Ювелирные сокровища Российского императорского двора - Игорь Зимин

Тем не менее, опять-таки в силу ряда причин, буквально в последний год жизни Марии Федоровны (в 1827–1828 гг.) началась реконструкция ее апартаментов. До ремонта, перечень покоев Марии Федоровны включал в себя следующие помещения[342] (табл. 17):

Таблица 17

К составлению проекта приложили руку два ведущих архитектора того времени: К.И. Росси и О. Монферран. В ходе этих переделок Бриллиантовая комната вновь переехала. На месте Бриллиантовой комнаты Марии Федоровны устроили тронный зал и гостиную.

Любопытно, что и после ремонта эти новые помещения еще долго называли «бывшей бриллиантовой комнатой». Так, в декабре 1832 г. «в бывшей бриллиантовой комнате, что ныне гостиная», на 10 столах разложили вещи, привезенные из Китая офицером Генерального Штаба Ладыженским[343].

Новое место для Бриллиантовой комнаты традиционно ориентировали на личные покои правящей императрицы, в то время Александры Федоровны, и, соответственно, располагалась она на втором этаже юго-западного ризалита. Но при этом были и весьма существенные изменения в статусе Бриллиантовой комнаты. Если ранее она входила в число парадных покоев императриц, то на рубеже 1820–1830-х гг. Бриллиантовая комната входила уже в число служебных комнат, очень скромно декорированных. Интересующие нас комнаты находились на втором этаже Зимнего дворца, по фронту Дворцовой площади: за Желтой или Золотой гостиной (бывш. Опочивальня) шла Бриллиантовая комната (бывш. Камер-юнгферская)[344].

Видимо, тогда же в ходе ремонтных работ часть драгоценностей из Бриллиантовой комнаты была изъята, и для их хранения в Зимнем дворце была оборудована новая специальная комната, которая уже не являлась частью жилых помещений монархов. Эта была уже комната-хранилище, которую также называли «Бриллиантовой кладовой», и она была устроена на третьем этаже Зимнего дворца возле Церковной лестницы, непосредственно над Малым собором. То есть, примерно с 1830 по 1837 г. в Зимнем дворце существовали две Бриллиантовые комнаты. Одна из них входила в число служебных комнат на половине императрицы Александры Федоровны (второй этаж юго-западного ризалита, окнами на Дворцовую площадь), другая в качестве функционального служебного помещения была расположена этажом выше. Во время пожара в Зимнем дворце в декабре 1837 г., императорские регалии и другие драгоценности выносили из Бриллиантовой комнаты в первую очередь. Горящий дворец был оцеплен войсками гвардии, выносимые из дворца вещи складывали на оцепленной войсками Дворцовой площади. У подножия Александровской колонны высились груды вещей: от барахла из комнат лакеев, до стильных и дорогих вещей из императорских половин. Нижние чины гвардии спасали все, что можно, с риском для жизни.

Во множестве описаний страшного пожара нет никаких значительных упоминаний о процессе эвакуации коронных бриллиантов и императорских регалий. Сначала коронные бриллианты, императорские регалии и другие драгоценности перенесли в Адмиралтейство, а уже затем вывезли в Аничков дворец, на территории которого находилась кладовая № 2 Камерального отделения.

Для транспортировки множества драгоценных вещей у купца Алексеева закупили «80 сундуков окованных железом с замками, для перевозки из Адмиралтейства в Кабинет Его Величества золотых и серебряных вещей». Бо́льшая часть этих сундуков потребовалась для упаковки огромного количества серебряных вещей. При этом, несмотря на суету страшной ночи, «во время переноски сервизов из Зимнего дворца в Адмиралтейство в самый день пожара утратилось мелких серебряных вещей в коих было 17 фунтов 92 золотника», что оценивалось в очень скромные 1779 руб.[345]

Итак, в декабре 1837 г. бриллиантовые вещи поместили в кладовую Кабинета, находившуюся близ Собственного (Аничкова; Николаевского) дворца. Затем, в ноябре 1838 г. регалии и коронные бриллианты перевезли непосредственно в Аничков дворец и сдали на хранение камер-фрау Рорбек.[346]

29 июня 1839 г. «во исполнение Высочайшей воли» министр Двора приказал «хранящиеся в Кабинете Его Величества корону и бриллианты перевести в Зимний дворец 30-го сего июня в Бриллиантовую комнату и сдать госпоже камер-юнгер Пильниковой вместе с книгою». Указание было немедленно выполнено: «две короны, скипетр и держава были доставлены в Бриллиантовую комнату и уложены в назначенном месте», что принявшая их Пильникова подтвердила своей распиской[347]. Тогда же в 1839 г. для всех коронных солитеров были сделаны новые оправы с обозначением буквы «К» (коронные. – Авт.) на оправе.

После «возобновления» Зимнего дворца в 1839 г. на третьем этаже дворца возобновили и Бриллиантовую кладовую. Она сохранила свой режимный характер, как помещение с ограниченным доступом. Бриллиантовую комнату также возобновили в череде служебных комнат на половине императрицы Александры Федоровны. Архитектор А.П. Брюллов сохранил ее простую допожарную отделку. Например, стены в этой комнаты были покрыты простой краской. Единственной роскошью, подчеркивавшей статус Бриллиантовой комнаты, был ее свод, который украшала роспись розетками, гирляндами и кессонами работы художника А.И. Соловьева[348].

Бриллиантовая комната – три окна на третьем этаже под куполом звонницы

При императрице Марии Александровне (жене Александра II) географию Бриллиантовой комнаты вновь изменили. В ходе очередных ремонтных работ, Бриллиантовую комнату, значившуюся в череде служебных комнат юго-западного ризалита, ликвидировали. Все ювелирное собрание перенесли на третий этаж и разместили в помещении «Бриллиантовой кладовой», устроенной возле Церковной лестницы непосредственно над Малым собором еще при Николае I. Именно там хранились императорские регалии и коронные бриллианты вплоть до лета 1895 г.

Летом 1895 г. «Бриллиантовую кладовую» перевели в другое место. Это решение было принято еще Александром III «По Всеподданнейшему докладу Министра Императорского Двора» 29 января 1894 г. Мотивировалось это решение необходимостью «безопасного хранения коронных бриллиантов». Поскольку о возможности какого-либо ограбления не было и речи, то опасность могла исходить только от возможного пожара. В докладе начальника Камерального отделения Д.С. Сипягина указывалось, что Бриллиантовая комната, действительно, «небезопасна», поскольку под ее паркетом находился «горючий материал»: войлок, стружка и пр. Кроме этого, хранилище драгоценностей не имело каменных сводов. Указывалось и на возможность проникновения в Бриллиантовую – через пол или отводную «воздуходувную трубу», ведущую в Малую церковь дворца[349].

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});