История России XX век. Эпоха сталинизма (1923–1953). Том II - Коллектив авторов

Перспектива большой войны требовала автаркии, т. е. максимально возможной независимости большевицкой экономики от «капиталистических» стран. Этим определялось своеобразие внешней торговли СССР. Обыкновенно страны, формируя внешнеторговую политику, прежде всего взвешивают максимальные возможности своего экспорта. Потом смотрят, что на полученный от экспорта доход можно купить за границей. Советский Внешторг действовал наоборот. Сначала Госплан определял тот минимум закупок (в основном – промышленного оборудования), который необходимо сделать за границей. Затем он выделял ассортимент товаров (и золота) на экспорт, чтобы эти закупки оплатить. Внешнеторговые сделки осложнялись тем, что официальный курс рубля по отношению к западным валютам был совершенно фиктивным. В результате экспорт субсидировался из бюджета, импорт давал государству большие прибыли, а в иностранной валюте оба потока были приблизительно равны. Политика сдерживания экспорта ограничивала объем всей внешней торговли, а, следовательно, и благосостояние страны.

Впрочем, когда это советскому правительству было невыгодно, оно заветам Маркса не следовало. Вся его налоговая политика противоречила Марксу, выступавшему за прямые и прогрессивные налоги против косвенных и равных. Финансы же советского государства опирались, прежде всего, на налог с оборота, которым облагались предметы широкого потребления (в том числе водка) и который давал 30–40 % доходов бюджета. Этот налог государству отчисляли предприятия, и его высокие ставки широкой публике известны не были. Люди видели только подоходный налог, ставки которого были декоративно низкими и создавали впечатление, что при социализме налогов вроде бы почти нет.

Литература:

А. Блюм, М. Меспуле. Бюрократическая анархия: Статистика и власть при Сталине. М.: РОССПЭН, 2008.

3.2.13. Выдвиженцы, активисты и специалисты

Методы большевицкого управления всеми сферами жизни в СССР породили две категории людей: активистов и выдвиженцев, позднее преобразовавшихся в советскую номенклатуру.

Данное явление имело как объективную, так и субъективную составляющие. К объективной следует отнести колоссальные сдвиги в общественном сознании, да и во всей жизни вообще, обусловленные революцией и Гражданской войной. Если до революции было, например, немыслимым, чтобы человек без высшего образования и серьезного опыта работы занял высокий государственный или военный пост, стал директором оборонного завода или крупного банка, то уже после февральской революции эти общепринятые во всем мире нормы стали попираться, не говоря уже о более позднем времени. Еще при Временном правительстве абсолютно безграмотные комиссары позволяли себе вмешиваться в распоряжения командующих фронтами, да и в само правительство попали случайные люди, ярчайшим представителем которых был Керенский. Гражданская война, проходившая на более низком техническом уровне, нежели Первая Мировая, выдвинула талантливых полевых командиров во всех враждующих лагерях. Так, малообразованные Махно и Буденный стали прекрасными кавалерийскими начальниками, поручик Тухачевский – командующим фронтом у большевиков, а штабс-капитан военного времени Туркул – командиром Дроздовской офицерской дивизии. Не случись революция, подобные военные карьеры были бы невозможны.

С другой стороны, великолепно образованные и талантливые военачальники эпохи Великой войны зачастую не могли понять специфики войны гражданской и не занимали высоких командных должностей. Все это прекрасно понимала русская эмиграция, поэтому-то и были организованы Военно-научные курсы генерала Н.Н. Головина, где офицеры-выдвиженцы времен Гражданской войны повышали свой образовательный и интеллектуальный уровень по программе академии Генерального штаба, а молодежь, не закончившая образования в России, была направлена в европейские университеты для продолжения учебы.

Большевики же сделали абсолютно противоположное. Взяв за образец Гражданскую войну и ее законы, они применили их не только в армейском строительстве, но и во всех областях жизни. «Мы академиев не кончали, а мировую контру разбили» – вот стандартный ответ большевицкого выдвиженца эпохи 1920-х г. на любые здравые аргументы по поводу повышения его образовательного уровня. Полуобразованные коммунисты сделали вывод, выразившийся в ленинской фразе, что «каждая кухарка должна учиться управлять государством». С самого захвата власти большевики начали назначать совершенно некомпетентных людей на любые должности. Так, абсолютно безграмотный в военном отношении прапорщик Крыленко в ноябре 1917 г. был ими назначен Верховным главнокомандующим Русской армией, а по истечении ряда лет он же занял пост Генерального прокурора с тем же уровнем правовых знаний, что и в военном деле.

