Рассказы о неизвестных героях - Сергей Смирнов

И вдруг партизаны разом остановились: в глубине ущелья стояли два итальянских солдата. Тотчас же мелькнула мысль о предательстве, о ловушке. Но солдаты, нагнувшись к ящикам, стоявшим около них, стали вынимать оттуда автоматы, ручные пулеметы, протягивая их партизанам. Это были люди Помпилио Молинари, приготовившие для беглецов и оружие и запас продовольствия.

Бывшие пленные едва не задушили в объятиях своих итальянских друзей. Взяв в руки автоматы и пулеметы, они снова почувствовали себя воинами, советскими солдатами, хотя и находились за сотни километров от Родины.

Первые две недели ушли на подготовку: партизаны изучали незнакомое им иностранное оружие, с помощью итальянских товарищей знакомились с местностью, устанавливали связь с надежными людьми в соседних деревнях. Потом они начали боевые действия: уходя за несколько десятков километров от базы, устраивали диверсии, засады на дорогах, нападали на автоколонны и небольшие отряды врага. Вскоре группа пополнилась новыми беглецами и разрослась настолько, что в густонаселенной местности ее трудно стало скрывать и снабжать всем необходимым. Посоветовавшись с Молинари, Флейшер оставил в Монтеротондо часть бойцов во главе с Тарасенко, а большую половину партизан под командованием Коляскина перебросил к югу от Рима, в районы местечек Джендзано и Палестрины, где они продолжали свои операции. А вскоре возникла и третья группа партизан — «Молодежный отряд». Она находилась в самом Риме, в подвале и помещениях виллы Тай и командовать ею Флейшер поручил бывшему технику Красной Армии сибиряку Петру Конопелько.

Этот отряд, составленный из отборных молодых партизан, как и маленькие вооруженные группы, размещенные Флейшером и его друзьями в разных районах Рима, должен был принять участие в будущем восстании на улицах итальянской столицы, которое в то время готовилось штабом антифашистского Сопротивления. Однако восстанию этому так и не пришлось осуществиться. Гитлеровское командование в Италии заявило, что в случае, если партизаны начнут действия в пределах «вечного города», германская армия станет сражаться на улицах Рима против них и против англо-американских войск «так, как русские сражались в Сталинграде».

Рим, как известно, один из древнейших и красивейших городов мира, и здесь множество исторических памятников, сокровищ мировой культуры, которые подверглись бы разрушению и уничтожению во время уличных боев. Поэтому руководство Сопротивления решило отказаться от восстания, и все партизаны в Риме — в том числе и русские — получили строгий приказ не вести никаких боевых действий в городе. Группе Конопелько приходилось совершать дальние вылазки в окрестности столицы и уже там производить диверсии и нападения на автоколонны врага. Одной из самых значительных операций этой группы было уничтожение моста на дороге Рим — Тиволи, которое закончилось напряженным боем с гитлеровцами, где советские партизаны сражались вместе с бойцами итальянских отрядов. Только ночь помогла Конопелько и его товарищам уйти от разгрома и добраться в Рим.

Серьезную диверсию сумела совершить в районе местечка Джендзано группа Коляскина. Это было в декабре 1943 года. Партизанская группа получила задание разведать и взорвать немецкий перевалочный склад боеприпасов и амуниции.

Командир группы Коляскин решил сам провести разведку и взял с собой Ильиных, отчаянного и предприимчивого партизана. Они ночью добрались до склада, нашли удобное место на соседней высотке в виноградниках и весь следующий день вели наблюдение.

Склад, как оказалось, охраняли всего два караульных, сменявшиеся днем и ночью, через два часа, шагали они вдоль одной передней стены ограды с автоматичностью механизма. Направляясь с двух противоположных углов навстречу друг другу, они сходились на середине и, сделав поворот кругом, снова расходились. Словом, охрана была совсем не такой многочисленной, как предполагали, и, посоветовавшись, Коляскин и Тарасенко решили, что незачем вести сюда весь отряд, они вполне могли справиться вдвоем.

Они выждали до ночи и осторожно подползли к углу склада. Как только гитлеровец, дойдя до этого угла, повернулся кругом, Ильиных мгновенно накинул ему сзади на голову свою шинель и заколол кинжалом. Темнота мешала второму часовому видеть своего напарника, а снять фашиста Ильиных сумел совершенно бесшумно.

