Цикл «Рождённый магом». Компиляция. Романы 1-14 (СИ) - Мэннинг Майкл Г.

Тирион кивнул, принимая его слова. Он знал, что скорее всего получит такой ответ, но всё равно надеялся, что это правило было не настолько жёстким. Он отвёл их к деревянным наростам, выходившим из земли рядом с краем арены. Каждый из них был узловатой частью корня одного из росших по соседству деревьев богов. В каждом из них была маленькая комната и дверь. Стены были покрыты заклинательным плетением, которое блокировало магический взор.

Он жестами приказал каждому из восьмерых готовых к бою детей войти в свою комнату. Затем он остановился.

— А остальные? Их силы пока ещё не пробудились. Им будет позволено наблюдать? — спросил он, указывая на остальных детей и Кэйт.

Тиллмэйриас снова улыбнулся:

— Правила утверждают лишь то, что участникам нельзя наблюдать за схватками. Лишённые способностей безымянные в правилах не учитываются. Если они с тобой, то наблюдать они могут.

Тирион кивнул. Многое из того, что происходило на арене, будет для них невидимым без магического взора, но они увидят достаточно, чтобы понять. Однако он не был уверен, поможет им это в будущем, или повредит. Лицезрение боя насмерть могло помочь им найти свою решимость, или могло наполнить их парализующим ужасом перед будущим. Он надеялся на первый вариант.

К нему подошёл заведовавший ареной Ши'Хар, которого звали Кора́ллтис. Он заговорил напрямую с Тирионом, чего раньше никогда не делал:

— У тебя сегодня восемь для инициации, кто из них сильнее всего?

Он не ожидал этого вопроса, или что с ним вообще будут говорить. Кораллтис обращался к нему как к равному, или, по крайней мере, как инструктор. Тем не менее, он не был уверен, в чём была цель этого вопроса, и бросил взгляд на Байовара, ища совета. Хранитель знаний Иллэниэлов просто пожал плечами.

Ненадолго призадумавшись, он стал рассматривать возможные ответы. Он легко мог выбрать Бриджид или Гэйбриэла — оба продвинулись дальше остальных, и оба были сильны. Помедлив лишь секунду, он указал на комнату, где был Гэйбриэл:

— Этот.

Кораллтис кивнул:

— Значит, он будет первым.

На миг Тирион почувствовал облегчение. Этот вопрос разжёг его паранойю. Если это был лишь выбор того, кто первым войдёт на арену, то он мог расслабиться.

Прошло полчаса, пока остальные инструкторы приводили своих безымянных бойцов, и оставляли их в отдельных камерах. Тирион с интересом наблюдал за этим процессом. В прошлом его самого держали в камере, не давая наблюдать. Он был удивлён, когда увидел, что Даллэс тоже привёл своих безымянных, и среди них была Хэйли, которая вообще не была безымянной, теперь она была известна среди Ши'Хар как Гравэнна.

— А она здесь зачем? — спросил он Тиллмэйриаса. — Я думал, эти бои предназначались только для инициации.

Прэйсиан одарил его любопытным взглядом:

— Я тоже не знаю. Впервые слышу о том, что она сегодня будет здесь. Кораллтис, наверное, задумал что-то интересное.

Тирион ощутил, как в его желудке потяжелело. Для Ши'Хар «интересное» обычно означало «кровавое».

Кораллтис начал проецировать свой голос, призывая инструкторов вывести своих первых участников. В их числе было имя Тириона. Он подошёл, и коснулся двери в камеру Гэйбриэла.

— Время пришло, мальчик.

Гэйбриэл храбро осклабился в ответ:

— Знаю, старик. — Тон его голоса был слишком уж фамильярным.

— Ты злишься? — спросил Тирион.

— Не-а.

Он зыркнул на молодого человека:

— А надо бы. Это — не шутка. Смотри на меня!

Гэйбриэл посмотрел, но на его лице не было раскаяния:

— Я знаю, что ты пытаешься сделать, но это ничего. Я сделаю то, что должен. Мне не нужно ненавидеть тебя, чтобы это сделать.

— Тебе нужен гнев, мальчик. Найди его, и посади на цепь. Держи гнев наготове, а разум — чистым. Сражайся спокойно, а когда придёт нужный миг, позволь гневу помочь тебе принять решение. Промедление убьёт тебя, — серьёзно сказал он, пока они шли к краю поля.

