Городской тариф - Александра Маринина

- Канунников? - задумчиво повторила бухгалтер. - Нет, не слышала.

- А с фирмой «Контракт - ОК» вы дела не имели? Может быть, они оказывали вам какие-нибудь консультационные услуги? Они как раз на этом специализируются.

- Не помню такого. Но давайте я лучше проверю. Сейчас подниму документы и посмотрю. Может, я забыла. Как, вы сказали, фирма называется?

- «Контракт - OK», - повторила Настя. Бухгалтер записала название на листке и стала доставать папки.

- «ОК» - это что значит? О'кей, все в порядке?

- Олег Канунников, директор фирмы.

- Остроумно.

Какое-то время она изучала содержимое папок, потом подняла голову.

- По бухгалтерским документам никаких выплат этому «Контракту» не проходит.

Настя показала ей фотографию Канунникова.

- Посмотрите, может быть, вы его видели? Может быть, он приходил к вашему директору или главному инженеру?

Бухгалтер внимательно вгляделась в снимок и покачала головой.

- Нет, я его никогда не видела. Конечно, если он приходил, когда меня здесь не было… Но я его не видела, это точно.

- Кто инвестировал деньги в строительство?

- Договор с нами заключала фирма «Тирес», а уж чьи там деньги крутятся - не наше дело, - строго ответила молодая женщина. - Наше дело разработать проект, нанять рабочих, заключить договоры на поставку стройматериалов и так далее.

Значит, «Тирес». Это название Настя сегодня уже слышала от Зарубина. Пока все сходится.

- А рабочих где нанимали? - поинтересовалась Настя.

- Бригада строителей у нас турецкая, и прорабы их, и главный инженер. У нашего директора с турецкими строительными фирмами давние отношения, он считает, что они работают на европейском уровне, но стоят дешевле.

- Он считает? - уточнила Настя. - А у вас другое мнение?

- Да я в этом не разбираюсь. Мое дело - финансы, а не строительство.

- У меня еще один вопрос к вам. Вы проект с фирмой «Тирес» согласовывали?

- Ну а как же, обязательно. Ведь они же продают квартиры в этом доме.

Значит, дискета с поэтажными планами могла с равной вероятностью попасть к Канунникову как отсюда, так и из «Тиреса». «Тирес» - это двойник «Контракта - ОК», можно не сомневаться. На ее счета тоже закачали какие-то левые деньги, чтобы посредством продажи квартир в построенном доме их отмыть и потом спрятать где-нибудь за границей. И очень похоже, что деньги в «Контракт - ОК» и в «Тирес» поступали из одного и того же источника. Не может быть простым совпадением тот факт, что обе фирмы действуют по одинаковой схеме, дискета непонятным образом перекочевала из одной конторы к владельцу другой - и при этом между ними нет никакой связи.

Есть связь, есть. И с убийством Милены Погодиной все не так, как им до сих пор казалось.

***

В экспертно-криминалистический центр ГУВД, что находится в 3-м Колобовском переулке, следователь Давыдов ехал долго, городские дороги в середине дня забиты машинами, и в пробках приходилось стоять раза в два дольше, чем собственно ехать. Держа на коленях пакет со злополучной коробкой для дискет, Федор Иванович снова и снова возвращался мыслями к разговору, который состоялся у него с сыщиком из Мневников. Дело об убийстве Алексея Щеколдина передали следователю около полудня, а оперативник подъехал полчаса спустя, чтобы дать необходимые пояснения. Тело Щеколдина, скончавшегося от перелома шейных позвонков, было обнаружено в понедельник поздно вечером, то есть ровно неделю назад, в тот же день, когда была убита Милена Погодина, и за эту неделю оперативникам удалось собрать о наркомане Чигрике немало информации, которая хорошо обрисовывала его характер, но не проливала ни капли света на историю его трагической смерти.

Оперативная информация на Щеколдина имелась не только по месту жительства, но и у сыщиков, обслуживавших Тверскую улицу в районе кинотеатра «Пушкинский». Именно там, в подземном переходе, тусовались по вечерам мелкие сбытчики наркотиков и те, кому нужна доза. Чигрик попал на заметку давно, но у него хватало ума и ловкости либо не попадаться с поличным, либо, если уж проруха на старуху все-таки обрушивалась, выкручиваться и выходить сухим из воды. Один раз, правда, крупно не повезло, увернуться не удалось, и Чигрик все-таки оказался в зале суда, но суд проявил к нему невиданную снисходительность и ограничился всего лишь условным сроком. В свете информации о связи Чигрика с Павлом Седовым это не казалось удивительным.

