Страна призраков - Гибсон Уильям

Мужчина в черной рубашке снова кивнул. Старик явно разбирался в тонкостях протокола.

– Простите, – начал Тито по-русски, – можно спросить об отце? Как он погиб? Мне почти ничего не известно. Говорят, он работал на вас.

Старик помрачнел.

– Твоего отца застрелили, – ответил он по-испански. – Мужчина, который это сделал, агент ДГИ, страдал параноидальным бредом. Он был уверен, что твой отец посылает отчеты напрямую Фиделю Кастро. Вообще-то они отправлялись мне, но это никак не связано с беспочвенными подозрениями убийцы. – Старик посмотрел Тито в лицо. – Я очень ценил нашу дружбу, иначе придумал бы, как тебя обмануть. Придал бы его смерти некий высший смысл. Однако для твоего отца истина была превыше всего. Вскоре убийца и сам погиб; это случилось во время пьяной драки, но мы полагаем, что дело не обошлось без агентов ДГИ, окончательно убедившихся в его психической неуравновешенности и неблагонадежности.

Мужчина поморгал.

– Тебе пришлось нелегко в жизни, Тито. Опять же, болезнь матери... Твои дяди обеспечат ей самый лучший уход и заботу. Если бы не они, я бы сам это сделал.

– Это все запястья, – жаловался Гаррет, покуда Тито помогал ему нести чемодан «Пеликан» к фургону. – Сегодня, после драки с той сволочью, не могу напрягаться в полную силу.

– А что там? – спросил его спутник, намеренно поступая против протокола.

– В основном свинец, – ответил Гаррет. – Почти сплошная свинцовая глыба, вот что.

Старик сидел рядом с Бобби и тихо уговаривал, успокаивал его. А Тито слушал. Бобби уже не напоминал ему больную мать; их страхи словно принадлежали разным частотам. Было похоже, что молодой человек по собственной воле позволил беспокойству захлестнуть себя, причем с большой охотой; ведь это давало возможность переложить ответственность на других, пытаться манипулировать людьми. В то время как страх, овладевший матерью после падения Башен, походил на глубокую и непрерывную вибрацию, еле ощутимый резонанс, который исподволь разрушал основы ее личности.

Тито посмотрел на темное окно в потолке и попробовал представить себе, что находится в Нью-Йорке. Это грузовики громыхают металлом на Канал-стрит, внушал он себе. А в недрах города проносятся поезда; мчатся по лабиринтам, схемы которых с такой дотошностью перечерчивала его семья, пока в каком-то смысле не породнилась с ними. С каждым углом платформы, с каждой веткой и линией, с замками на дверях служебных помещений, хранилищ и инструментальных шкафчиков. О, это был целый театр, готовая сцена для исчезновений и появлений.

Очевидно, и Тито чертил эти карты, однако сегодня ему было трудно в это поверить. Ведь и русские голоса, звучавшие с плазменного экрана «Сони», давно уже казались чужими.

– Холлис, – представилась женщина и протянула ему руку. – Гаррет сказал, что вас зовут Тито.

Была в ней какая-то упрощенная красота. Глядя на новую знакомую, Тито понял, почему ее внешность растиражировали на постеры.

– Вы подружка Бобби? – спросил он.

– Вообще-то мы не очень близко знакомы. А вы давно его знаете? – Она кивнула на Гаррета, раздевшегося до черных кальсон и майки, чтобы заняться асанами на выметенном участке пола.

Тито покосился в ту же сторону и ответил:

– Нет.

Старик читал сайт новостей на компьютере.

Тито и Бобби уже отнесли вниз все нужное: длинный серый чемодан, складную ручную тележку из алюминия, обмотанную эластичными жгутами, черный штатив для фотокамеры и толстый костюм из парусины.

– Ну что ж, мы уходим, – сообщил Гаррет.

Старик по очереди пожал им руки, а затем протянул ладонь женщине.

– Чрезвычайно рад, что мы с вами пришли к соглашению, мисс Генри.

Та на рукопожатие ответила, однако не проронила ни слова.

Тито, обмотанный под рубашкой – от запястий до подмышек – шестьюдесятью футами альпинистской веревки из черного нейлона; с магнитами, висящими спереди на поясе джинсов, с черной защитной маской, оттопырившей боковой карман зеленой крутки, и с желтой каской в руке, пошел вниз первым.

