Разорванная клятва - Дмитрий Янтарный

отдал и их. Всё равно у него не было никакого желания собирать на них эманации, ему было намного проще купить или выменять готовый Пункт.

Йохалле сначала не хотел брать ничего. На вопрос Сарефа, чем вызвана такая скромность, тёмный эльф указал на Глаз Снайпера и заявил, что за редкость такого уровня его можно было бы нанять на десять лет в качестве слуги или телохранителя — и даже он, в таком случае, не особо перебирал бы нанимателем, если, конечно, там не совсем конченная мразь. В итоге из всей добычи он взял себе только розовую жемчужину — на память.

Эмерс неожиданно попросил себе два мраморных бруска на ремонт. Сареф, честно говоря, понятия не имел, что оркам, которые живут в пустынях в палатках и непрерывно кочуют, могло понадобиться ремонтировать, но не видел причин отказывать. Благодаря этому походу они снова озолотились, это было намного выгоднее, чем просто принимать деньги от Индареллы, и теперь Сареф мог обеспечить себе и остальным очень хороший уровень жизни на несколько месяцев, а то и на год. Следовательно, и цепляться за эти два куска мрамора не было никакой необходимости.

Махиас себе тоже ничего брать не стал. Единственное, о чём он попросил — это о том, чтобы Сареф сразу не продавал герб клана Айон. По его словам, этой вещи можно было найти более достойное и эффективное применение. Впрочем, в подробности он вдаваться не стал. Сареф этой просьбе хоть и немного удивился, но всё же согласился. Дракон вообще очень редко что-либо себе просил, чтобы сейчас не пойти на эту уступку.

В итоге всю остальную добычу Сареф продал за 5 тысяч с хвостом золота, оставив при этом оба герба на репутацию и Перстень Умного Безумца. И в честь этого они закатили шумную пирушку, для которой отдельно сняли комнату для важных гостей. Тем более, что Сареф прощался и с Эмерсом, и с Эргенашем, и хотелось оставить хорошие воспоминания об этой встрече.

И сколько же было разговоров. Сареф вспоминал, как он выиграл свои Системные Состязания, как после них к нему присоединился Эргенаш. Как они путешествовали в орочьи пустыни, и там предотвратили войну, которую едва не развязало Ханство Мародёров. Как Сареф тренировался у демонов, и каких успехов достиг там. Как закрыл сделку Мёртвого Короля воров, которую заключил ещё когда только убежал из клана. Разумеется, всё это рассказывалось большей частью для Йохалле, который присоединился к группе Сарефа одним из последних. Впрочем, и Эмерс, конечно, не был в курсе полной истории, что происходило с Сарефом, когда они расстались на Архипелаге Морских Львов.

В процессе они ели, пили, и на этой пирушке даже Хим впервые попробовал вино. С которого его развезло и отключило меньше, чем за минуту. Как видно, маленький возраст в таких вещах всё же не получалось обмануть, так что Сареф Гилеаном перетащил Хима в свободное кресло и усадил его туда, позволив отсыпаться.

Первым темпа этой вечеринки не выдержал, конечно, Эмерс, у которого их в жизни было не так много. Вторым отключился Махиас, который даже в таком состоянии больше помалкивал, но всё же Сареф чувствовал, как дракону среди них хорошо. Махиас понимал, что здесь его ценят, любят, что на него не наплевать. Тем более, что до сих пор оставалась нераскрытой история со смертью матери Махиаса — и, что не менее удивительно, то, что от дракона это скрывали 8 лет. Мельком Сареф подумал, что, может быть, для этого Махиасу и нужен герб клана Айон… чтобы подловить Ильмарриона, вынудить его на личную встречу и попытаться прижать этим вопросом. Впрочем, додумать он эту мысль не успел, так как уже сам отключился. Поэтому, кто сумел остаться в сознании дольше всех, он так и не узнал…

* * *

На следующее утро, когда все поднялись на ноги и привели себя в порядок, а Хим, впервые в жизни узнавший, что даже у его живого тела есть и свои минусы, отправился отдыхать в разум Сарефа, сам Сареф начал прощаться с орком и стревлогом.

— Спасибо вам огромное за всё, друзья, — искренне благодарил он их перед уходом. Эмерс собирался сесть на корабль до Архипелага Морских Львов, откуда он уже легко доберётся в родное Ханство. Эргенашу же предстоял путь на восток, в земли клана Сэйна. Сареф моментально считал этот шаг: Индаррела упоминала, что следующие Системные Состязания среди людей состоятся именно на землях этого клана. И хотя стревлоги в последнюю их встречу и показали себя жадными скупердяями, в здравомыслии им всё же нельзя было отказать. Даже получив обратно Анейраша, даже сохранив для него поддержку Сарефа, старейшины всё равно не исключали возможности того, что он проиграет. И потому готовили себе плацдарм для дальнейших Состязаний и для своих будущих Чемпионов.

— Я тоже благодарю тебя за всё, Сареф, — Эргенаш, обычно скуповатый и на слова, и на жесты, обнял Сарефа, — надеюсь, однажды я смогу тебя отблагодарить тебя за всё, что ты сделал и для меня, и для всех стревлогов. Потому что в таком состоянии, когда мы всегда — бродяги без роду и племени, возможностей для нас у этого немного. И даже твоя ситуация, когда для тебя за твой подвиг уже была готова награда, старейшины всё равно не могли заставить себя сразу отдать её… потому что боялись, что завтра этот ресурс может понадобиться для чего-то другого.

— С тобой точно всё будет в порядке? — с беспокойством спросил Сареф, — старейшины точно ничего тебе не сделают за твою… нелояльность?

— Конечно, нет, — рассмеялся Эргенаш, — я был тем, кто вернул стревлогам Анейраша вместе с тобой, и сегодня об этом уже знают все стревлоги Севроганда, а через месяц будут знать стревлоги во всей Системе. В таких условиях пытаться навредить мне — верх глупости. Тем не менее, отстранить меня от тебя в их власти. Но ничего, я найду способ и дальше приносить пользу и своей расе, и своим друзьям. Да и потом, — Эргенаш искренне и ободряюще улыбнулся, — это же не означает, что мы больше никогда не увидимся, правда?

— Я тоже надеюсь, что мы с тобой ещё увидимся, Сареф, — кивнул Эмерс, пожимая ему руку, — только благодаря тебе я раскрыл свои Системные Возможности… и, как знать, может быть, в будущем я смогу воплотить в жизнь нечто большее… Но, в любом случае, знай, что орки Ханства Поющей Ночи всегда