Проклятая любовь - Мариям ПаТо

у них там…

Но не нашла просто физически сил что-то ему сказать в те несколько секунд, которые у нас были. А как я хотела сказать, что рада его видеть, что люблю. Надеюсь, он догадался сам по взгляду или почувствовал… Так не хотелось, чтобы он надумал что-то лишнее.

А потом меня вырубили.

Очнулась уже… Не в камере.

Мягкая удобная кровать, пусть и узкая, светлые стены, большое окно, впускающее лучи светила и терпкий запах лечебных трав. Это что, лазарет? Почему?

Жажда ослабла, но пить еще очень хотелось. И есть… Нет, есть не хочется.

Скинула одеяло, которым была укрыта, с удовольствием отметив, что тяжести на запястьях не ощущаю.

Ого. Замерла, разглядывая руки. Все осторожно забинтовано, пахнет приятно заживляющей мазью. Чуть нахмурилась, осознав, что три дня без еды и с единственной флягой воды немного истощили тело. Ладно, наем мяско еще.

И как же приятно оказалось ощущать мою соседку внутри. Одно дело самой загнать поглубже, но совсем другое не чувствовать ее. А сейчас она спит. Не шипит… Значит опасности тут нет.

— Дама, лежите пока. Вам не стоит вставать, — услышала рядом мягкий, словно обволакивающий в теплые объятия голос.

Взглядом нашла обладательницу его.

Высокая, пышнотелая эльфийка, пышущая здоровье. Зеленые глаза выдавали лесную кровь, в то время как очень светлые волосы говорили о крови высших. И больше ни одной лишней капли крови.

— Где я? — спросила я, удивляясь хрипоте и слабости. Губы треснули, вызывая неприятные ощущения и слабый привкус крови во рту.

Женщина покачала головой, взяв какую-то баночку и осторожно намазала мне губы.

— В целительском крыле управления. У вас сильное истощение и обезвоживание, — кивнула ей, давая понять, что понимаю, что со мной сейчас. — Хорошо. Я приставлена к вам, обещаете меня слушать?

Снова кивнула, а женщина убрала коробочку с мазью для губ и вышла.

Стоило остаться наедине с собой, как мысли вернулись к Алу. Интересно, он тоже тут?

Эльфийка вернулась, разбавив запах трав ароматом еды.

Небольшая тарелка с вареными овощами вызвала выделение слюны.

Медленно, заставляя долго жевать, меня покормили, после чего она поменяла повязки на свежие и оставила отдыхать.

Следующие пару дней меня откармливали, снова приучая организм к еде и в итоге позволили вставать.

Целители заходили ко мне по два раза в день, помощницы их менялись, но так никто и не сказал, где Ал и что с ним. Вопрос просто игнорировали, что злило.

И волновало. Но где-то на задворках сознания. Лекарства не давали погрузиться в мысли, превратив мои мозги в липкий кисель. Да и все тело было странным. Постоянные неприятные ощущения вызывали дискомфорт, но подумать не могла, а на вопросы целители отмахивались.

После очередного обеда, когда эльфийка унесла тарелки от тушеных овощей, а я встала умыться, вошел мужчина.

Полукровка. Вокруг него была аура мощи, силы. а лицо казалось смутно знакомым.

— Айрин, как себя чувствуете? — спросил он, оставшись в дверях.

Не хочет смущать? Быстро вытерла лицо и руки полотенцем.

— Уже лучше. А вы?.. — спросила я, совсем не помня мужчину. Но где-то я его точно видела.

— Варуна Иштаран, — кивнул он мне, а я вспомнила.

— Управляющий стражей? — на всякий случай уточнила я.

Мужчина улыбнулся.

— Почти. Управляющий Охранными Силами Сапфира, — пояснил он, а мне стало стыдно.

Кисель в голове плохо соображал.

— Простите…

— Все в порядке, я знаю последствие лекарств, которыми вас лечат. Уже разрешили стоять?

— Да. Утром. Устала лежать. Не привыкла бездельничать.

— Габриэль рассказывал, — осторожно вставил он, а я выдохнула. Не пленница все же. И не подозреваемая. — Вас потеряли, решили подключить меня. И вовремя.

— А Ал? — стараясь сохранять невозмутимость спросила, понимая, что полностью провалилась.

Эмоции отразились на лице, чем вызвали виноватую улыбку у мужчины. Или мне так показалось.

— Адалатэль остался в своем отделении. По поводу него я приказов не получал.

Почувствовала, как кровь отхлынула от лица.

За те несколько секунд я успела увидеть, что он был избит. И он для них свой…

Боги…

Очевидно было, что он там не продолжать службу остался, а как преступник.

— А его можно тоже забрать?.. — голос дрожал.

По взгляду поняла, что нельзя. Боги, пожалуйста. Пусть я ошибаюсь и он сейчас отправится за ним.

— Нет, — качнул полукровка головой. — Его я забрать не могу.

И голос такой, что сразу ясно, задавать вопросы и спорить бесполезно.

Сжала полотенце, чувствуя, как руки подрагивать начали, что не укрылось от взгляда мужчины.

Медленно, порывисто выдохнула, беря себя в руки.

— Могу ли я встретиться с Габриэлем или Исрафэлем?

— А это уже можно. Как раз пришел проверить твое состояние. Завтра приглашу капитана княжеской стражи.

— Спасибо…

Он вышел, а я осела на пол, чувствуя лютую слабость во всем теле.

Боялась за него. Мой опыт подсказывал, какими могут быть законники жестокими. А Ал… Для него же это удар сильный. Он же верен был службе, любил ее, готов был рисковать всем и всегда. А его записали в предатели…

Из-за меня…

— Дама! Что же это с вами?! — словно сквозь вату услышала я голос сегодняшней эльфийки. Кажется, сознание куда-то уплыло…

Адалатэль

— Ал, пиши признательную. Через час я должен доставить все от тебя. Ты сам слышал приказ управляющего. Не заставляй заставлять тебя, — рычал капитан, а я улыбался ему в ответ.

Теперь я не боялся. Знал, что Рин в безопасности.

А у меня был четкий приказ тоже. Довести капитана до лишних действий.

Чем я и занимался.

Страшно не было. Хотелось просто избавить отделение от него и таким образом как-то отомстить за то, что успела пережить Рин.

— По хорошему значит не хочешь?

Кивнул.

— Я ничего не делал.

— Даже управляющий понял, что ты причастен. Пиши.

— Нет.

Капитан прожигал меня взглядом, но я старался делать вид, что мне все равно.

Я знал, что ребята меня не тронут. Максимум, что они могли сделать — пригласить меня к нюхачу. И то, будучи уверенными, что я не окажусь ни в чем виноват.

Они точно не поднимут руку на меня.

Так что придется ему самому. Или приглашать еще кого-то.

Главное, чтобы был факт нарушения установленного порядка допроса.

Капитан встал мне за спину, положив руку на плечо.

Рядом лежавшие нефритовые наручники ожили, сковывая руки. Сильно. Сильнее нужного.

Сжал челюсть, сдерживая вырывающийся стон.

Он начинает злиться. Это хорошо.

— Пиши.

— Нет.

— Не зли меня. Ты хороший карабинер, я не хочу тебя калечить.

— Я ничего не напишу.

Рука капитана переместилась с плеча на затылок, стянув больно волосы. Знал, что будет дальше.

Рывок. Хруст. Боль