Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Колеос» Савины!
Как только я приблизилась, она открыла дверцу:
— Садитесь!
Я медлила, хотя и подумала о том, как тепло и уютно в машине.
— Садитесь, — повторила Савина. — Я могу понять, что вы не доверяете полицейским. Но где бы ни был Габриэль, одной вам туда не добраться. Пешком. И в таком виде.
С окровавленной повязкой на голове, в задубевших свитере и джинсах я, наверное, была похожа на вылезшего из-подо льда зомби. Фары освещали белые и черные фасады домов, мельтешили редкие снежинки. Я посмотрела на Савину:
— А вы? Почему вы мне верите?
— Интуиция, как сказал бы Боколом, — не задумываясь, ответила она. — Каждый имеет право на вторую попытку, правда? И даже на третью. Ну, залезайте, поедем искать вашего Габриэля.
На этот раз я послушалась. Как только я села и машина тронулась, я поняла, что поступила правильно. Тепло окутывало, баюкало. Сколько я бы еще прошла, прежде чем рухнула без сил на снег?.. Внутри машина, по правде говоря, напоминала помойку. Судя по количеству окурков, огрызков, распотрошенных пакетов от чипсов и смятых промасленных бумажек, Савину вряд ли волновало, что я намочу салон ее «Колеоса».
— Куда едем? — спросила она, глядя на дорогу.
— Приложение показывает, что Габриэль где-то рядом с Сен-Пьер-Коламин.
С моей одежды на слой грязи на коврике уже натекла вода. Савина на секунду задумалась.
— Сен-Пьер-Коламин? Вы уверены? Там же ничего нет!
— Там есть Габриэль… Это большая деревня?
Савина резко развернулась. Маленькая оранжевая елочка, подвешенная к зеркалу заднего вида, завращалась. Машина катила по слипшемуся снегу. Савина вела уверенно, сосредоточенно.
— Дыра! Мюроль рядом с ней просто столица. Ни одного магазина, ни одной забегаловки. Там вообще ничего нет, разве только…
Савина крепче сжала руль. И замолчала.
— Разве только что?
— Только… пещеры Жонаса.
Пещеры… Жонаса?
Не могло это быть еще одним совпадением! Я всматривалась в белую дорогу. Никаких следов шин. Ни одна машина здесь не проезжала.
— Он там, Савина! — закричала я. — Точно там. Давайте туда!
Из-под колес взметнулась снежная пыль. Я вцепилась в телефон. Красная точка подмигивала почти весело.
2700 метров.
— Ну ладно! Поверю вам и на этот раз. Но я хочу, чтобы вы объяснили мне…
— Что?
— Почему вы так жестоки с Габриэлем.
Савина отлично водила, она привыкла к зимним дорогам, и ее «Колеос», казалось, был привычен к снегу и льду под колесами не хуже собачьей упряжки. Однако скорость не превышала пятнадцати километров в час. Я прикинула, что до пещер мы доберемся за четверть часа — может, чуть быстрее. С надеждой посмотрела на небо — тучи разошлись, появились робкие пастельные просветы. Что угодно, лишь бы выкинуть из головы это слово…
Жестока?
— Буду с вами откровенна, — продолжала Савина, ловко заложив крутой вираж. — Вы прикидывались разумной матерью, обвиняли Амандину в безответственности, из кожи вон лезли, стараясь… стараясь защитить Тома. И при этом ничем от нее не отличаетесь, когда речь идет о вашем сыне, о Габриэле. Отсутствие присмотра и вседозволенность. Не понимаю!
Том… Эстебан… Габриэль…
Слезы потекли у меня по щекам. Красная точка на экране телефона расплылась.
— Все вы понимаете, Савина. Начало истории вы знаете… Мне было тридцать лет, я хотела ребенка, без мужа, я была свободной женщиной. Я усыновила Эстебана, и в течение десяти лет он был единственным мужчиной в моей жизни. В жизни — да, но мои ночи принадлежали не только ему. У тела есть свои потребности, без которых обходится ум. Уверена, вы и это понимаете. Я редко, очень редко принимала вечерних гостей, уходивших прежде, чем проснется Эстебан… как любая незамужняя мать.
Еще один вираж, управляемый занос. Савине явно не требовался штурман в этом ралли.
— И вы забеременели? — догадалась Савина.
— Вот именно. И должна была принять решение — оставить ребенка или нет. Эстебану было девять. У него появились вопросы, он узнал, что приемный, откуда — понятия не имею. Я собиралась сказать ему об этом, когда ему исполнится десять лет. И тогда же он начал говорить странные вещи. В это время он поменял психотерапевта, и в нашей жизни появился доктор Ваян Кунинг.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Савина воспользовалась длинным прямым отрезком дороги, чтобы перейти на третью передачу. Теперь мы ехали со скоростью почти тридцать километров в час.
