Гнев Севера - Александр Владимирович Мазин

танами и утверждали, что мерсийский олдермен, их сюзерен, непременно выкупит своих. И танов, и еще шестерых, которые оказались дружинниками этого самого олдермена.

Это было огорчительно. Нет, не то, что пленников выкупят, а то, что атаковал нас не король. То была местная инициатива. А король…

Я наконец узнал (от пленников, не от конунгов), почему Бургред потерял к нам интерес.

Шедшие водой викинги, возглавляемые Иваром и Бьёрном, поднялись по реке Трент и практически без сопротивления захватили славный город Ноттингем, будущую родину прославленного стрелка-разбойника Робин Гуда. Да уж, крутой пиар сделали англичане своей птичке малиновке[24]. Но именно что пиар. Мой Вихорек побил бы эту легендарную птаху играючи. Не говоря уже о Бури. 

Глава 6 Олдермен Хуффа и «справедливость» победителя

— Ивар зовет тебя, ярл, — дренг-посланец был совсем молоденьким, чуть постарше моего Вихорька, но экипирован неплохо. И кого-то мне напоминал.

— Как тебя зовут? — спросил я.

— Уни.

— Не знаешь, Уни, зачем я понадобился конунгу?

— Ты ему нужен, чтобы говорить с пленными.

— Спасибо, Уни. Передай конунгу, что я буду незамедлительно.

Вежливый кивок, и дренг покинул шатер.

Ну да, теперь у меня есть шатер. Нельзя сказать, что выдающегося качества, но халява. Часть общей добычи. В принципе, мне как ярлу положено помещение. Хотя на свежем воздухе приятней. И спокойней.

— Со мной? — спросил я Медвежонка.

— Да. Когда Ивар спрашивает, всегда интересно.

Ага. Я помню, как он собирался «спрашивать» меня. Незабываемые впечатления.

К немалому удивлению, традиционного скандинавского допроса мы не увидели. Местный тан не истекал кровью у пыточного столба. Его даже не связали, и одежда на нем присутствовала. Исподняя.

— Я сказал ему, кто я, и он вроде готов рассказать все, что знает, — сообщил Ивар. — Поговори с ним, Хвити.

Да запросто.

— Я — Ульф Белый, — сообщил я тану, упитанному мужчине средних лет, на бородатом лице которого было написано страдание. Странно. Его ведь вроде не трогали. — Эрл Ульф.

— Я Клинтон, тан Гринспринга.

— Мой король сказал: ты хочешь говорить с нами.

Тан поглядел на меня пристально, потом все же рискнул пошутить:

— Я предпочитаю говорить, пока моя кожа еще на мне.

Логично. Соображает мужик… то есть тан. Разговорили бы его по любому.

— Правильный выбор, — одобрил я. — Ничего за это не хочешь?

— Если твой король немного скостит мой выкуп, я буду не против.

— Это маловероятно, но возможно. Так что ты хочешь нам рассказать, тан Клинтон?

Вот тут-то я и узнал о захваченном Ноттингеме.

Приятная новость. Неожиданная. Для меня. А вот для Рагнарсонов — ожидаемая. Они и раньше догадывались, куда внезапно устремился король Бургред.

Так что король и впрямь ни при чем. Нападение на нас — целиком и полностью инициатива местного «графа». То есть олдермена Хуффы.

Вообще-то воевать с нами по-настоящему Хуффа не планировал. Так, куснуть пару раз, чтобы пошустрее убирались с его земель. Но когда мы, по его мнению, удачно подставились…

Клинтон болтал, не останавливаясь. Склонен думать, потому что перенервничал. Лицо тан держал неплохо, а вот язык — не очень. Понимаю. Попасть в руки «исчадий ада» — серьезное испытание для христианской психики. Еще он давал нам советы: например, помириться с его господином. Тогда Хуффа не ударит нам в спину, когда король Бургред решит дать нам генеральное сражение.

— А он решит? — уточнил Ивар.

Наверняка, заверил тан. Ноттингема король не простит. Клинтон был в этом уверен. Вообще-то он и так бы на нас напал, поведал словоохотливый мерсиец, но попозже. Выбрал бы момент, когда большая часть нашего войска переправится через реку, и ударил. А по тем, кто переправится, нанесут совместный удар короли Нортумбрии.

— Короли? — удивился я.

Да, короли. Элла и Осберт помирились. Вроде бы архиепископ Вулфер помирил их. Добровольно-принудительно. Пригрозив всякими церковными карами. Так что оба короля спешно собрали войска, каждый свое, и готовились отправить нас в ад. Во всяком случае, такой у них был план.

Часа через два наш говорун стал повторяться, и Ивар решил допрос прекратить.

— Возьмешь с собой сотню хирдманов по выбору и поедешь к здешнему ярлу, — распорядился Бескостный. — Договоришься о выкупе. Красный Лис поедет с тобой.

И, заметив мои колебания, добавил:

— Сделаешь — пятая часть ваша. Твоя и всех, кто с тобой пойдет.

В этом весь Ивар Рагнарсон. Суров, но щедр. К тем, кто выживет.

Из своих я взял только Стюрмира, Скиди и Вифиля Прощай. Кто знает, вдруг олдермен Хуффа не чтит статус парламентеров? Потом сходил к Мурхе и поинтересовался, кого из своих ирландцев намерен взять он.

Оказалось, никого. Раз Ивар разрешил мне вербовать народ самостоятельно, то он, Мурха, предлагает мне взять с собой хёвдинга Храппа Тролля и его хирдманов.

— А он согласится? — уточнил я.

Храппа Тролля я знал плоховато. Сидел с ним за общим столом и видел в бою разве что с пивными бочонками. У бочонков против Храппа шансов не было.

— Храпп за эйлиль один против десяти встанет, — ухмыльнулся ирландец. — И люди у него такие же. Крепкие, как дубовый киль. Вдобавок мы с Храппом неплохо ладим, и тебе дружба с ним не помешает. Тем более он к тебе — с уважением. Видел, как ты пару лет назад Торсона-ярла завалил.

Ага. Моя первая публичная победа. Как вспомню, так вздрогну. Чудом уцелел.

— Правда, — с той же ухмылочкой добавил Красный Лис, — Храпп считает, что, будь на месте Торсона он, ты бы уже пировал в Асгарде.

Очень возможно. Прежде я к Троллю не присматривался, но теперь отчетливо понимал: без моего Волка с таким точно не совладать. Да и с Волком — большой вопрос. Троллем этого Иварова вождя прозвали не зря. Он был крупнее Медвежонка настолько же, насколько Медвежонок крупнее меня.

Братец выбор Мурхи одобрил. Сказал, что в такой компании он меня хоть куда отпустит. Потому что и хирд у Тролля такой же, как и его вождь. Похоже, Храпп набирал бойцов по собственной мерке.

С иерархией тоже не возникло проблем.

— Ивар сказал: ты главный, — прогудел великанище. — Сказал: ты хитер, как сам Локи, и язык у тебя такой же. А Лис сказал, что боги тебя любят. Лис сказал: двадцатая часть верегельда — моя