Из СМЕРШа в ГРУ. «Император спецслужб» - Александр Вдовин

А пока ему доложили интересную сводку наружного наблюдения с приложением справки-установки. В документе говорилось, что жена второго секретаря английского посольства Родрика Чизхолма — Анна Чизхолм 30 декабря 1961 года в 16.10 вошла в подъезд дома по Малому Сухаревскому переулку. Спустя 20–30 секунд она вышла из подъезда и направилась в сторону Цветного бульвара.

Офицер наружной разведки оказался опытным сотрудником и по подсказке интуиции, выстроенной на многолетнем опыте, решил задержаться для выяснения дальнейшего развития хода событий.

С промежутком еще в 30 секунд из того же подъезда вышел неизвестный мужчина, остановился и в течение нескольких минут смотрел в сторону уходящей иностранки, а затем вновь вошел в подъезд.

В 16.35 он покинул подъезд и, профессионально проверяясь, направился в сторону Цветного бульвара. Чувствовалось, что он пытался обнаружить за собою возможную слежку, но не заметил.

Перейдя бульвар, он вошел в проходной двор, где, к сожалению, оторвался от «наружки». В тот же день по описанию сотрудника наружного наблюдения был составлен словесный портрет неизвестного и передан коллегам в другие бригады.

19 января 1962 года Анна Чизхолм, заходя, как обычно, в магазин на Арбате, дошла до Арбатского переулка и посмотрела на часы. В 13.00 она вошла в подъезд дома № 4. Вслед за ней в подъезд вошел мужчина, по приметам похожий на неизвестного, оторвавшегося от наружного наблюдения 30 декабря прошлого года.

С интервалом примерно в тридцать секунд из подъезда вышла сначала Чизхолм, а затем — неизвестный, который направился в сторону Арбата. Попутешествовав по городу около получаса и усиленно проверяясь, мужчина пришел на улицу Горького в здание Госкомитета СМ СССР по Координации научно-исследовательских работ (ГК по КНИР).

После окончания рабочего дня он вышел из здания Госкомитета, общественным транспортом приехал на набережную Максима Горького и вошел в жилой дом № 36. Неизвестный оказался 43-летним полковником Главного разведывательного управления Генштаба ВС СССР Олегом Владимировичем Пеньковским…

Дальнейший ход агентурно-оперативных и оперативно-технических мероприятий показал, что офицер — активно действующий шпион. Вскоре он был задержан вместе со своим британским подельником Г. Винном. Шпион Пеньковский нанес большой политический, военный и экономический урон стране. О его преступных деяниях написаны сотни статей и десятки книг, поэтому подробно останавливаться на страницах этого повествования не имеет смысла.

Хотя сегодня одни из пишущей братии делают из него чуть ли не героя, предотвратившего развязывание третьей мировой войны (П. Дерябин, сотрудник КГБ, перебежавший на Запад в пятидесятые годы, — «Шпион, который спас мир»). Другие, в том числе коллега по КГБ, живущий в России, А. Б. Максимов (литературный псевдоним М. Бодров), написавший книгу «О. Пеньковский — „шпион века“ или „подстава“ КГБ?», доказывает, что это была совместная операции органов госбезопасности и военной разведки СССР, но время не пришло сказать всю правду. По мнению коллег автора, участвовавших в операциях по Пеньковскому, версии Максимова не что иное, как выдача желаемого за действительное.

Но хотелось остановиться только на нескольких малоизвестных эпизодах из жизни Пеньковского во время войны и в послевоенный период. Многим его сослуживцам не верилось, что фронтовик мог пойти на такое предательство. Один из них, не пожелавший раскрывать себя, рассказал автору, что Пеньковский во время войны, командуя батарее противотанковых орудий, мужественно сражался в боях с немцами. Он дважды терял личный состав батареи, но сам оставался невредимым, появляясь в штабе полка, как привидение, — измазанный кровью, оборванный и грязный. Во время войны артиллеристов противотанковых орудий вовсе не называли слугами «бога войны», их величали «смертниками».

На вопрос, что его связывало с Главным маршалом артиллерии С. С. Варенцовым, он ответил:

— Сергей Сергеевич его знал с войны. В 1944–1945 годы Олег Пеньковский у него был адъютантом. Дело в том, что сын маршала погиб в одном жарком сражении, и его тело вынес с поля боя именно Пеньковский. Это, наверное, причина, по которой офицер стал адъютантом.

Потом, в конце сороковых, их пути разошлись. Пеньковский оказался в военной разведке. Во время заграничной командировки в Турцию он поспорил с военным атташе генерал-майором Савченко, который написал нелестную аттестацию на своего подчиненного с припиской — «Способен на измену». Началась свара между двумя фронтовиками. Пришлось вмешаться руководству ГРУ. Савченко уволили, а Пеньковского отправили в войска.

Через некоторое время Пеньковский обратился к Варенцову с просьбой о содействии в восстановлении его в системе военной разведки. Маршал пошел навстречу своему давнему подчиненному и попросил генерала армии Ивана Александровича Серова по возможности рассмотреть этот вопрос.

Начальник ГРУ, уезжая в командировку, в свою очередь, дал команду первому заместителю генерал-полковнику А. С. Рогову «провентилировать» этот вопрос.

Начальник управления кадров ГРУ посоветовал направленцу осуществить аферу-подтасовку — вырвать лист с последней аттестацией. Таким образом, на подлоге Пеньковский второй раз попал в Главное разведывательное управление.

Он был чуть выше среднего роста, подтянут и строен. Когда однажды офицеры ГРУ массово получали юбилейные медали, не помню какие, мне бросился в глаза один эпизод. Вручал их генерал армии Серов. Офицеры нашего подразделения ходили в гражданской одежде. Все подходили именно «цивильной» походкой к награждавшему начальнику, чуть ли не вразвалочку. Пеньковский выделился своей четкой, военной походкой с чеканящим шагом и четким поворотом кругом.

И. А. Серов отметил Пеньковского:

— Настоящий военный, даже под гражданским платьем!

* * *

Потом было следствие, а за следствием суд. Военная коллегия Верховного суда Союза ССР 11 мая 1963 года приговорила О. В. Пеньковского к высшей мере наказания — расстрелу, а британца Г. М. Винна — к восьми годам лишения свободы. В 1964 году последний был обменен на известного советского разведчика Конона Молодого.

Пострадал тогда и Главный маршал артиллерии С. С. Варенцов, его лишили звания, Золотой Звезды Героя Советского Союза и ордена Ленина. Разжаловали на четыре ступени — до генерал-майора артиллерии со стандартным обвинением: «за потерю политической бдительности и недостойные поступки».

При этом тот факт, что помощь Пеньковскому Варенцов оказал еще до вербовки того иностранной разведкой, когда фронтовик и кавалер нескольких боевых орденов Пеньковский был ничем не запятнан перед Родиной, никак не учитывался, а в чем заключались «недостойные поступки», вообще не уточнялось.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});