— И вы решили оставить ребенка? Начали чувствовать, что Эстебан все меньше нуждается в вас, он взрослеет, становится независимым. Вам необходим был этот малыш, чтобы снова почувствовать себя… мамой.
Тут не поспоришь, психолог из нее не хуже, чем водитель.
— Да, можно сказать и так…
— Мадди, это классический случай.
Я перевела взгляд на каплю крови, мерцавшую у меня на коленях.
— Когда Эстебан узнал, что я жду ребенка, он забрал себе в голову, что малыша я буду любить больше. Потому что это мой настоящий ребенок, в отличие от него самого.
— И снова, Мадди, классическая реакция приемного ребенка.
Здравый смысл Савины начал меня раздражать. Говорит как по писаному, точно начиталась женских сборников советов на все случаи жизни.
— Но приемный ребенок, который хочет сменить тело, чтобы его больше любили, — это случай не такой уж классический. Умереть, чтобы перевоплотиться. Что было дальше, вы знаете. Исчезновение, тело утопленника, которое мне показали в морге и которое я отказалась признать телом моего ребенка. Через четыре месяца я родила Габриэля, в Нормандии. Я… я приняла его как могла, клянусь вам, я старалась. Любила его как могла.
1600 метров. Мне показалось, что слой снега на дороге стал более тонким. Но наверняка и более коварным.
— Конечно. Какая же мать не любит своего ребенка? Но у вас наверняка мелькает мысль, что, возможно, Эстебан был бы жив и сейчас, если бы не Габриэль. И легко догадаться, что вы невольно сравниваете мальчиков.
В словах Савины была логика. В том, что я пережила, была логика. Да, Габриэль рос, и непрошеный голосок неустанно нашептывал мне: в его возрасте Эстебан уже ходил, разговаривал, катался на двухколесном велосипеде, плавал, занимался музыкой, не валялся часами на диване…
И все же я довольно резко ответила:
— Послушайте, Савина, я ни разу и абсолютно ни в чем не упрекнула Габриэля. Ни разу его не унизила, ничего подобного. Никогда не была жестокой. Знали бы вы, сколько усилий…
Я заплакала, не в силах договорить.
1100 метров.
Савина улыбнулась, не отрывая взгляда от дороги.
— Мадди, ребенок всегда чувствует такие вещи. Присутствие другого ребенка, который пил из тех же чашек, спал на тех же простынях, которого обнимали те же руки… Присутствие ребенка, которого больше нет и который делал все лучше, чем он.
900 метров.
Красная точка Габриэля по-прежнему оставалась неподвижной.
— Я все это знаю… Клянусь вам, я старалась. Я старалась не навязывать Габриэлю музыку и плавание. Старалась сосредоточиться на его увлечениях. На его личности. Даже, может быть, слишком старалась. Габриэль совершенно другой. Эстебан был очень чувствительным, умным, нежным… Габриэль — полная его противоположность, он вялый, равнодушный, бесстрастный.
— И что? — Савина тоже повысила голос. — С этим сталкивается каждая семья. Среди братьев и сестер не все одинаково красивы и равно одарены, и все же родители любят всех, разве не так?
Разумеется! А она что подумала?
Савина резко повернула. Волшебное оранжевое деревце на зеркале заднего вида закачалось так, что едва не слетело. Наверное, когда-то давно оно распространяло запах персика. «Колеос» свернул на узкую — двум машинам не разъехаться — дорожку. Невозможно было догадаться, лед под снегом или асфальт, но шипованные колеса уверенно катили по склону. За следующим поворотом горизонт внезапно перекрыло странное сооружение высотой в сотню метров и в полкилометра длиной. Первое впечатление — замок, источенный временем замок, и только потом я поняла, что все наоборот — это скала, в которой люди выдолбили десятки пещер.
- Ты никогда не исчезнешь - Бюсси Мишель - Триллер
- Ты никогда не исчезнешь - Мишель Бюсси - Триллер
- Освобожденная - Дженнифер Арментраут - Триллер
- Прирожденный профайлер - Дженнифер Линн Барнс - Детектив / Триллер
- Книга несчастных случаев - Чак Вендиг - Триллер / Ужасы и Мистика
- Последнее пророчество - Жан-Мишель Тибо - Триллер
- Твое тело – моя тюрьма - Оксана Лесли - Триллер
- Как быть съеденной - Мария Адельманн - Русская классическая проза / Триллер
- Дети богов - Антон Фарутин - Детективная фантастика / Триллер
- Шантарам - Грегори Робертс - Триллер