В несколько секунд сибиряк стащил с убитого его шинель, надел на себя, нахлобучил на голову каску и взяв автомат часового, зашагал так же, как он, навстречу второму гитлеровцу. Тот ничего не заметил и, когда они встретились на середине, сделал привычный поворот кругом. Ильиных тотчас же прыгнул ему на спину, и все произошло так же быстро и бесшумно, как с первым. Охрана была ликвидирована.

Здесь, в складе, стояли и бочки с бензином. Черпая его касками, партизаны облили штабеля амуниции, ящики со снарядами и патронами. Коляскин чиркнул спичкой, и оба стремглав бросились бежать в темноту, торопясь подальше уйти до взрыва. А сзади, разгораясь и поднимаясь все выше, плясало пламя пожара.

Добежав до придорожного кювета, они ничком упали на землю. И в это время услышали могучий взрыв, почти подбросивший их. Склада больше не существовало.

Между тем подпольщикам с виллы Тай удавалось устраивать все новые побеги пленных. Вскоре число бежавших из лагерей перевалило за полторы сотни. Каждого длинного надо было не только вырвать из-за проволоки, но и укрыть вначале в надежном убежище, кормить, достать для него одежду, а главное — оружие и боеприпасы. Конечно, руководство римского Сопротивления немало помогало во всем этом, но его средства были ограниченными, и Флейшеру с друзьями приходилось изворачиваться — добывать и деньги, и оружие, и продовольствие, которого не хватало в оккупированном Риме.

В разных районах итальянской столицы они создали до 40 конспиративных квартир, где постоянно скрывались небольшие группы советских партизан. Хозяевами этих квартир были и русские эмигранты и итальянские патриоты, которые, ежечасно рискуя жизнью, прятали советских людей, кормили их и помогали Флейшеру во всех его предприятиях.

В конспиративную квартиру превратил свою стадию известный русский художник, ученик Серова, Васнецова и Коровина — Алексей Исупов. В 1926 году он по категорическому предписанию врачей уехал из Советского Союза в Италию и с тех пор жил и лечился в Риме (он умер в 1957 году). Его студия находилась прямо напротив фашистской казармы, но у художника всегда скрывались три-четыре партизана, о которых Исупов и его жена горячо заботились и с которыми с грустью расставались, когда тем наступало время идти в отряд. Активными помощниками Флейшера стали русские эмигранты Александр Сумбатов, Вера Долгина, Кузьма Зайцев. Последний был арестован, выдержал пытки и избиения в гестапо, но не выдал товарищей. Отважными подпольщиками были даже два русских католических священника Дорофей Бесчастнов и Илья Марков, выполнявшие многие опасные поручения Флейшера. Кстати, после войны они оба сбросили опостылевшие им черные поповские сутаны и вернулись на Родину.

Но боевое подполье, штабом которого сделалась вилла Тай, было по-настоящему интернациональным. Десятки отважных, самоотверженных итальянцев, полных ненависти к фашизму, любви и уважения к нашей стране, пренебрегая смертельной опасностью для себя и своих семей, скрывали советских партизан и беглецов из плена, делились с ними всем, что имели, самоотверженно помогали Флейшеру.

Это были люди самых разных профессий и состояний: и адвокат Оливьери, и инженер Сантини, и врач Лорис Гаспери, и торговец Джованни Гаффи, и бывший капитан итальянской армии Адреано Танни, и профессор медицины Оскаро ди Фонци. Коммунист с большим подпольным стажем, столяр-краснодеревщик Луиджи де Цорци, работавший в то время швейцаром большого жилого дома, вместе со своей женой Чезариной прятал на чердаке этого здания группы вооруженных партизан, и, хотя муж и жена сами жили впроголодь, они отдавали часть своих продуктов постояльцам. Луиджи не раз выполнял ответственные поручения Флейшера и был его активным помощником.

В тайное убежище, где порой укрывалось по нескольку десятков партизан, превратился подвал бара на улице Кайроли близ площади Виттория. Этот бар содержали Альдо Фарабуллини и его жена Идрана. Кругом шныряли ищейки гестапо, шли поблизости облавы, но ничто не останавливало этих отважных людей: их бар был одной из главных конспиративных квартир Флейшера. Порой бывало, что в баре выпивали и закусывали гитлеровские солдаты, не подозревая того, что под их ногами, в подвале, сжимая оружие, в напряжении ждут советские партизаны. В случае опасности хозяин Альдо Фарабуллини, который с притворной веселостью обслуживал ненавистных ему клиентов, должен был подать условный знак, постучав в пол, и партизаны вырвались бы тогда наверх, чтобы или погибнуть в бою, или прорваться из этого квартала в другие тайные убежища. Альдо и Идрана хорошо знали, что ждет их потом.