Приёмная дочь Бабы Яги - Любовь Викторовна Фунина

Кому не нравится её бурная радость, пусть вообще помалкивает.

Однозначно сказать, нравилось или не нравилось поведение новоиспечённой княжны молодому колдуну, было невозможно. В глазах же рыжего читалось лишь вежливое любопытство, которое он не стремился облекать в слова, разумно полагая, что при возникновении необходимости либо Златослава, либо, что вернее, царь-батюшка разъяснят всё: и изменившееся положение Златы, и причины её пребывания в Избушке, и вообще всё то, что посчитают нужным объяснить. Ёжка улыбнулась Даниле, непонятно как, догадавшись, какие думы бродят в его голове, не удержавшись, хитро подмигнула ему и поспешила вернуться в спальню вместе с дочерью. Ближайший час Ягуся решила посвятить помощи малышке в освоении способностей её ручек и ножек, а так же попытаться выучить ещё какое-нибудь новое слово, например, «деда».

Чуть больше часа продолжалась весёлая возня Василисы с матушкой, пока малютка не проголодалась и в ультимативной форме не потребовала идти обедать. Вернувшись в кухню вместе с дочерью, Яга обнаружила Данилу что-то усиленно писавшего грифелем на небольшом куске пергамента. Когда девушка подошла вплотную к столу, колдун уже свернул лист и сноровисто засунул его прямо в центр своего колдовского медальона, который будто гладь озёрная подалась под натиском свёрнутого в трубочку листа и проглотила его вмиг. Ёжка даже чуть было рот от удивления не раскрыла, как девка деревенская, никогда колдунов не видевшая, но тут же опомнилась и с независимым видом принялась кормить ребёнка, только искоса поглядывая на ожидавшего ответа Данилу.

Ждать мужчине пришлось довольно долго. Златка успела накормить ребёнка и даже сама немного перекусила, когда медальон рыжего колдуна с тихим шелестом выплюнул ответное послание. Девушка, не переставая укачивать на руках сонную малышку, медленно двинулась в сторону сидящего за столом мужчины, уже принявшегося разворачивать послание.

–Что там? – тихонько спросила Ягуся, совершенно точно уверенная, что послание пришло от батюшки.

–Ростислав Всеволодович пишет, что они туман до самого кряжа сопровождали, и рассеялся он только у входа в пещеру. Отряд Радовида отправился внутрь, исследовать ход, а они с Яковом возвращаются в Избушку, – вчитываясь в ровные строки написанных Кощеем слов, произнёс Данила. – До их прихода, приказано наружу не выходить.

–Ясно, – отозвалась Баба Яга, направляясь в спальню, чтобы уложить заснувшую дочку в колыбель.

Злата медленно вошла в комнату и направилась к сундуку, стоявшему у окна, хотя поначалу ребёнка уложить думала сразу. Что её туда тянуло, понять Ёжка не могла, пока в окошко не глянула.

В лесу на расстоянии двух десятков шагов, прямо на границе с куполом, в ранних вечерних сумерках отчётливо была видна высокая фигура, закутанная в чёрный с изумрудной каймой плащ. Лица под низко надвинутым капюшоном было не видно, но девушка отчётливо поняла, ягушенским чутьём почуяла, что незнакомец прямо на неё смотрит. По спине Златки мурашки поползли, а на висках капельки холодного пота выступили от ужаса, непонятно откуда взявшегося, будто бы от тёмной фигуры этой стужей лютой, злом и смертью веяло. Мерзко стало на душе, будто всё светлое, что в жизни есть, и было, тряпкой грязной стёрли.

–Ох, ты ж погань! – прошипела Ягуся сквозь зубы, чтобы не разбудить жалобно захныкавшую во сне Василису. – Ты же неживой!

