Тайны серых кхоров - Ален Лекс

«Ну чего ты сидишь?! Не мог никто, кроме нее, убить тех горожан! Да и кому еще понадобилось бы запирать тебя? Полностью безумное существо попросту перегрызло бы тебе глотку… А ей ты зачем-то нужен, вот она и позаботилась о твоей безопасности!»

– Это не более чем предположение…

«Предположение? А что, предположение, что неизвестное чудовище перепугалось, услышав ее вой, и удрало восвояси – лучше?! При этом, вероятно, первую часть ночи оно пряталось на втором этаже, волшебным образом возникнув там из ниоткуда! Ты ведь видел ее глаза! Она – не человек! Ты должен был уничтожить Гелеру еще там, а не тащить за собой этот балласт! Ведь ты же прекрасно понимаешь: если ты оставишь ей жизнь, она продолжит убивать! И не надо убеждать меня, что твое присутствие ей помешает! До сих пор не мешало же! Скорее она и тебя пришьет за компанию, чтобы под ногами не путался! Да, она не понимает, что делает, но разве это оправдывает ее поступки?! Так почему же ты медлишь?!»

Коракс выругался и замахнулся ножом. Тонкое лезвие воткнулось в мерзлую землю рядом с шеей Гелеры и переломилось надвое, не выдержав силы удара.

«Идиот! – отчаянно взвыл внутренний голос. – Разве можно позволять гормонам одерживать верх над рассудком?! Да чего ты вообще хочешь добиться? Ты же не имеешь права оставить все просто так!»

Лерринк встревоженно взмахнул крыльями, будто соглашаясь с незримым собеседником Коракса.

– Я не могу ее убить, Капа. Просто не могу… Было глупо позволить себе привязаться к ней… А сейчас уже слишком поздно.

Отыскать покрытые слоем грязи браслеты оказалось куда сложнее, чем нож. Два кусочка металла завалились на самое дно сумки и никак не желали выниматься, зацепившись раскрытым краем за шов. Да и излишняя дрожь пальцев не способствовала успешному извлечению.

Коракс один-единственный раз видел, как активируют браслеты. И, разумеется, до сих пор прекрасно помнил все детали. Золотые кольца послушно сомкнулись на запястьях Гелеры. Тонкие полосы металла на миг вспыхнули ярким огнем, стряхивая с себя пыль и грязь, как змея сбрасывает старую кожу. На блестящем полированном золоте проступил тонкий рисунок: рвущаяся в небо птица с обрубленными крыльями. Губы Коракса шевелились почти беззвучно, накладывая на браслет одно ограничение за другим. Послушный его воле, рисунок медленно менялся, становясь все четче и глубже.

Кхор вздохнул, прогоняя предательские цветные пятна перед глазами. Если бы он мог сейчас остановиться! Если бы мог обойтись уже наложенными чарами! Но сон, проклятый сон… Если он умрет, как было в том сне, браслеты превратятся в самое обычное украшение. И та сущность, что прячется внутри Гелеры, обретет свободу.

У Коракса не было права из-за своей слабости подвергать риску невинных людей. Он вздохнул еще раз и прошептал слова заключительного аркана. Рисунок на браслетах дернулся и начал медленно покрываться черным налетом – до тех пор, пока силуэт птицы не оказался полностью залит им.

Веки Гелеры дрогнули. Кажется, еще совсем немного – и она придет в себя. Чересчур быстро для человека.

Шары временной границы неустойчиво мигнули. Два, самое большее – три часа, и граница исчезнет, растворяясь в ночи. Слишком мало времени, чтобы нормально отдохнуть. Слишком велик шанс погибнуть при теневом переходе. Но выбора у них не было.

Коракс печально усмехнулся, поудобнее устраивая голову девушки на своих коленях. Если Гелера узнает, что он с ней сделал, она его попросту возненавидит.

ГЛАВА 26

Близился закат. Солнце висело низко, и лишенные листвы деревья отбрасывали длинные тени. Когда порыв ветра пробегал по их верхушкам, тени шевелились, и Варсту казалось, что к ним тянутся руки тысяч костлявых трупов. Он знал, что до наступления темноты еще вполне достаточно времени, но все равно нервно ежился, то и дело косясь на небо.

Резкий хруст ветки, раздавшийся сзади, заставил Варста подпрыгнуть на месте.

– Дядь, ну что ты дергаешься, как заяц? Тебе только ушей и не хватает… – Крыс презрительно фыркнул, скользнув взглядом в сторону источника шума. – Просто какая-нить лесная живность резвится. А ты уж прям обделаться от страха готов!

– Я просто проявляю разумную предосторожность, – процедил Варст сквозь зубы. – И лесные обитатели не производят столько шума! Они перемещаются беззвучно!

Налек устало вздохнул и попытался прервать зарождение очередной бессмысленной ссоры:

– Животные перемещаются отнюдь не беззвучно. В противном случае никто не смог бы на них охотиться. Другой вопрос, что лично ты производишь шума больше, чем стадо кабанов. А хруст – это просто кто-то неподалеку пробирался через валежник.

– Это может быть погоня!

– Ага, а как же иначе-то, красавчик? – Крыс сплюнул, пытаясь сбить какую-то пеструю мошку. – Всем только и делать нечего, как второй месяц за нами по лесам шастать. Экие мы птицы важные!

– Время не показатель! Серый Совет никогда не любил спешить! Они просто выжидают, когда мы потеряем осторожность, чтобы схватить нас с наименьшими потерями!

– Какой ты умный, дядь! Я прям не могу! Тебе случайно не напомнить, что именно благодаря твоей настойчивости мы так странно прячемся? Ты же сам не даешь нам углубиться в лес! На кой прыгать по кустам всего в нескольких шагах от тракта?! Да если бы нас действительно хотели поймать, уже давным-давно сделали бы это! Им достаточно попросту неспешненько чесать по дороге, высматривая, когда мы под вечер выберемся на нее искать место для ночлега! Или того лучше – подкрасться, пока мы дрыхнем, и взять тепленькими! Ан нет, не берут! Значит, не очень-то мы им и нужны!

Сзади снова хрустнула ветка. Варст снова дернулся.

– Я уже объяснял… Путь, через который ты нас вывел, явно давно заброшен… Кхоры очень умны! Они никогда не стали бы рисковать, размещая нас в доме, имеющем туда выход.

– А я тебе уже сто раз объяснял, что эта ваша дебильная халупа никогда темницей и не была! Обычное ничейное жилье! И даже последнему дебилу понятно, что, раз после смерти предыдущего хозяина прошел не один год, кто-то мог и подзабыть, какие выходы оттуда ведут! Не говоря о том, что покойный владелец мог и тайком дырочку проковырять. Что, на мой взгляд, куда ближе к истине – ход-то поначалу весьма погано прорыт был. Или ты думаешь, все твои подельники с камнем во лбу – исключительно благородные бессребреники и даже и не мыслят о возможности покопаться в кармане ближнего своего? Порой мне кажется, что ты тупее бревна, дядь!

Варст подавил желание выругаться. Как показывала практика, последнее слово в таких спорах неизменно оставалось за наглым мальчишкой. Даже если это самое слово выливалось в ненормативную тираду.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});