История России. Киевский период. Начало IX — конец XII века - Дмитрий Иванович Иловайский

проследить все любопытные подробности знаменитой борьбы племянника с дядею. Остановим внимание только на главнейших событиях и на личностях наиболее выдающихся.

Важное значение в этой борьбе имели двое Давидовичей, Изяслав и Владимир, владевшие черниговскими городами. Иногда они являются союзниками Изяслава II против своего двоюродного брата Святослава Ольговича; а иногда действуют против великого князя заодно с Ольговичами. Святослав пригласил их общими силами добиваться освобождения Игоря. Но те, без сомнения, опасались, что Игорь, получив свободу, потребует от них черниговского стола; тогда как они желали отнять у Святослава и самый Новгород-Северский. Поэтому Давидовичи вначале соединились с великим князем Изяславом II. Но и Святослав Ольгович нашел себе союзников. Во-первых, он обратился за помощью к своим половецким сватам. Известно, что первой его супругой была дочь хана Аепы; хотя этот хан уже умер, однако два его брата, Тюнрак и Камоса, по первому требованию северского князя явились к нему с тремястами всадников. С ним соединились и несколько младших князей, обделенных своими старшими родичами. Между прочим, упомянутый выше племянник Владимирка Галицкого Иван, прозванный Берладником, вступил в его службу с отрядом южнорусской вольницы; прозвание свое он получил от одного заднестровского города Берлада, который служил притоном болгарским и русским беглецам и повольникам. Но главного союзника Святослав нашел в самой семье Мономаховичей, в лице сильного суздальского князя Юрия Владимировича Долгорукого. Святослав послал звать его на великое княжение, захваченное племянником помимо дяди; он ставил условием только освобождение Игоря Ольговича, а со своей стороны обещал Юрию помогать в достижении киевского стола. Юрий действительно заключил союз с северским князем и выступил к нему на помощь. Но Изяслав Мстиславич на этот раз сумел отвлечь его от Южной Руси. Он послал гонца в Рязань к своему приятелю Ростиславу Ярославину с просьбой напасть на Суздальскую землю. Рязанский князь исполнил его просьбу, и Юрий от Козельска повернул назад, отпустив к Святославу только небольшой отряд с сыном своим Иваном.

Между тем Давидовичи уже воевали Северскую область и осадили Новгород; но все их приступы были отбиты. С досады они принялись грабить и жечь те села, где находились скот, запасы хлеба, меду и другого имущества Ольговичей. На реке Рахне, недалеко от Новгорода, они захватили княжие табуны в 1000 коней и 3000 кобыл; а хлеб и дома пожгли. В каком-то сельце Игорь устроил себе «добрый двор», где было наготовлено много вина и меда в погребах, а в кладовых всякой утвари, железной и медной. Давидовичи велели покласть на воза сколько можно было увезти, а остальное сожгли вместе с двором; причем сгорели ближние церковь Святого Георгия и гумно, на котором стояло 900 стогов. Они осадили Путивль, но не могли его взять, пока не пришел на помощь сам Изяслав. Тогда граждане Путивля выслали с поклоном к великому князю и сдались ему, но с клятвенным уговором, что он не отдаст жителей в полон ратным людям. Изяслав исполнил клятву и взял только двор Святославов со всем его добром. В княжих погребах здесь нашли 500 берковцев меду и 80 корчаг вина; забрали 700 человек княжей челяди, и все это победители разделили между собою. Не пощадили и самый храм Вознесения, откуда взяли серебряные сосуды, кадильницы, шитые золотом покровы, Евангелие в кованом переплете и другие богослужебные книги, а также сняли и колокола. Эти известия летописи о добыче, захваченной у Ольговичей, бросают любопытный свет на их хозяйственный быт, на их домовитость, равно и на зажиточность самых областей.

Узнав, что Путивль взят и великий князь идет на Новгород-Северский, Святослав Ольгович начал советоваться со своими союзниками, то есть с Иваном Юрьевичем Суздальским, Иваном Берладником и половецкими ханами. На совете решено не ждать Изяслава в Новгороде, а спасаться далее на север в лесную сторону Брянскую и Карачевскую и там ожидать помощи от Юрия. Изяславу Давидовичу сильно не хотелось упустить из рук двоюродного брата; он отпросился у великого князя, взял у него часть киевской дружины с воеводой Шварном и налегке, без обоза, с 3000 конницы поскакал к Карачеву. Услыхав приближающуюся погоню, Святослав и его союзники вдруг обернулись, ударили на Изяслава Давидовича и разбили его; так что он со стыдом прибежал к великому князю. Последний, раздосадованный этой неудачей, сам поспешил к Карачеву. Но Святослав Ольгович ушел отсюда далее в землю вятичей. Великий князь не решился преследовать его по глухим, лесным дебрям и воротился в Киев, предоставив Северскую область в распоряжение Давидовичей. Но едва он оставил восточную сторону Днепра, как здесь обстоятельства начали изменяться в пользу гонимого им северского князя. Одним из виновников этой перемены был Святослав Всеволодович, родной племянник Ольговичей. Взятый в плен при свержении Игоря, этот молодой князь был обласкан и наделен волостями от Изяслава II, которому он тоже приходился племянником, но только по матери. Будучи оставлен вместе с Давидовичами для продолжения войны, он отдался родственному влечению и тайно извещал дядю о движениях его неприятелей. В то же время от Юрия приспела к Святославу на помощь белозерская дружина в 1000 человек, хорошо вооруженных. Дела его поправились.

Юрий, покончив с рязанским князем, в следующем, 1147 году повоевал новгородские волости по реке Мете, так как новгородцы держали сторону Изяслава. А Святослав Ольгович по желанию суздальского князя разорил часть Смоленской земли, именно берега Протвы, где жила голядь и откуда северская дружина вывела большой полон. Затем по приглашению Юрия Святослав отправился на свидание с ним в Москву. Впереди себя он послал сына Олега, который привез суздальскому князю в подарок красивого пардуса, или барса (вероятно, не живого, а только шкуру этого зверя). Свидание князей сопровождалось веселыми пирами; причем гость и его дружинники были щедро оделены подарками от тароватого хозяина. Свидание Юрия Долгорукого со Святославом Ольговичем в марте 1147 года замечательно в особенности тем, что по этому поводу летопись впервые упоминает имя Москвы, столь знаменитой впоследствии, а тогда еще незначительного города, расположенного посреди глухих лесов на берегу реки Москвы, на пограничье суздальских владений с черниговскими и рязанскими. Укрепив союз с Долгоруким, Святослав из Москвы воротился в землю вятичей. Летопись прибавляет любопытную черту: на этом походе у него умер престарелый боярин Петр Ильич, который служил еще отцу его Олегу; от старости он уже не мог сесть на коня, потому что имел девяносто лет от роду.

На помощь Святославу Ольговичу приспели, с одной стороны, новые толпы половцев, с другой — суздальский отряд, предводимый сыном Юрия Глебом. Пришла и вольная южнорусская дружина, известная под именем бродников,