Муссолини - Джаспер Ридли

Визитом в Венецию Гитлер остался очень доволен, сообщив своему окружению, какое большое впечатление произвел на него Муссолини и какую радость доставила ему ихвстреча. Муссолини проявил меньше энтузиазма в отношении Гитлера. Он счел, что Гитлер слишком много болтает и большой «доктринер»: вместо того чтобы обсуждать решение практических проблем, он длинно цитировал свою книгу «Майн кампф».

После отъезда Гитлера из Венеции Муссолини выступил с речью на слете фашистов на площади Сан-Марко. Он мало говорил о прошедшей встрече с Гитлером. Большая часть речи была посвящена его прошлому посещению Венеции в 1923 году. Он подчеркнул, как сильно возросло благосостояние города за одиннадцать лет фашистского правления. Только к концу выступления он высказался по поводу причины своего визита. «Я хочу сообщить итальянцам в Италии и за рубежом, что мы с Гитлером не настроены менять политическую карту Европы и мира и добавлять тревог к тем, которые уже и так будоражат все страны от Дальнего Востока до Дальнего Запада».

Через две недели после возвращения домой, 30 июня, Гитлер приказал уничтожить Рема и многих поддерживавших его штурмовиков. Это была знаменитая «ночь длинных ножей». Муссолини был шокирован: он никогда так не поступал со своими фашистскими экстремистами.

В июле жена и дети Дольфуса приехали на отдых в Риччионе, близ Римини. Это было неподалеку от Рокка делле Каминате, где находился Муссолини с семьей. Маленькая дочь Дольфуса заболела, и когда тот об этом узнал, то телеграфировал жене, что приедет в Риччионе и заодно использует возможность поговорить с Муссолини. Однако на следующий день в резиденцию канцлера в Вене ворвались австрийские нацисты и расстреляли Дольфуса. Он был еще жив и, истекая кровью, лежал на полу, а убийцы не послали за врачом и даже отказали ему в просьбе позвать священника для совершения предсмертного обряда.

Эту весть сообщили Муссолини телеграммой. Он попросил Рашель поехать с ним в Риччионе, чтобы рассказать фрау Дольфус о смерти мужа. Была сильная гроза, но они выехали немедленно. Сообщив жене Дольфуса о гибели ее мужа, Муссолини предложил ей самолет и охранника. Не было ли это политическое убийство прелюдией к нацистскому перевороту в Австрии? Пошлет ли Гитлер туда немецкую армию для присоединения Австрии к германскому рейху? Муссолини приказал четырем дивизиям войти в Альто-Адидже и занять позиции вблизи австрийской границы у Бреннера. Если Гитлер введет немецкие войска в Австрию, то Муссолини направит итальянские части, чтобы выдворить их с территории этой страны.

Однако сразу после убийства Дольфуса майор Фей окружил силами «Хаймвера» резиденцию канцлера, все еще занятую австрийскими нацистами. После того как Фей пообещал в случае сдачи пощадить их, нацисты сдались, но были тут же расстреляны по его приказу без суда и следствия. Гитлер сообщил Муссолини, что он здесь ни при чем, они действовали без его ведома, возможно, по приказу Рема, отданному месяц назад, еще до его расстрела. Может быть, Гитлер говорил правду, утверждая, что переворот и убийство Дольфуса планировали, не ставя его в известность, но Муссолини не был в этом уверен.

На посту канцлера Дольфусу наследовал не Фей и не министр иностранных дел князь Эрнст Рюдигер фон Штаремберг, а менее известный министр Курт фон Шушниг, который немедленно прибыл во Флоренцию для обсуждения создавшейся ситуации с Муссолини. Британское правительство, желавшее сохранить независимость Австрии от Германии, предложило Муссолини посоветовать Шушнигу создать в Австрии антинацистский фронт, для чего пойти на уступки социалистам и смягчить репрессивные меры, которым они подвергались с февраля. Муссолини ответил, что не сомневается в желании Шушнига объединить весь австрийский народ. Но если он последует предложению Саймона и даст Шушнигу совет смягчить отношение к социалистам, его обвинят во вмешательстве во внутренние дела Австрии. При этом, если люди решат, что Шушниг отказывается от твердой антисоциалистической позиции, многие сторонники «Хаймвера», ненавидящие социалистов, присоединятся к нацистам и пригласят Гитлера на помощь.

