Малый драконий род - Элизабет Кернер

Ничего особенного я не увидел. Если бы на меня до этого наложили какие-то чары, взгляд мой был бы затуманен, и я видел бы только то, что было нужно другим. Чары, наложенные младшим магом, длятся пару дней, не более. Но если за дело берется Берис — тут приходится говорить уже не о днях, а о месяцах.

Да нет, невозможно. Ему пришлось бы несколько раз обновлять свои чары, какой бы силой он ни обладал.

«А что ему мешает?» — подумал я угрюмо. Я с середины зимы ночую с ним под одной крышей — он мог опоить меня каким-нибудь дурманом или... если у него вообще нет никаких предубеждений, он мог погрузить меня в сон, как поступают все целители, когда состояние их подопечных крайне тяжелое, — после этого даже самый захудалый колдун смог бы наслать на меня свои чары в любую из ночей, и даже несколько раз, если требуется. При поддержке демонов это осуществить довольно легко.

В том-то и дело, что чарами отличается работа демонов, но никак не целителей.

О Богиня! Этот запах!

Бедный мой господин. Я не мог сделать ничего, чтобы уберечь его от Бериса. У меня просто было недостаточно на это сил. А его дочь, эта отважная госпожа, с которой я познакомился на Драконьем острове, — она-то тут при чем?

Я замер на полушаге. Святая Владычица! Голоса, которые слышал Марик, были настоящими! Но чей же разговор он подслушал? Я выругался про себя, понимая, что все еще слишком слаб и к тому же одинок, и вернулся к своим намерениям действовать. Эта бедная девочка опять может оказаться в самом клубке хитросплетений Бериса. Единственным лучом надежды был для меня этот дракон, Акор, о котором упомянул Марик. Я видел, как он доставил госпожу Ланен, тяжело израненную, назад в лагерь, чтобы ее исцелили, и пригрозил Марику смертью или чем похуже, если он не позаботится о ней. Так что дракон Акор, должно быть, в каком-то смысле ее защитник. И я лишь надеялся, что под его защитой она будет в безопасности.

Моя преданность хозяину все еще заставляла меня сомневаться, и все же я достал свой небольшой мешок из сундука, стоявшего у изножия кровати, и стал складывать в него запасной суконник и прочую одежду, а также другие пожитки, которых у меня было совсем немного. «Останься, ты должен остаться с ним, ты дал клятву много лет назад, и время не отменило ее», — твердило мое сознание, пока я готовился к побегу.

Ответом был довод, прежде уже не раз приходивший мне в голову. Человек, которому я давал клятву, был мертв. Разум его был сбит из кусков, скреплен гвоздями, выплавленными в горниле демонов, и я ничего не мог с этим поделать. И если я не хотел сам сделаться рабом ракшасов, мне нужно было немедленно бежать, пока магистр Берис вновь не завладел моей волей.

Все мои пожитки с легкостью уместились в мешок. Денег у меня было немного, но я всегда мог заработать на жизнь при помощи своего дара. Другие только этим и живут. И быть может, однажды я найду способ сразиться с верховным магом Верфарена, хотя надежды на это было мало.

Я не позволял себе даже представить, что еще мог сотворить со мною Берис, пока я, совершенно беспомощный, был в полной его власти.

По привычке я оставил свои покои прибранными, убедившись, что ничто в них не смогло бы указать на то, что я не собираюсь возвращаться. Выскользнув за дверь, я направился вперед по коридорам школы магов, залитых ночным мраком.

Я быстро добрался до главного зала, миновав входную арку общего прихода, куда могли являться все, кому требовалась врачебная помощь, были ли у них деньги или нет. Вход в это помещение был открытым, без каких бы то ни было дверей, — тем самым школа являла расположение всем, без исключения, давая понять, что целители всегда готовы служить своему предназначению.

Чтобы попасть снаружи в общий приход, нужно было пройти через главные ворота. А там, где можно свободно войти, можно и выйти.

Марик

Берис оставил меня наедине с собственными мыслями совсем ненадолго; вскоре он воротился с двумя кружками челана.

— Стало быть, голоса настоящие, — проговорил я. Учуяв запах челана, я пришел в недоумение. — Вот так усыпительное питье!

— Ну нет, спать я тебе пока не дам, — ответил Берис весело. — Ты не узнал голоса, которые слышал?

— Во имя Преисподних, Берис, — проворчал я. — Это тебе не разговор в соседней комнате подслушивать. Голоса эти звучали у меня в голове.

— Это явление именуют бессловесной речью. Я-то думал, что это всего лишь вымысел, а тут на тебе: не успел ты оправиться от своего безумия, как немедленно преподнес мне такую неожиданность. Я хочу понять, как тебе это удалось. Меня передернуло.

— Сегодня, перед тем как вы пришли, я... мне показалось, будто я снова сошел с ума. Мне беспрестанно мерещились голоса. Они что-то говорили, говорили и не желали умолкать, как я ни вопил. Тебе не понять, каково мне было, Берис. Я себе места не находил: они не затихали ни на миг. Но когда смолкли, сделалось еще хуже. После этого я чувствовал лишь... Нет, не могу.

— Что случилось, расскажи мне как следует, Марик, — проговорил он, пристально вглядываясь мне в лицо. — Ты был слишком слаб, чтобы поведать мне все сразу, но теперь, я думаю, ты сумеешь найти в себе силы. — Когда я, кивнув головой, осушил свою кружку, он продолжал: — Ну же, Марик. Все позади, напасть твоя избыта. Лучшее, что ты можешь сделать ради собственного восстановления, — рассказать обо всем, что произошло, во всех подробностях. И ничего не упуская. Давай же, друг мой, поведай мне об этом.

Но я уже достаточно пришел в себя, чтобы насторожиться: с чего бы ему так обо мне печься? Бериса никогда не заботили другие, если только они не могли как-то повлиять на его замыслы, и он никогда не заводил друзей. Впрочем, предложение его было заманчивым. Я чувствовал, как с каждым днем разум мой все больше восстанавливается, а вместе с ним крепну и я; для меня было бы большим облегчением излить все разом — и покончить с этим. К тому же я долгое время был в беспамятстве, а Берис умеет выведывать, что ему нужно. Я был уверен, что он испытывает меня на искренность.

— Кадеран и я сразились с ними — с двумя драконами, серебристым и темно-бронзовым. Серебристого звали Акор, он был Стражем, именно он принес Ланен ко мне на исцеление, а потом опять забрал ее, когда я пытался принести ее в жертву одному из владык Преисподней. — Воспоминание об этом заставило меня содрогнуться. — Чтобы войти, он проломил стену, Берис. Сил этой тварюге не занимать. Бьюсь об заклад, у него одна только голова была длиной с меня — нетрудно прикинуть, каких он был размеров. Даже в дом бы не влез.

— Это произошло незадолго до решающего столкновения, Марик. Ну же, давай, деваться некуда! Не упускай ничего, ни мельчайшей подробности. Вы с Кадераном бились против двух драконов.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});