Подобные назначения валом прокатились по всем отраслям жизни, начиная от армии и кончая банковской сферой. Результаты не замедлили сказаться. Тогда большевики изменили тактику и привлекли специалистов старой России, но ненависть к ним никогда не скрывали, стремясь заменить со временем преданными коммунизму выдвиженцами.

Свидетельство очевидца

Когда казачьи офицеры, попавшие в плен в апреле 1920 г. на Черноморском побережье, были доставлены в Москву, у полковника Елисеева в Бутырской тюрьме состоялся диалог с одним из комиссаров: ««Так вот что, молодой человек, – говорит он мне, «молодому человеку в 27 лет», – мы вас, кадровых офицеров, держим потому, что вы нам нужны для построения нашей Красной армии». После этого лицо его стало жестким, и он добавил: – А потом мы всех вас сошлем на север и сгноим в мурманских лесах и болотах. – «И, повернувшись к нашим генералам и старым полковникам, произнес: – До свиданья, товарищи, – сказал, повернулся и быстро вышел». – Ф.И. Елисеев. Лабинцы. Побег из красной России. М.: Центрполиграф, 2006. С. 365.

Наиболее ярким примером отношения большевиков к образованию явился «бригадный метод», широко применявшийся в 1920-е и начале 1930-х гг. Суть его состояла в том, что организовывались ученические бригады, которые готовились вместе. Один из студентов отвечал за всю бригаду, а заработанная им оценка становилась общей. На практике отвечал, как правило, самый способный из всех, который впоследствии на производстве оказывался в подчинении у бывшего активиста, отмалчивавшегося в ученической бригаде, но зато выступавшего на разнообразных собраниях и занимавшегося общественной работой. Такой активист становился выдвиженцем и делал стремительную карьеру. Кроме карьеры подобных людей, как правило, ничего не интересовало, так как они считали, что руководить можно всем, чем угодно. К специалистам, благодаря которым и делалась его карьера, выдвиженец относился с высокомерием, считая, что конкретную работу может делать любой, а вот для управления нужно знать некий «секрет», ведомый лишь узкому кругу людей. Суть же этого секрета была предельно проста: выполнять любые приказы начальства, не считаясь ни с чем.

Свидетельство очевидца

В 1934 г. Иван Лукьянович Солоневич, работавший в области спорта и заключенный в концлагерь за попытку побега из СССР, так описал суть коммунистического актива: «Картина нынешней российской действительности определяется не только директивами верхов, но и качеством повседневной практики тех миллионных «кадров советского актива», которые для этих верхов и директив служат «приводным ремнем к массам». Это – крепкий ремень. В административной практике последних лет двенадцати этот актив был подобран путем своеобразного естественного отбора, спаялся в чрезвычайно однотипную прослойку, в высокой степени вытренировал в себе те – вероятно, врожденные – качества, которые определили его катастрофическую роль в советском хозяйстве и советской жизни…

Отобранный по признаку моральной и интеллектуальной тупости, прошедший многолетнюю школу грабежа, угнетения и убийства, спаянный беспредельной преданностью власти и беспредельной ненавистью населения, актив образует чрезвычайно мощную прослойку нынешней России. Его качествами, врожденными и благоприобретенными, определяются безграничные возможности разрушительных мероприятий власти и ее роковое бессилие в мероприятиях созидательных. Там, где нужно раскулачить, ограбить, и зарезать, – актив действует с опустошительной стремительностью. Там, где нужно что-то построить, – актив в кратчайший срок создает совершенно безвылазную неразбериху…

Конечно, эти твердой души активисты – отнюдь не специфически русское явление. В Африке они занимаются стрельбой по живым чернокожим целям, в Америке линчуют негров, покупают акции компании Ноева Ковчега. Это мировой тип. Это тип человека с мозгами барана, челюстями волка и моральным чувством протоплазмы. Это тип человека, ищущего решения плюгавых своих проблем в распоротом животе ближнего своего. Но так как никаких решений в этих животах не обнаруживается, то проблемы остаются нерешенными, а животы вспарываются дальше. Это тип человека, участвующего шестнадцатым номером в групповом изнасиловании. Реалистичность большевизма выразилась, в частности, в том, что ставка на сволочь была поставлена прямо и бестрепетно». – И.Л. Солоневич. Россия в концлагере. М.: РИМИС, 2005. С. 101–115.