Цветы в Пустоте - Александра Сергеева

　　 — Всем воздать уважение нашей храброй принцессе! — заорал пират снова.

　　 Толпа согласно взревела, и общий гул усилился в десятки раз. Теперь каждый норовил оказаться как можно ближе к костру и "воздать уважение", что выражалось чаще всего в каком-нибудь приветственном крике, горстке высыпанных на него цветов и лент и изредка — в попытке прикоснуться, но Аргза, периодически исчезавший в толпе за новой порцией алкоголя, охранял свою территорию столь ревностно, что желающих на эту территорию посягнуть постепенно становилось всё меньше.

　　 Сколько так прошло времени, Сильвенио не знал. Давно стемнело, а костёр всё пылал до небес, и люди не прекращали праздновать. Шуба была тяжёлая и давила на плечи, однако при этом спереди она почти не согревала от холодного ночного ветра, а сзади, со спины, его заставлял обливаться потом жар от костра. У Сильвенио давно пересохло во рту и кружилась голова, желудок сводило от голода, но в рот не лезло ни куска из-за тошнотворных запахов, окружавших его со всех сторон.

　　 — Сир… — позвал он наконец. — Сир, я действительно очень устал… Пожалуйста, позвольте мне уйти.

　　 Аргза, который уже довольно долгое время никуда не уходил, а стоял, уткнувшись лицом в его колени и обнимая за талию — благо, высота "трона" позволяла — поднял на него полные бессмысленного, бездумного обожания глаза. Улыбка у пирата была блаженная и почему-то безумно нежная, точно так же, как и взгляд, не отягощённый следами какой-либо работы мысли.

　　 — Позвольте мне уйти, сир?

　　 — Ммм…

　　 — Сир.

　　 — Я слышу, Лиам. Тебе здесь не нравится?

　　 Он вздохнул. Каким нужно быть эгоистом, чтобы этого не понимать?

　　 — Нет, милорд, не нравится.

　　 — Хмм… ладно, пташка, можешь идти. Иди в мою комнату и жди меня там.

　　 И он его наконец-то отпустил.

　　 Сильвенио добрался до корабля, уже посаженного на поверхность Данара, и долго там принимал душ в личной ванной Паука. Потом в изнеможении свернулся клубком на кровати и почти сразу же уснул.

　　 Поспать, правда, долго не удалось: судя по его ощущениям, прошла всего пара часов после соприкосновения его головы с подушкой, когда он услышал стук двери и тяжёлые заплетающиеся шаги. Не то чтобы всё это было достаточно громко, чтобы его разбудить, просто он уже привык просыпаться сам, слыша возвращение хозяина этой комнаты. Он приподнялся на локтях, сонно моргая, пока Аргза заваливался рядом.

　　 Следующий момент он помнит очень хорошо, этот момент — один из тех, которые он позже, много позже, разбирая потом свои мотивы, назовёт переломными. Правда, тогда он этого ещё не знал, и тогда этот момент переломным не казался.

　　 Глаза Аргзы — как и тогда — останавливают время, но сейчас это не зеркала и не чёрные дыры, сейчас они — бездонные тёмные моря, наполненные лихорадочным мутным блеском, на глубине их плещется что-то такое неправильно-горячее, как будто подводные вулканы начали извержение в прозрачные толщи холода. Аргза нависает над ним, прижимает к кровати, и вулканы из его глаз затапливают его раскалённой жидкой темнотой. От Аргзы пахнет пивом, вином и элем, и ещё десятком других видов выпивки, от него пахнет жареным мясом и ночной свежестью, пахнет дымом костра и чем-то таким неуловимым, чем пахнет только от него одного.

　　 Он говорит:

　　 — Я люблю тебя.

　　 Он говорит:

&nbs

　　 Он говорит:

　　 — Чёрт, я даже матери своей этого не говорил. Ты… что ты со мной делаешь, чёртов мальчишка? Мне хочется убить тебя за это. Я мог бы… так легко было бы просто… Но — нет. То, что ты делаешь со мной… продолжай. Мне почти нравится. Тебя так легко любить. С тобой вообще легко на самом деле…

　　 Он говорит:

　　 — Не молчи.

　　 Он говорит:

　　 — Скажи… что-нибудь?

　　 И Сильвенио прикрывает глаза, отвечая:

　　 — Вы пьяны, сир. Готов поспорить, вы сейчас всех любите, кто попадётся вам на пути. Поэтому я сейчас даже не буду пытаться вам доказать, что вы ошибаетесь, принимая за…

　　 — Поэтому, — перебивает его варвар, непонятно усмехаясь. — Поэтому я никогда не скажу тебе этого на трезвую голову. Потому что ты всегда найдёшь причины мне не верить, и пусть лучше этой причиной будет алкоголь. Я, видишь ли, ненавижу чувствовать себя глупцом.

　　 Он вздыхает — глубоко вбирает в себя воздух, словно бы дышать ему почему-то сложно. И он говорит:

　　 — Спокойной ночи, Лиам.

　　 Потом он сгребает его в охапку и засыпает прямо так, не раздеваясь. А у Сильвенио в голове бьётся одна-единственная мысль: "До чего же жаль, что некоторые люди умеют врать так хорошо."

　　 [Запись в бортовом журнале номер LK0AI509087_026:]

　　 "Хорошо, что он не задал прямой вопрос, пожалуй. В пятнадцать я бы ответил вполне однозначно. В день смерти Джерри — тоже. А что бы я ответил сейчас, после всего того, что он для меня сделал… я не знаю. Я просто не знаю."

　　 [Запись удалена.]

ГЛАВА 9. Календула

Член семьи ноготков, календула была оценена исторически за свои медицинские свойства. Календула является полезным противовоспалительным средством, оказывает вяжущее, ранозаживляющее действие, снижает кровяное давление, успокаивает центральную нервную систему.

　　 — Иногда, — заявил вдруг Аргза, когда они уже остановились у подножия холма. — Иногда у меня возникает желание научить тебя хотя бы немного драться. То есть, я понимаю, что ты даже под страхом смерти не нарушишь своего идиотского принципа не причинять насилия, но основы самозащиты тебе бы пригодились.

　　 Сильвенио взглянул на него с лёгким удивлением. День был хмурый и ветреный, временами моросил ленивый дождь, так что сегодняшняя встреча с очередными нечистыми на руку торговцами, ради которых им пришлось приземлиться на Вьявуллу, должна была, к обоюдному удовольствию сторон, закончиться довольно быстро. Вряд ли в такую погоду местные контрабандисты захотят подолгу болтать с Пауком. И уж тем более сам Аргза, если вдруг почувствует обман с их стороны, просто не даст им времени на какие-либо сложные манёвры — обычно погода ему была не особенно интересна, но вот что он не выносил, так это подобную промозглую серость: она его порядком раздражала. Поэтому опасности в сегодняшний день вроде бы не предвиделось, и Сильвенио подозревал, что варвар обдумывал эту идею задолго до этого.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});