стоило прекратить жить прошлым, плохие события пора было мягко из себя изымать за ненадобностью.

Немного успокоившись, я прекратила рыдать на груди Черного и оглядела его рубашку, которую ухитрилась испачкать тушью. Потом немного растерянно проанализировала все события вечера и в особенности, мое состояние, в котором меня застал Кирилл. Вполне возможно, что по раскиданному по полу моему нижнему белью, Кирилл подумал, что мной успели воспользоваться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Эй! — едва слышно буркнула ему в грудь. Почему-то мне было важно донести мысль, что я не порченная. — Я целая. Меня не успели...

— Когда ты сказала, что я едва успел, то это стало понятным, — сухо ответил. Столько равнодушия в его голосе и, если бы он не обнимал меня, не успокаивал, и не спасал до этого, я бы подумала, что совершенно не важна для него.

После обмена равнодушными репликами стало ужасно неловко от того, в каком унизительном состоянии я впервые оказалась перед Черным. Вытерев слезы со щек, я убрала руку от мужской груди, да и в целом прекратила, словно липучка, жаться к теплому телу. Но, заметив мою попытку вырваться, Черный, наоборот, сжал крепче руку, которой обнимал меня через плечо и талию, тем самым вернул меня к себе. Думаю, предлагал, чтобы и дальше успокаивалась.

Принимать от Кирилла помощь и утешение очень непривычно. Теперь, когда страх немного отступил, я себя чувствовала очень странно рядом со "спасителем". Смешно даже. Как он смог после статуса «враг номер один» стать человеком, которому одному единственному я полностью поверила?

Но обниматься я все равно пока не хотела, а предпочла бы привести себя в порядок или одеться. К примеру, надеть нижнее белье, которое валялось на полу возле дивана и, если бы мне его сейчас кто-то принес, то я бы просто сгорела от стыда до жалких, никчемных угольков. Кирилл, разумеется, не понял моих сомнений и поведения, а сделал вывод, что я отталкивала его.

— Сиди ты! — цыкнул недовольно, покрепче прижав мою голову к своему плечу, а затем бегло оглядел парней, сидевших смирно на диване. Увидев их попытку заговорить между собой, Кирилл более громко приказал. — Я разве не ясно сказал? Сидеть и не двигаться?

Вместе с очередной угрозой Черный демонстративно перекинул руку себе на колено, показывая парням зажатое между пальцев лезвие.

Насильники послушно затихли и только после этого Кирилл набрался смелости посмотреть на брата, сидевшего возле стены с опущенной головой, так что была видна одна темная макушка.

— Стас? — позвал Черный, но в ответ на вопрос не было движения. Кирилл встал, на ходу отдав молчаливый приказ Серому — сесть возле меня, и буквально сорвался к брату. Присел возле него и, кажется, пытался растормошить. Громко звал по имени, бил по щекам, встряхивал. Всё выглядело странно, будто Чернов-младший отключился.

— Твою мать, у него передоз! Ника, вызывай скорую! — Кирилл по полу «прокатил» мне свой телефон, а после вновь попытался привести брата в порядок. Сложилось стойкое впечатление, что он знал, как приводить человека в сознание после этой странной штуки, называемой «передоз». В это же время я послушно вызывала скорую, пытаясь вспомнить проклятый адрес клуба.

К сожалению, нашей паникой воспользовались ублюдки и выбежали за дверь. Тогда Серому пришлось отзваниваться в службу охраны клуба.

Вновь началась бесконечная паника, страх, суматоха. Зазвучали сирены скорой и полицейских машин. Этот день стал, пожалуй, самым нервным за всю жизнь.

Я наблюдала за происходящими событиями, словно через толщу воды, глухо и слепо. Мои действия были настолько мутными нечеткими, что казалась будто голова в тот момент отключилась и скорее я действовала на рефлексах или инстинктах. В больнице послушно исполняла указания врачей, отвечала на вопросы полицейских.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Последующие несколько часов мы залечивали раны. У Кирилла оказалась на ребре небольшая рана, на которую пришлось наложить маленький шов. Меня осмотрели, нанесли мази на царапины, но, в целом, мое здоровье было лучше, чем даже у Серого.

Думаю, лишь на следующий день на моем теле появится множество кровавых синяков, а пока я сидела на стуле в коридоре приемного покоя больницы, а по соседству — Серый. Кирилл же разговаривал с врачом Стаса неподалеку от нас и на вид выглядел взволнованным состоянием брата, а я напротив была равнодушна к здоровью младшего близнеца. Оставалась в больнице только потому, что Кирилл скомандовал ждать его, к тому же, очень страшно ехать одной ночью.