* * *

9 октября 1934 года король Югославии Александр прибыл в Марсель с государственным визитом, цель которого была укрепить связи Франции с Малой Антантой. Его встречал министр иностранных дел Луи Барту. Когда кортеж двигался по улицам Марселя, прорвавшийся через полицейский кордон мужчина несколькими выстрелами убил обоих. Убийца оказался хорватским националистом, членом партии усташей, противников подчинения Хорватии сербам при самодержавной власти короля Александра. Он был одним из многих хорватов, нашедших убежище в Венгрии, хотя вождь партии усташей Анте Павелич за несколько лет до этого перебрался из Венгрии в Италию. Югославское правительство за полгода до этих событий направило Венгрии протест с жалобой, что у них находят пристанище террористы; кроме того, им помогают вооружением и тем самым облегчают возможность совершать террористические акты против Югославии.

Югославское правительство и пресса возложили на Венгрию ответственность за смерть короля Александра. Союзники по Малой Антанте — Чехословакия и Румыния, — а также Франция их решительно поддержали. Но Италия стала на сторону Венгрии. Проведенное французской полицией расследование доказывало вину Павелича, и французские власти начали в Турине процесс его экстрадиции. Муссолини выступил против выдачи террориста. Югославия, Чехословакия и Румыния обратились в Совет Лиги Наций, требуя, чтобы против Венгрии были приняты какие-нибудь санкции. 19 ноября Гранди сообщил Саймону, что, если страны Малой Антанты нападут на Венгрию, Италия станет на ее защиту.

Охваченный страхом возможности новой европейской войны, весь мир ждал решения этой проблемы на Совете Лиги 7 декабря 1934 года. Первая мировая война была вызвана убийством австрийского принца на Балканах, в Сараево. Не приведет ли убийство балканского короля в Марселе к началу Второй мировой войны? Напряжение возросло еще больше после того, как югославское правительство выслало венгерское население из югославского края Воеводина.

Но, как заявил в Праге британскому послу министр иностранных дел Чехословакии Бенеш, «большие войны начинаются не действиями малых держав, а вмешательством великих». Италия и Франция не хотели воевать друг с другом, поэтому угрозы Бенеша и югославского министра иностранных дел в Женеве никакого значения не имели. Идеи был назначен посредником и использовал свое влияние для того, чтобы погасить накал страстей. Малая Антанта поносила Венгрию, но по поводу Италии выражалась гораздо мягче. Югославия прекратила выселение венгерского меньшинства, а венгерское правительство, в свою очередь, признало, что некоторые его чиновники проявили небрежность, позволяя хорватским усташам действовать на их территории, и пообещало их наказать. К Рождеству кризис миновал.

Муссолини не взволновала эта ситуация. Он доверительно говорил своим министрам и генералам, что никакой опасности возникновения военных действий между Венгрией и Югославией нет. Он решил начать войну на совершенно другом континенте.

Глава 27

ЭФИОПИЯ

1 февраля 1934 года Муссолини сообщил генералу Де Боно, что намеревается покорить Эфиопию, которую в Британии, а иногда и в Италии все еще называли по-старому — Абиссинией. Эфиопия — единственное государство в Африке, за исключением Республики Либерия, которое не было ни колонией, ни протекторатом какой-либо европейской державы. Это была отсталая страна, во многих ее областях еще процветало рабство. И ситуация подталкивала к тому, чтобы какая-нибудь европейская страна начала оказывать помощь в ее экономическом развитии. Итальянцы присматривались к Абиссинии с 1880-х годов, но их осторожные попытки захвата были отражены победой войск императора Менелика в 1896 году под Адовой.

Муссолини мог бы помогать экономическому развитию Эфиопии, не завоевывая ее. У него сохранились дружеские отношения с эфиопским негусом (императором) Хайле Селассие еще с 1924 года, когда тот останавливался на вилле Торлониа. Так что негус приветствовал бы такую помощь Италии своей стране. В XIX веке итальянцы побаивались, что, если они не покорят Абиссинию, ею завладеют Англия или Франция и воспрепятствуют экономическому внедрению Италии на Африканском континенте. Но в 1934 году Муссолини прекрасно понимал, что нет никакой угрозы завоевания Эфиопии ни Англией, ни Францией, ни какой-либо другой европейской державой. Муссолини намеревался завоевать ее, потому что хотел видеть Италию империей. Он напоминал итальянцам о славе древнего императорского Рима. В «Энциклопедиа Италиана» он написал, что «фашистское государство есть желание власти и силы. Согласно фашистской доктрине, империя — это понятие не только территориальное, военное или коммерческое, но также духовное и моральное». Он видел в империализме логическое продолжение национализма. В 1914 году он отверг социалистический интернационализм, так как осознал, что массы скорее вдохновляются призывами о национальном превосходстве, чем призывами к интернациональной солидарности. Муссолини знал, что итальянский народ живо откликнется, если он скажет, что сделает их, белую итальянскую расу, хозяевами, которые правят низшей черной расой эфиопов. То есть итальянцы прореагируют точно так же, как народы Британии и Франции в XIX веке во времена Англо-бурской войны или французского покорения Алжира.