73

Войска специального назначения

Ночная поездка в какое-то незнакомое прежде место, в фургоне с двумя мужчинами, с оборудованием, напоминала ей первые годы «Кёфью», только без Хайди Гайд, которая всегда хотела вести сама и могла бы, если придется, загрузить машину в одиночку.

Теперь за рулем сидел Гаррет. Пятьдесят километров в час – идеальная скорость для промышленного малообеспеченного района. Ровное движение, продуманные остановки. Плавный разгон. Образцовый водитель; такого никто не остановит за нарушение правил.

Тито сидел позади, стараясь держаться как можно дальше от черного чемодана, и покачивал головой в такт никому не слышной мелодии у себя в наушниках от белого айпода. Вид у мужчины был отрешенный, как у ребенка, которого надолго поставили в угол. Зачем ему велели обмотаться черной веревкой? (Холлис казалось, что это ужасно неудобно. Впрочем, по его виду нельзя было сказать ничего определенного.) Немногим раньше Тито продемонстрировал один хитроумный прием: завязывал узел вокруг стойки, затягивал чуть ли не намертво, потом отходил и, встряхнув веревку, мгновенно его распускал. Этот фокус он проделал три раза подряд. Холлис так и не могла уследить за его руками. Тито и в спокойном состоянии был довольно миловиден, почти как девушка, но если уж начинал целеустремленно двигаться, то превращался в настоящего красавца.

В чем бы ни заключался его секрет, Холлис точно знала, что именно этого ей всегда недоставало. Тут-то и была ее сценическая ахиллесова пята. Однажды Инчмэйл, думая хоть как-то изменить положение, послал солистку на Хакни-стрит к учителю пластики, французу. Тот обещал научить ее развязной мужской походке: дескать, она придаст певице нужную мощь. В конце концов Холлис весьма порадовала своего наставника, но потом и не думала применять полученный навык на сцене. В тот единственный раз, когда она (предварительно слегка приняв на грудь) показала усвоенную походку Инчмэйлу, тот объявил, что не стоило и выбрасывать такие деньги за вторую Хайди.

Гаррет вырулил направо, на главную улицу, ведущую на восток. Одноэтажный розничный магазин, прокат автомобилей, лавка с мебелью для закусочных... Через несколько кварталов он повернул налево. Фургон покатил вниз по склону, некогда застроенному деревянными каркасными домами. Некоторые из них еще сохранились, но стояли с неосвещенными окнами, покрашенные в темный цвет, без отделки. Бессмысленные фишки в играх с недвижимостью. Поблизости располагались мелкие предприятия, магазины автомобильных запчастей и фабрика пластмассовых изделий. Клочки земли, поросшие сорной травой, когда-то представлявшие собой лужайки, дряхлые фруктовые деревья с искривленными стволами. Редкие случайные машины, и ни единого пешехода. Гаррет посмотрел на часы, выехал на обочину, выключил фары и заглушил мотор.

– Как вы ввязались в эту историю? – спросила Холлис, не поворачиваясь.

– Услышал, что где-то нужен человек с определенными навыками, – ответил Гаррет. – А у меня был друг из SAS[176], еще один фанат ЗАЛПа. Мы вместе прыгали в Гонконге. Вообще-то сначала вышли на него, только он отказался. Тогда я прилетел в Лондон и по его рекомендации увиделся с нужными людьми. У меня в голове не укладывается, но парень заявился на встречу в галстуке. Вот ведь гад. Умереть можно. Оказалось, это был его клубный галстук. Единственный. Клуб спецназа, вот куда мы пошли. Я даже не знал, что такой существует.

– И как он выглядел? В смысле, галстук?

– Черно-зеленый, в узкую косую полоску. – Холлис ощутила на себе взгляд собеседника. – А сам приятель отсиживался в уединенном уголке.

Поняв, что речь идет о старике, она продолжала смотреть в окно, хотя почти ничего не видела.

– Он представил меня и тут же ушел. А мне досталась чашка ужасного кофе. Британского кофе, старой школы. Я подготовил целый список вопросов, но не смог задать ни одного. Только отвечал. Все смахивало на какой-то безумный, перевернутый с ног на голову сценарий. Этот американский старикан в костюме, который купил где-нибудь на Савил-Роу[177] и, наверно, еще в шестидесятых, он сидел и задавал свои вопросы. А сам подливал свой мерзкий кофе. В этом клубе он был как у себя дома. Крохотный знак отличия на лацкане, ленточка от какой-то медали, не крупнее желатинового квадратика ЛСД. – Мужчина тряхнул головой. – Можно сказать, что я подсел. – Он улыбнулся.