Стаж наркопотребления у Чигрика был солидным, семь лет, и это, конечно же, не могло не сказаться на его здоровье и, главным образом, на особенностях мышления и мировосприятия. По физическому статусу он был худ и слабосилен, а по интеллектуальному - самоуверен, лжив, хвастлив и легкомыслен, считал себя жутко умным и был убежден, что обычная судьба наркомана и наркодилера его минует, поскольку он не такой, как все, он - особенный. В те моменты, когда у него не было денег, он полагал, что это исключительно злокозненный поворот судьбы, а вовсе не закономерное следствие жизни неработающего бездельника, и начинал строить какие-то невероятные планы немедленного обогащения. Планами этими щедро делился с приятелями, такими же, как он сам, на каждом углу с многозначительной миной заявляя, что скоро все будет тип-топчик и у него заведутся немереные бабки. Откуда они возьмутся, Чигрик в подробностях не рассказывал, но всячески намекал на источник благостного обогащения. В одних случаях в качестве источника фигурировал некий новый знакомый, который просто-таки упал в обморок от необыкновенных талантов Алеши Щеколдина и собрался немедленно устроить его на работу в собственную фирму, где ему будут платить по тысяче долларов в месяц. В других случаях Чигрик повествовал об «одной услуге», которую его попросили оказать и за которую обещали хорошо заплатить. Что из его рассказов было правдой, никто точно не знал, но деньги у него действительно периодически появлялись. В последние примерно года полтора фантастические источники поиссякли, мозги у Чигрика стали отказывать напрочь, он скатился к обычной жизни наркомана, ворующего из собственного дома деньги и вещи, чтобы купить дозу, и участвующего в традиционно «наркоманских» кражах из автомобилей, отнимал у подростков мобильные телефоны (со взрослыми он в силу физической хилости связываться опасался, на это его прогнивших мозгов все-таки хватало), а у стариков - пенсии, подкарауливая их возле отделений Сбербанка. Просто удивительно, как ему удавалось до сих пор не попасться.

В последние две-три недели Щеколдин вдруг снова приобрел многозначительный вид, целыми днями где-то пропадал, при встречах со знакомыми строил мину безумной деловой усталости и небрежно ронял слова, из которых следовало, что он нарыл очередной источник и скоро будет при деньгах. На вопросы о том, что же это за источник, он загадочно улыбался и отвечал, дескать, надо уметь заставлять людей делиться.

Федор Иванович Давыдов прожил долгую жизнь, много чего на своем веку повидал и имел богатый опыт следственной работы, поэтому уж такие элементарные вещи, как сложение простых чисел, делать умел. По словам Седова, оперативные контакты с Чигриком утрачены около полутора лет назад, именно с этого момента у Щеколдина началась полоса безденежья. Из этого следовал непреложный вывод: Седов его подкармливал. Сам Седов зарабатывал деньги тем, что, получив оперативную информацию, использовал ее себе на благо, вымогая у задержанных деньги за уничтожение протоколов. Информацию он получал от Чигрика, ему же отстегивал «гонорар». Сколько таких «Чигриков» состояло на связи у Седова? Уж точно не один. Когда умственные способности наркомана Щеколдина стали вызывать у Павла сомнения и вполне здравые опасения, он перестал пользоваться его услугами. Карман Чигрика резко похудел. И вот он, промаявшись без дополнительных финансовых вливаний, собрался решить свою проблему самым радикальным образом: взять деньги у самого Седова, причем взять много, а еще лучше - добиться, чтобы бывший куратор снова поставил своего агента на довольствие. Уж какая там логика выстроилась в дырявых мозгах Алеши Щеколдина - точно определить трудно, но несомненно одно: он решил начать слежку за Седовым, попытаться собрать на него какую-нибудь хитрую информацию, молчание о которой можно будет продать подороже. Но как он мог следить за Павлом, который, во-первых, знает его в лицо, а во-вторых, ездит исключительно на машине? Сперва эти два обстоятельства Чигрику в голову не пришли, но очень скоро он допер, что в первоначально задуманном виде комбинацию осуществить не удастся. Однако место жительства Павла он все-таки установил и, пока размышлял, как действовать дальше, увидел Седова с Миленой.

Вот! За нее-то он и возьмется, эта красавица Чигрика в лицо не знает и слежку не заметит. Правда, она тоже ездит на машине, но тут уж Алешка напрягся, спер у матери серьги (это случилось как раз две недели назад, и об этом мать убитого рассказала оперативникам) и на вырученные деньги нанял знакомого парня с машиной (парня тоже установили и опросили, потом его допрашивал следователь, протокол есть в деле). Всего на три дня нанял, но и этого оказалось достаточным, чтобы обнаружить, что у Милены есть любовник, на квартиру к которому она приезжает два-три раза в неделю. Ну что ж, решил предприимчивый Чигрик, если не получается шантажировать Седова, можно шантажировать его бабу, она заплатит, а деньги возьмет все у того же Седова. Какая разница, чья рука протянет купюры, если их вынимают из одного и того же кармана? Для Щеколдина вопрос кармана был принципиальным, он затаил на Павла обиду за то, что тот его «бортанул».