Сопротивляйся, меня заводит! - Айрин Лакс

Пристала, – смахнул пот рукой.

– Она тебя всего взглядом облизала, неплохой варик на шустрый перепих! – заметил Адам.

– Кто?

– Девка эта. Медсестричка. Потекла, гарантирую. Ничего такая на мордаху. Фигура плосковатая, правда… Задницы нет.

Я наморщил лоб, пытаясь вспомнить, какая фигура у Яны и не мог вспомнить, потому что не присматривался сильно. Телефон взял, чтобы узнавать про брата, но он вроде неплохо себя чувствует, если про баб заговорил.

Хотя он всегда про баб говорит! Перед тем, как упасть на станции, даже пытался за Мией ухлестнуть. Стоило только подумать о ней, как злостью накрыло.

– От моей бабы подальше держись. Последнее предупреждение. Ты меня понял?

– Все-таки твоя баба, – задумчиво произнес Адам. – А чего ты тогда про долг мелешь?

– Потому что должна.

– Ну так… Твоя баба или твоя, потому что должна? – начал пытать меня старший брат. – Так-то она и тому перцу тоже была должна!

– Ты на что намекаешь?! – разозлился.

– Ни на что. Ты уж определяйся поскорее, что ли, – хмыкнул Адам, прикрыв свои бесстыжие глаза. – Сколько она тебе должна?

– Еще чего!

Я рассвирепел только от мысли об очередной перепродаже долгов!

– Хватит… Я уже за все заплатил. Теперь, если кому Пчелка и должна, то только мне!

– Ага! – кивнул Адам. – Значит, второй вариант. Она – твоя, потому что должна. Ясно-ясно… Хорошо, когда рассчитается?

– Месяц, – выдавил с трудом через свистящие клапаны. – А что?

– Да так, ничего! Смотрю, ты злой и бешеный, месяц я к ней не подойду, но уж, как истечет этот месяц, не обессудь! За дело примусь.

Кулаки затрещали.

– Да что ты такое несешь, Адам? Кто тебе позволит?

Глава 29

Якуб

– Я не зря уточнял, твоя баба или твоя, потому что должна. Ты меня запутал сам. Раньше орал: «Моя!», теперь про долг вспомнил. Я уточнил, ты ответил. Я тебя понял!

– Не приближайся. Моя…

– Как у Игната – Аришка? Богиня, кажется, так ты ее называл ранее? – ухмыльнулся Адам.

– Не неси ерунды! Аришка – жена Игната!

– Даже когда не жена была, вспомни, как Игнат за нее горой стоял, как с пистолетом влетел, хотел нас перестрелять, потому что ревность взыграла.

– Пьяный был. Не считается!

– Он и не пьяный сделал бы точно так же, потому что баба – Его. Целиком, полностью Его. Без вариантов! Никаких там объяснений нет и быть не должно. Его баба. Точка. Все. Неважно, насколько. Прямо сейчас она – Его, и он любого уроет, если на нее глаз положить! А ты мне про оправдания мелешь, про долги. Значит… Горизонт чист.

– Ни хера подобного! Я с места не сдвинусь.

– Через месяц горизонт будет чист, я как раз поправлюсь, фейс в норму придет. Месяц, Якуб, и твоя девушка станет моей.

Я чуть не задохнулся, легкие как будто лопнули надтреснуто и никак не могли прийти в норму. Брат тем временем продолжил меня бесить.

Адам победно ухмыльнулся и провел пальцами по своим губам.

– Думаю, не зря она меня поцеловала. Девушки любят цветы, поцелуи, романтику. У тебя с этим, знаю, не вяжется. Ни с цветами, ни с поцелуями! – ударил по больному.

– Пидар, вот ты кто! – вскочил.

– Оставь меня, пожалуйста! – попросил Адам. – Выйди и дверь за собой закрой. Тихо закрой, млять, дверьми не хлопай. Не помнишь, что ли, как мамка тебе всегда замечания делала, чтобы ты с психу дверьми не хлопал?

– А ты чего это учить меня вздумал?!

– На правах старшего. Вали, короче, мне дурно. Тяжело долго смотреть в одну точку. Все плывет. Поспать хочу. Сил набраться. Быстрее на ноги встану, быстрее план организую, сюрприз необычный, свидание особенное, – заговорил тише.

– Я тебе сейчас еще одно сотрясение мозга организую поверх первого. Будет сотрясение сотрясения мозга! – сжал кулаки и поднес их к лицу. – Чуешь, чем пахнет? Взбучкой!

– А ты мне не угрожай, мелкий.

– Кто мелкий?! Я?!

– Мелкий. Позже меня на свет появился1

– На минуты считаные!

– А пофиг! Факт, позже! Значит, всегда будешь для меня мелким. Я на шаг впереди! – похвастался. – Вали… О девушке лучше врачей спроси.

Я с трудом совладал с гневом, пошел на выход, а Адам медленно пропел:

– Один месяц. В нем всего тридцать дней, и ты станешь моей.

Пел мой брат непередаваемо хорошо, в отличии от меня. Голос у него при пении становился раскатистым, мощным, глубоким, все внутри от его пения внутри вибрировало… Адам нарочно выводил меня из себя? Если так, то у него это отлично получалось. Я был на грани.

– Хрен тебе, ясно? Ничего у тебя не получится! – заявил я.

– Получится-получится… Мия сама от тебя через месяц сбежит. Рассчитается с тобой по всем долгам и сбежит! Девушки, они же хрупкие… С ними только в постели можно жахнуть жести иногда, если есть обоюдное желание на такие действия. Но, во всем остальном, в жизни их беречь надо!

– А я что, по-твоему, делаю?

– Не бережешь, факт! – ответил Адам с закрытыми глазами, помычал себе под нос легкий мотив. – Иначе бы Мия в обморок на ровном месте не хлопнулась… Да и вообще, ты тут при мне про долги орать начал, носом ее тыкнул в те дела, что только вас двоих касается… – цыкнул осуждающе и внезапно сказал с воодушевлением. – Молодец, словом. Продолжай в таком духе! Мне потом будет проще на твоем ублюдочном фоне выглядеть красавчиком!

– Ты… – слов не нашлось, как я