Дамиан - Аниса Джикдхима

мы можем просто жить вместе день за днём.

— Ты хочешь сказать, что хочешь со мной отношений?

— Какое отвратительное слово. Я предпочитаю рассматривать это как медленное взаимное знакомство, а там посмотрим.

«Когда я перестану обманывать себя?» Как я могу ожидать чего-либо от человека, который боится даже представить себе стабильные отношения.

До встречи с ним я тоже не знала, что такое любовь, но теперь я не могу довольствоваться заменителем. Абсурдно, что Дамиан продолжает отрицать очевидное.

— Я не хочу иметь кусочки, я хочу всего Дамиана. Если после всего случившегося, ты так и не готов быть со мной, я не буду настаивать. Я устала гоняться за тобой, бороться за нас обоих и жить под знаком вопроса. Ждать тебя — всё равно что ждать встречи луны с солнцем.

Он отстраняется и задумчиво смотрит на меня.

— Я думаю, тебе лучше пойти домой. Я буду в порядке.

Он не двигается.

— Уходи, Дамиан, — умоляю я.

— Почему сейчас? Что изменилось за два дня? — спрашивает он. На его лице дёргаются мышцы, свидетельство, что Дамиан начинает злиться.

— Изменилось то, что этого мне уже недостаточно. Я заслуживаю большего.

Он горько улыбается, качая головой.

— Ты разочаровываешь меня, Бабочка. Ты сдалась, — он быстро встаёт и, не глядя на меня, выходит из палаты.

— Я не сдалась. Сдалась надежда, что ты достаточно сильный, чтобы позволить кому-то любить тебя, — тихо говорю я, понимая, что он не сможет услышать мои слова. Я построила замок, когда существует одна реальность: Дамиан Монтеро принадлежит только самому себе.

Глава 24

Бланка

Я открываю глаза и испытываю замешательство. Последнее, что помню отчётливо, это присутствие Джулиана в моей квартире, когда вернулась из больницы. Воспоминание о его голосе эхом отдаётся в сознании, вызывая тупую боль, будто в мозг вонзили кинжал. Оглядевшись, я обнаруживаю, что лежу на кровати в своей старой комнате на вилле Кортеса. Пытаюсь встать, но я привязана. Внезапно гнев и страх берут верх. Я с силой дёргаю за верёвки, но этого недостаточно, тогда поднимаю ноги, создавая рычаг на изголовье. Ударяясь о стену, дерево создаёт шум, который полностью пробуждает меня от оцепенения, и я начинаю тянуть с большей силой. Чувствую, как усиливается давление вокруг запястий, верёвки входят в плоть, но, несмотря на боль, я продолжаю. Я хочу уйти отсюда, больше не позволю этому мужчине приблизиться ко мне.

— Хочешь освободиться? — спрашивает он с издёвкой.

Этот голос, теперь уже настоящий и реальный, пугает меня, но сейчас не время сдаваться. Не хочу, чтобы он почувствовал мой страх, потому что может возбудиться ещё больше.

— Джулиан, освободи меня, — решительно приказываю я.

Встретить его взгляд спустя столько времени — это ощутить по новой жестокий ужас, который я испытывала к нему много лет назад. Джулиан — киллер, который хладнокровно убивает, но мужчина ещё и садист, которому нравится видеть своих жертв, охваченных страхом.

— Я скучал по тебе, — шепчет он, придвигаясь ближе к моему уху.

Я же начинаю задыхаться, но должна собрать всю свою смелость. Возвращаю ему угрожающий взгляд и презрительно отвечаю:

— Не могу сказать того же.

Слышу, как Джулиан скрипит зубами; он заметно изменился. Но этого достаточно, чтобы вернуть меня в прошлое.

Семью годами ранее

Меня тащат за волосы по коридору в ванную. Крики не останавливают Джулиана; он в ярости оттого, что я пыталась спрятаться.

— Раздевайся шлюха! — гремит он, прижимая меня к плитке.

В отчаянии сворачиваюсь в душе, не выполняя его приказа.

— Пожалуйста, прекрати, — умоляю, всхлипывая.

Последние двадцать четыре часа я провела в руках монстра. Он насиловал моё тело, разум и, наконец, уничтожил мою душу. Во мне жила уверенность, — для отца я мало что значу, но не думала, что Цезарь станет рассматривать меня как мелкую разменную монету.

— Раздевайся, — повторяет он, хватая меня за волосы и заставляя встать. Теперь мы лицом к лицу, я хотела бы быть сильнее, чтобы восстать, но единственный способ положить этому конец — убить его, а я не могу этого сделать, я не такая, как «они». Я не убиваю.

— Джулиан, почему я? — спрашиваю, неохотно снимая рубашку.

— Потому что ты — это то, что не должно существовать, — отвечает он, проводя большим пальцем по моим губам, — я лишил тебя невинности… Скажи мне, Бланка, как сильно ты ненавидишь меня за то, что я замарал тебя?

Я снимаю шорты, и новая решимость пронзает меня как меч. Я верну себе свободу ценой смерти.

— Ты можешь уничтожить меня, но ты не сможешь подчинять меня вечно, — отвечаю твёрдо.

Забавляясь, Джулиан смеётся над моими словами, затем его взгляд снова становится серьёзным, и он приговаривает:

— Я уничтожу тебя, а потом восстановлю идеальной. Только тогда ты будешь желать меня так же отчаянно, как я хочу тебя сейчас.

Сказав, он набрасывается на меня, чтобы снова без разрешения взять моё тело.