— Расслабься, Отец, — сказал мальчик. — Я заставлю тебя гордиться.

Эти слова ошарашили Тириона. Он стоял, глядя в широкую спину выходившего на сухую землю арены молодого человека. «Я тебе не отец. Этого я не заслуживаю. Я — лишь человек, который привёл тебя сюда, чтобы страдать. Твой отец — человек, который тебя любил, который тебя вырастил, и это — не я. Мне им не стать никогда».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Полминуты спустя прозвучал стартовый звон, и фонари сменили цвет. Бой начался.

Гэйбриэла выставили против парня из Рощи Гэйлин, тощего пацана, имевшего диковатый вид, и наверняка весившего раза в два меньше Гэйбриэла. Хотя размер мало что значил, разница по большей части заключалась в эйсаре, и в этом отношении Гэйбриэл был значительно ярче своего противника.

«Сфокусируйся на своём щите», — подумал Тирион. «Жди, пока он не допустит ошибку».

Матч начался со вспышки активности. Парень из Гэйлинов мгновенно пришёл в движение. Он послал в Гэйбриэла силовой снаряд, одновременно побежав в сторону.

«Игнорируй это, он пытается тебя отвлечь, чтобы суметь…»

Атака оказалась достаточно сильной, чтобы встряхнуть Гэйбриэла, хотя и близко не подошла к тому, чтобы пробить его защиту. Прежде чем сын Тириона смог перефокусировать своё внимание на противнике, маг Гэйлинов преобразился, приняв форму большого сокола.

Тирион выругался. Маг Гэйлинов, может, и являлся неинициированным, но был далеко не середнячком. Немногие могли в таком возрасте справиться с птичьей формой, но те, кто могли, причиняли кучу неудобств. Теперь у парня из Гэйлинов будет несравненная мобильность, а Гэйбриэл упустил свою лучшую возможность вывести противника из строя, пока тот только перекидывался.

Гэйбриэл начал посылать в птицу острые, мощные силовые разряды, но ни один из них и близко не попал.

«Не трать силу впустую», — подумал Тирион. «Ему только этого и надо».

Кэйт положила ладонь ему на плечо:

— Что происходит? — С её точки зрения она пока видела только как Гэйбриэл производил странные действия, в то время как его враг перекинулся в птицу.

— Тот парень весьма искусен, — напряжённо сказал Тирион. — Если бы я дрался с ему подобным в свой первый раз, но наверное не выжил бы.

Она наблюдала за чертами его лица, читая в них беспокойство. Холодное, бесстрастное лицо исчезло, сменившись лицом человека, полного тревоги — человека, наблюдавшего за тем, как его сын сражается за свою жизнь. «Только я подумала, что он безнадёжно пропал, и тут — такое», — подумала она. Кэйт чуть помедлила, а затем протянула руку, накрыв его ладонь своей.

— Он будет в порядке. У тебя не было учителя. У него — есть.

Тепло её ладони удивило его, и Тирион обнаружил, что моргает, силясь удержать свои эмоции. Постоянное напряжение прошедшей недели, в совокупности с его самовольной изоляцией, оставили его усталым. Его душа ощущалась рваной и истрёпанной, будто грозила вот-вот разорваться, и тепло, излучаемое её ладонью, будто шло по его телу, подтачивая его тщательно выстроенное хладнокровие.

«Я не чувствую нич…». Он остановился на середине мысли, борясь с собой. Наконец он почувствовал, как расслабляется, и перевернул свою ладонь, взяв её маленькие пальцы своими.

Он крепко сжал её кисть, а бой продолжался. Атаки Гэйбриэла становились всё более необузданными, менее сфокусированными, и заметно более слабыми, в то время как его щит начал тускнеть. Маг Гэйлинов кружил подальше от него, сберегая свой эйсар, дожидаясь момента, когда противник станет уязвимым.

Глаза Тириона сузились. Даже сражаясь неэкономно, Гэйбриэл не должен был настолько ослабеть. У парня было для этого слишком много сил. И тут он понял.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Щит Гэйбриэла мигнул, и тот бросился бежать, пока земля не поднялась перед его стопами, заставив его споткнуться.

Кэйт ахнула:

— Ты должен что-то сделать, Даниэл.

— Не могу, — сказал он ей. — Если попытаюсь вмешаться, то они убьют меня, мальчика, и ещё неизвестно, что тогда случится с остальными.

— Но он проигрывает…