Спор на недотрогу, или Я выбираю тебя - Ася Сергеева

себя с таким переполохом.

Но забываю я обо всем не только в объятиях своего парня. В такие моменты мне пофиг на всяких идиоток. Но вовсе не пофиг становится от встречи…

— Ой-йой, лучше бы я раньше уехала. До приезда твоих родителей. — Нерешительно плетусь в особняк Сомовых.

— Ну да, а мне доказывай потом, что девушку не выдумал, — Гордей меня тянет к дверям, хоть бы что.

— Вдруг не понравлюсь? Что делать?

— После рассказов сестры ты уже для них ангел, а я с братьями - гад. Арина вечно нас сдает, малявка вредная.

И в этот момент вспоминаются мои навязчивые тревоги. Что если, дело в них? В родителях Сомовых?

Гордей не похож на послушного сыночка. Но откуда я знаю, как можно влиять. Судя по обрывкам рассказов, то Сомов отец видит насквозь людей, и что не нравится, то в лоб говорит. Странно в таком случае, что моя переносица не чешется. Вдруг примета заклинила в нужный момент?

Переступаем порог, и нам навстречу спешит симпатичная женщина, слегка полноватая и с добрым лицом. По пути зовет отца семейства.

— Наконец-то! Хоть своими глазами увижу тебя, — сразу обнимает меня крепко, и от нее приятно пахнет выпечкой, возможно, сладким пирогом.

— Мам, ты меня тоже давненько не видела, — Гордей спасти пытается, глядя, как я растерялась.

— Насмотрюсь еще на тебя, — от сына отмахивается. — Мы с мужем на розыгрыш думали. Майя, а ты настоящая. Вот и второй сын до серьезных отношений дорос.

— Ну не сглазь! Перед нашим отъездом, все еще оболтусом был, как и второй близнец, — к нам подходит высокий статный мужчина. — Майя, рад видеть тебя в нашем доме, — мне говорит намного приветливее.

Дальше еще знакомимся. Все вместе собираются, и угощаемся пирогом. Переносица все также не чешется. Ну я просто не думала, что родители вот так возьмут и примут.

И вот тут я понимаю, почему… мои ведь не такие. Папа говорил что-то о правиле, по которому моему жениху, придется еще доказывать, как он готов. Надеюсь, папа пошутил. И Гордей для меня парень, а не жених.

Глава 36

Майя

Самые бурные события происходят перед свадьбой Платона с Амелией. Предстоящий праздник меня еще больше сближает с девочками. Мы бегаем по магазинам, думаем о девичнике. И еще больше, где банда парней собралась устраивать холостяцкую вечеринку. Называют каждый раз разные места, будто дразнят. Ну и мы решили не признаваться, где будем.

— Не скажешь, куда собираетесь?

Не знаю, как остальных, но меня пытают особенно жестоко. Поцелуями доводят до мурашек. Буравят глазищами, будто на ужин съедят. И это в универе перед следующей лекцией. Явлюсь на глаза преподу румяной до кончиков волос.

— Сомов, я не сдаю своих, — нашу команду девочек имею в виду.

— А я не свой для тебя, да?

— Ты… — мнусь, как сказать, что он всем миром моим стал. — Ты мой, Гордей, а я - твоя. Ты же сам так говорил.

— Это помню, — убирает прядь волос мне за ушко, — Что говорю, всегда запоминаю, но не припомню, чтобы моя любимая девушка признавалась мне кое в чем…

— Ну я точно не знаю еще, как будем праздновать девичник.

— Аа… ты об этом, я и так вас найду.

Вижу, что парень становится грустным. У нас до конца перемены остается минута или две. Табун студентов проносится мимо нас. Место вообще не то, время тоже неудачное. Но я знаю, что он хочет услышать, как и то, что я в себе не сомневаюсь.

— Разве по мне не видно?

— Майя, видно, — поднимает руку и нежно проводит большим пальцем по моим губам. — Хочешь пирожок?

Да он издевается! Или себя пирожком называет?

— Вот так и влюбляйся в парня…

Ой, хотела же признаться после учебы, в романтической обстановке, или хотя бы без криков, пробегающих мимо студентов.

— С этого места подробнее? — снова довольным становится и улыбается.

— С какого еще места, Сомов? Думаешь, легко тебя любить?

— Не-а, не думаю. С тобой мне с первой встречи думается с трудом.

Знал бы он, как я, чуть с ума не сошла, пока поняла, что есть причина, почему мой мир перевернулся.

— Ладно, если хочешь подробнее… Ты первый, кому призналась в любви, — добавляю, зарываясь носом в его рубашку от смущения.

В мыслях признавалось легче, даже хотелось об этом кричать.

— А ты первая, кого сильно боюсь потерять, — прижимает к себе он, хотя нам пора расходиться по своим группам.

— Чего бы я терялась? Не выдумывай, — этого и я не хочу, а еще: — Но если ты потеряешься, Гордей, то догоню с половником и верну. Так и знай.

Ну а что?

Мое сердце не резиновое. Любит, значит, не отпустит.

Напугать не вышло, только довести парня до смеха. Не верит — его проблемы. Мое дело предупредить. Я ведь, и правда, не хочу себя представлять без него.

И даже мама Сомовых мне сказала, что Гордей изменился. Раньше был больше скрытный и в доме нечасто время проводил. Сейчас отбросил броню, чувство ответственности появилось, а еще счастливый блеск в глазах. И да, я помню, каким он был когда-то холодным и циничным. Сама бы не узнала в том Гордее — любимого парня.

Мои романтические волнения нагло сбивают возле аудитории. Уже лекция началась. Один желающий узнать о моих чувствах задержал. Теперь еще Леська с соседками встали на пути и пройти не дают.

Снова в воровстве собрались, что ли, обвинять?

Хотя Гордей с утра говорил, что скоро у них взрыв произойдет.

— Дайте пройти, — отталкиваю одну из соседок, на Лесю даже не хочется смотреть.

— Май, подожди! — хватает она, что подругой когда-то считала.

— Меня препод ждет, а вы отвалите.

Портили мне жизнь, еще и пристают. Дуры, нет для них нормальных слов.

— У нас проклятие сильное в комнатах.

— Невозможно так жить, спать ночами боимся.

Соседки всхлипывать начинают.

— Я тут при чем? В гости к вам не хожу!

— Май, помнишь, ты же доброй была, — Леська, шмыгая носом, подлизывается. — У нас реально проблемы. И мне один… эээ… знакомый парень посоветовал, что поможет убрать причину только, как его…

— Если нас простит, кого обидели,