Дар орла - Карлос Кастанеда

ненужных трений и разногласий.

Сильвио Мануэль намеревался подготовить меня к моей задаче, введя меня во второе внимание непосредственно. Он планировал ряд смелых действий, которые должны были обострить мое осознание. В присутствии остальных он сказал, что берет на себя руководство мною и что помещает меня в свою область Силы – в ночь. Объяснения, данные им, заключались в том, что в его сновидениях ему предстал ряд не-деланий. Эти не-делания предназначались для меня и Ла Горды как исполнителей и для женщины-Нагваль как наблюдателя.

Сильвио Мануэль испытывал благоговейный страх перед женщиной-Нагваль и мог говорить о ней только с восхищением. Он сказал, что она обучает себя сама. Во всем она могла действовать на равных с ним или с любым из воинов Нагваля. Ей не хватало опыта, но она могла манипулировать своим вниманием, как пожелает. Он признавался, что ее совершенство представляло для него не меньшую загадку, чем мое присутствие среди них, и что ее чувство цели и убежденность были настолько остры, что я был ей не пара. Поэтому он попросил Ла Горду оказывать мне особую поддержку, чтобы я мог выдержать контакт с женщиной-Нагваль.

Для нашего первого не-делания Сильвио Мануэль сконструировал деревянную клетку, достаточно большую, чтобы вместить Ла Горду и меня, если мы сядем спина к спине с поджатыми к подбородку коленями. Клетка имела решетчатую крышу для вентиляции. Мы с Ла Гордой должны были забраться внутрь и сидеть в кромешной тьме и полном молчании, не засыпая. Он начал с того, что запускал нас в ящик на короткое время, а затем, когда мы привыкли к этой процедуре, увеличивал время, пока мы не смогли проводить в ней всю ночь, не двигаясь и не засыпая.

Женщина-Нагваль оставалась около нас, следя за тем, чтобы мы не сменили уровень осознания из-за усталости. Сильвио Мануэль сказал, что типичной тенденцией в необычных стрессовых ситуациях является смена повышенного осознания на нормальное и наоборот.

Общим эффектом этого не-делания было для меня каждый раз ни с чем не сравнимое чувство отдыха, представлявшее для меня полную загадку, ибо мы ни секунды не спали в течение всего ночного бдения. Я связывал это чувство с пребыванием в состоянии необычного осознания, но Сильвио Мануэль сказал, что дело не в этом – чувство отдыха возникает от сидения с поднятыми коленями.

Второе не-делание состояло в том, чтобы лечь на землю, свернувшись по-собачьи, почти в зародышевой позе, лежа на левом боку и упираясь лбом в сложенные руки. Сильвио Мануэль настоял на том, чтобы мы держали глаза закрытыми как можно дольше, открывая их только для того, чтобы по его приказу сменить позу и лечь на правый бок.

Он говорил, что цель этого не-делания состоит в том, чтобы позволить нашему слуху отделиться от делания. Как и в первом случае, он постепенно увеличивал срок такого лежания, пока мы не смогли проводить так всю ночь.

После этого Сильвио Мануэль готов был перевести нас в другую сферу деятельности. Он объяснил, что в первых двух не-деланиях мы сломали некие барьеры восприятия, пока были прикованы к земле. Сравнив человеческие существа с растениями, он уподобил нас подвижным деревьям, укорененным в земле. Наши корни способны к перемещению, но это не освобождает нас от грунта.

Он сказал, что для установления равновесия мы должны выполнить третье не-делание, вися в воздухе. Если мы добьемся успеха в том, чтобы направлять свое намерение, зависнув в воздухе в подвешенных к дереву кожаных корсетах, то сформируем своего рода треугольник, основание которого находится на земле, а вершина – в воздухе. Сильвио Мануэль считал, что мы до такой степени сконцентрировали свое внимание за счет выполнения первых двух не-деланий, что должны в совершенстве выполнить третье с первой же попытки.

Однажды ночью он подвесил меня и Ла Горду в двух отдельных корсетах, напоминавших плетеные стулья. Мы сели в них, и он поднял нас через блок к самым верхним толстым ветвям высокого дерева. Он хотел, чтобы мы обратили внимание на основание дерева, которое, по его словам, будет давать нам сигналы, поскольку мы у него в гостях. Женщину-Нагваль он оставил на земле, чтобы она время от времени окликала нас по именам в течение всей ночи.

Занимаясь не-деланием в подвешенном виде бесчисленное количество раз, мы испытывали могучий поток физических ощущений, подобных слабым разрядам электрических импульсов.

В течение первых трех-четырех попыток дерево, казалось, сопротивлялось нашему вторжению. Затем, когда это прошло, мы начали ощущать импульсы как сигналы мира и равновесия. Сильвио Мануэль рассказал нам, что основание дерева питается из глубин земли, в то время как основание подвижных существ – с поверхности. В дереве отсутствует чувство конфликта, тогда как движущиеся существа наполнены им до краев.

Он исходил из того, что наше восприятие испытывает глубокое потрясение, когда мы оказываемся в состоянии покоя в темноте. Ведущее положение при этом занимает слух, но сигналы от всех живущих и существующих тварей могут быть замечены не только при помощи слуха, а и при помощи определенной комбинации слуховых и зрительных ощущений. Он сказал, что в темноте, особенно в подвешенном состоянии, глаза занимают подчиненное положение по отношению к ушам.

Как убедились мы с Ла Гордой, он был абсолютно прав. При помощи третьего не-делания Сильвио Мануэль придал нашему восприятию окружающего мира третье измерение.

Затем он сказал, что следующий комплекс из трех упражнений не-делания будет значительно более сложным, они будут иметь отношение к поведению в ином мире. Обязательное требование здесь состоит в доведении до максимума эффекта упражнений перемещением времени действия в вечерние или предрассветные сумерки. Он рассказывал, что первое не-делание второго комплекса включает две стадии. На первой мы должны привести себя в самое обостренное из наших состояний повышенного осознания, чтобы можно было заметить стену тумана. Когда это будет достигнуто, наступит вторая стадия, на которой мы должны заставить стену тумана перестать вращаться, для того чтобы проникнуть в мир между параллельными линиями.

Он предупредил, что его конечной целью является поместить нас во второе внимание без всякой интеллектуальной подготовки. Он хотел, чтобы мы учились его тонкостям без разумного понимания того, что именно мы делаем. Он исходил из того, что магический олень или магический койот управляют вторым вниманием вообще без интеллекта. Благодаря вынужденной практике путешествий через стену тумана мы рано или поздно добиваемся устойчивого изменения всего нашего существа. Это изменение заставит нас принять как должное то, что миры между параллельными линиями реальны, потому что они являются частью общего мира, – точно так же как наше светящееся тело является частью нашего цельного существа.

Сильвио Мануэль сказал также, что использует Ла Горду и