Что её к такому выводу подтолкнуло, Златослава догадывалась смутно, решив списать всё на время от времени дававшую о себе знать силу Яги. Теперь она была убеждена, что не человек это под плащом прячется, а нежить поганая, от которой смрадом трупным и смертью давней за версту веет. Чувствовала Баба Яга это отчётливо, словно рядом с ним стояла. А ещё пришло неприятное понимание, что именно неживой этот туман напустил и шатунам приказал по лесу рыскать. Теперь же, похоже, нашёл он то, ради чего вся эта затея с туманом измыслена была. Вот теперь бы понять, что искал он: Избушку, Бабу Ягу или её Златославу, Кощееву дочь?

–Данила, сюда иди скорее! – позвала Ёжка рыжего колдуна.

К его чести не стал он вопросов лишних задавать, а быстро и бесшумно к Злате подкрался, да из-за плеча её выглянул, сразу уразумев, куда смотреть нужно. В этот самый момент, фигура в чёрном плаще руку вперёд протянула, словно стены невидимой коснувшись и с пальцев, в перчатки чёрной кожи затянутых, словно дымные фиолетовые щупальца в сторону купола потянулись. Соприкоснувшись с волошбой чуждой, купол замерцал, как хрусталь горный на солнышке, и зарядом молнии в незнакомца стрельнул. Фигура в плаще руку стремительно вскинула, к Златкиному ужасу, молнию поймала и в мгновение ока её развеяла. За спиной Ягуси, не сдержавшись, выругался Данила.

–От окна, живо! – подтолкнув девушку в сторону двери, скомандовал колдун.

Бабка Ёжка даже возражать не стала, прижала доченьку к груди и метнулась на кухню, где-то на грани своего сознания ощутив нечто похожее на злую насмешку. Злату передёрнуло от гадливости, когда она поняла, что это нежить её своими думами коснулась, а значит дело совсем плохо. Не простой это мертвец, а старший, что личем зовётся, то бишь колдун мёртвый с душой неуспокоенной. Только у таких, как он, разум остаётся и даже воспоминания о жизни сохраняются.

–Быстро пиши Ростиславу Всеволодовичу, что тут творится! – догнав Ягусю и вручив ей свой медальон, потребовал мужчина, а сам уже в сени рванул.

–А ты-то куда? – только и смогла крикнуть вдогонку Яга, одной рукой удерживая проснувшуюся и заплакавшую Василису, а в другой сжимая медальон.

–Дверь чем-нибудь подопру, авось хоть немного его задержит, ежели ему удастся купол проломить, – отозвался рыжий и скрылся за дверью.

–Тише, тише, маленькая! – мягко уговаривала Златослава, осторожно прижимая к своей груди заходящуюся плачем испуганную дочку и присаживаясь на лавку у печи, стараясь быть подальше от окна.

–Злата, что происходит? – нервно расхаживая по полу перед подопечной, спросил Терентий.

–Ренечка, там по ту сторону купола лич, – пролепетала девушка, пытаясь одновременно и ребёнка успокоить и послание для отца написать, – это он, похоже, туман напустил, чтобы под его покровом Избушку нашу найти.

–Ох, хозяюшка, да что же с нами теперь будет?! – прошептала домовушка, прикрыв ладошкой рот.

Растеряно глянув на испуганную домовую, Злата вмиг подобралась. Нет, негоже панику в такой миг устраивать! Надо себя в руки брать, последнее дело на кого-то всецело надеяться, надобно и самой о себе и родных позаботиться. Для начала надо бы самые насущные проблемы разрешить.

–Марфа, корзинку принеси! – строго распорядилась Яга и обратилась к коту. – Реня, надо придумать, чем окна закрыть…

–Златка, не дури! Прикажи Избушке ставни закрыть! – хмуро озираясь и охаживая круглые бока пушистым хвостом, заявил фамильяр.

–Что?! – опешила Златослава, одновременно с этим усаживая в корзинку всхлипывающую дочку, а уже не ревущую в голос.

–Прикажи Избушке ставни закрыть! Ты же Баба Яга, етишкин свет! – прорычал раздражённо