Медь Химеры - Пирс Энтони

— Что здесь происходит? — кажется, это голос старой колдуньи! Невероятно! Не собирается ли она сама распорядиться его мучениями? Может быть, ее старая задница заменит за решеткой зады мальчишек?

Голую задницу тут же быстро прикрыли, но щенок продолжал стоять перед окном, словно пытаясь скрыть то, что здесь происходило.

— Ничего, Хельба, — ответил один из них, напустив на себя невинный вид.

— Мальчишки! Мальчишки! Вы знаете, чем вам лучше заняться, вместо хулиганства! Вам придется извиниться. — Было очевидно, что ее ничуть не удалось провести.

— Мы просто веселились, Хельба.

— Уверена, что для генерала Рейли это совсем не было забавой. Теперь немедленно уходите отсюда!

Молодые лица угрюмо посмотрели на него, затем исчезли. Сент-Хеленс ждал, но колдунья не заняла их места. Очевидно, она пришла сюда не для того, чтобы продолжать мучить его, как бы трудно в это ни было поверить.

Появился кровный брат колдуньи. Кот немигающими глазами уставился на него и заглянул в камеру, затем махнул хвостом и исчез без всяких признаков неприязни.

— Колдуньи! — выругался Сент-Хеленс. — Как я их всех ненавижу!

Немного позднее охранник открыл дверь темницы и поманил его наружу. Видя обнаженный меч и помня о том, что у него нет никаких шансов вырваться отсюда с боем, даже если ему удастся победить охранника и отнять у него меч, он робко взобрался по лестнице. Когда он поднимался вверх, то к своему удивлению увидел, что двое молодых королей промчались мимо него вниз. Мальчуганы несли большое ведро мыльной воды, щетку и швабру.

Снаружи, нагретая солнечными лучами и манящая к себе, его поджидала большая лохань мыльной воды.

— Раздеваться! Мыться! Очиститься от мух и вшей! — приказал охранник.

Единственный раз в жизни Сент-Хеленс был более чем счастлив подчиниться. Здесь было мыло от вшей, банное мыло, даже мочалка и щетка. Радуясь от облегчения, он поспешил воспользоваться всеми этими предметами.

После тщательного мытья и дезинфекции он увидел, как охранник делает ему знак выходить наружу. Он даже кинул ему полотенце. Когда Сент-Хеленс кончил вытираться, охранник бросил ему просторную арестантскую одежду, чтобы заменить ею грязный, кишащий вшами мундир.

Он почувствовал себя удивительно хорошо, пока одевался. Обернувшись, он увидел перед собой обоих королей, физиономии у них были красными. Их густой румянец хорошо шел к кирпично-красным волосам и планам, которые он строил.

— Мы приносим свои извинения, генерал Рейли, — сказал король, стоявший слева.

— Мы никогда больше не подойдем к вашему окну, — пообещал король, стоявший справа.

Сент-Хеленс что-то пробурчал в ответ, коротко кивнув головой в знак того, что принимает их извинения. Он был настороже, опасаясь, что за их словами скрывается какая-нибудь ловушка, но пока что он получил то, о чем мечтал уже долгие дни: чистое белье и всеобщее истребление паразитов, гнездившихся на нем. Он ненавидел вшей почти так же, как и ублюдков!

Щенки исчезли. Сент-Хеленса вернули обратно в камеру. Он остановился и уставился на дверь.

Камера была выскоблена дочиста, до единого пятнышка. Была принесена свежая солома. Того, что магия могла бы сделать в одно мгновение, юные короли, очевидно, добились тяжелым трудом.

— О, добрые боги, — воскликнул он и упал на кучу соломы, чувствуя больший физический комфорт, чем когда-либо со времени пленения. — Добрые, милостивые боги, она ведь действительно добрая колдунья!

Глава 19. Революционеры

Огромный боевой конь удивленно заржал, когда Келвин приземлился на его широкую спину. Он едва ли думал о том, что делает; его левая рука просто послушно следовала за перчаткой, спихнув всадника с его седла. Ухватившись за гриву коня, он занял место солдата. Поводья болтались по сторонам, но для перчатки не составило никакого труда схватить их, не потребовалось даже задуматься об этом. Его немедленно атаковал мощный роялист, замахивающийся мечом, но правая перчатка парировала удар и быстро прикончила этого человека.

Когда тело роялиста повалилось вниз, на Келвина брызнула кровь. Он почувствовал, как его желудок начинает выворачиваться наизнанку, но он уже привыкал не обращать на это внимания. Конечно же, он и все остальные оказались в центре ожесточенной жаркой схватки. Как если бы он оказался в другой плоскости реальности, где не было ничего общего с его родным домом, семьей и человеческими ценностями.

— Келвин, берегись! — прокричал его отец. Дорогая цена оказаться разлученным с семьей! Но перчатки уже мелькали в воздухе, двигались, перебрасывая меч в левую руку, а поводья в правую. Новый атакующий окончил свой век на острие меча Келвина, из его горла хлынула кровь, а у Келвина от его собственного неистового замаха и удара мечом из расцарапанной правой щеки потекла кровь. Нет времени, чтобы подумать! Только быстро менять положения, пока действуют перчатки, и просто сохранять себе жизнь. Как он ненавидел все это!

Теперь один из тех, кто атаковал роялистов, оказался прямо перед ним, это был его союзник. Крупный человек, одетый очень просто. Мортон Крамб! Нет, не его друг и тесть Джон, а очень похожий на него человек, двойник из этого измерения. Он обратил внимание на круглые розовые уши этого человека, ни на одном из них не было видно никакого шрама, и только это удержало Келвина от того, чтобы прокричать его имя.

— Ты, — прогрохотал двойник Мортона Крамба, — ты выступаешь против короля?

В последний раз, когда Келвин пытался ответить на этот вопрос, он попал в беду.

— Я сражаюсь за то, чтобы спасти моих друзей, — сказал он, кивнув в сторону Кайана и своего отца.

— Идем! — так же коротко и ясно, как мог бы сказать сам Мортон Крамб.

Уверенной твердой рукой в перчатке Келвин направил лошадь и стал сражаться бок о бок со здоровенным двойником Мортона Крамба. Они оказались прямо перед пленниками. У Кайана и отца руки были крепко связаны за спиной, и это могло затруднить задачу увезти их отсюда. Возможно охранникам-роялистам приказали скорее убить их, чем отдать врагу.

— Отец, я думаю, нам будет лучше отступить!

Прямо к ним только что прорвался двойник Лестера. Рядом с ним был более молодой боец, точная копия Филиппа, бывшего юного короля Аратекса, только с круглыми ушами. За ними остались две лошади без всадников, а на земле лежали двое мертвых роялистов. На мече Лестера виднелась свежая кровь.

Келвин попытался сосредоточится. Это на самом деле не Лестер и не Филипп, а этот человек — не отец моего зятя. В данных обстоятельствах было трудно думать о чем-нибудь еще. Вероятно, либо он сам, либо они погибнут, если он полностью не сосредоточится на своем деле.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});